Талисман для «Яичницы» - Александр Евгениевич Владыкин

небе осваивал фигуры высшего пилотажа, пытался сделать бочку, но из-за тучи его кто-то атаковал, забрасывая малыша солёной селёдкой. Значит в этом мире тоже есть аборигены. На этот раз, на мои рассуждения, никто не среагировал.

– Ура! Работает!

– Кто работает? – спросил таракан.

Все вылупились на меня. Любопытство чуть не погубило дракончика, он отвлёкся на мой крик, не увернулся от селёдки, и как подбитый бомбардировщик, со шлейфом чёрного дыма, спикировал к поверхности. Из-за тучи появилась плутоватая рожица, не обязательно принадлежащая мальчугану. Начался конфетный дождь, самый настоящий конфетный дождь. Я понял ещё одну пользу горшка, он отбивал эти конфеты лучше всякого зонтика. Все спрятались под детским грибком. Это, наверное, был грибной дождь. Грибок вырос с первыми дождевыми каплями. Я оказался не прав, дождь был не грибной, а слепой и скоро закончился. Ворона все называли Сармат, Кукуруза, так и осталась кукурузой, она давно выбрала себе образ, её даже в прошлой жизни дразнили – Маис. Стратег был Юрой, но он не из нашего мира, Стратег большую часть своей жизни провёл в Междувременье. Ребята познакомились с ним, уже здесь. Сармат рассказывал для меня, но слушали все, даже Крис перестал кувыркаться в небе и приблизился к нам, навострив свои уши.

– Я родился в далёкой волшебной стране, у нас была нормальная, замечательная семья. Я учился в гимназии Гандз, это далеко от моего дома, у меня там было много друзей, но среди них не было ни одного человека. Мы общались друг с другом на волшебном языке, все наши преподаватели были Гандзы, очень похожие на земных осьминогов, только конструкция тела у них была другая, представь фигуру человека, с человеческой большой головой, вместо рук и ног были щупальца осьминога, и их было, гораздо больше, чем конечностей у человека. Гандзы были амфибиями и телепатами, кроме того, с помощью науки, научились менять свою форму. Практически Гандзы могли принять облик любого существа, с нами они почти не общались, преподавание в гимназии велось телепатически. Не смотря, на то, что преподавателей не было в аудиториях, никто из нас не шалил, следовало сразу же наказание. После ударов электрического угря, желание к нарушению дисциплины, быстро проходит. Всё началось с того, что я опоздал на урок, и решил поправить ситуацию. Мы знали, что есть мир испорченного времени, среди детей был слух, что через мир испорченного времени можно вернуться в прошлое, я решил рискнуть. Летать в разные миры, мы ещё до гимназии умели, только нам родители запрещали. А ещё, у меня был амулет, такой, как у отца – Амулет воды, Гандз. Я знал, как он работает. Мне стоило только подумать, и я очутился в мире испорченного времени. Я никогда не думал, что здесь так, совсем всё наоборот. В этом мире нужно родиться, чтобы ко всему привыкнуть. Вместо того, чтобы остановиться и вернуться назад в гимназию, я увлёкся вседозволенностью и мне нравилась бесконтрольность, я хотел быть как отец – красивым, умным, сильным. Его знали во всех мирах. И я представил себе человеческий мир, амулет закинул меня на планету, похожую на Землю. Может это и была Земля.

Кукуруза запротестовала: Сколько раз говорить:

– Нет, нет, и нет. Это была Древо.

– Не знаю, но одна из реинкарнаций Земли – это точно. Там я и познакомился с Кристофером и Верой.

Оп па на! Кукурузу оказывается Вера зовут, а говорили она из древних веков. Сармат покосился на меня:

– Не перебивай, разумник. Горшок лучше на голове поправь!

Вера продолжила его рассказ:

– Ага, появился этот мальчик, как принц из сказки! Весь в блестящем костюме: я из волшебной страны, а отец у меня дипломат, на двух драконах на работу летает. Мы губы и развесили. Крису стало обидно, что авторитет уходит, он сказал, что тоже колдун, и если не верите, то он нас заколдует. Я, словно попала в сказку, сижу между волшебником и колдуном.

И я загадала желание:

– Хочу быть принцессой, красивой, как солнце, и чтобы весь мир был у моих ног.

Крис прочитал заклинание, и мы попали сюда, в Междувременье. Только я вначале была тоже чучелом, и весь мир был у моих ног. Я не удержался, спросил:

– Вера, и как долго вы были чучелом?

– Не знаю, здесь нет времени.

– Такого не может быть, мы же существуем, разговариваем. Дракончик летает, есть жёлтые листья, есть осень, а осень – это время года!

Сармат остановил спор:

– Кукуруза права. Здесь нет времени, здесь всё кажется, может быть даже нет нас, а мы кажемся друг другу. Не хотите ли вы сказать Борис Савельевич, что родились чучелом и всегда были чучелом? Если это так, то почему вы со своими не полетели на юг?

Дракончик помотал головой и закрыл глаза крыльями, я не понял, что он этим хотел сказать. Стратег перевёл:

– В этом мире нельзя верить своим глазам!

– Вот это влип!

– Мы все влипли Борис Савельевич!

– А как же моя Земля, моя планета? Я же встретил вас в своём городе?

– Всему своё время, Борис Савельевич!

Это совсем другая история, а сейчас мы будем учиться летать.

– Но у меня же нет крыльев!

– Это вам кажется, Борис Савельевич! Все чучела обязательно должны иметь крылья, чучело без крыльев – это телеграфный столб!

Глава 28

В этом мире нет дня, нет ночи, сплошное утро, в этом мире нет зеркал, Сармат сказал, что их все перелупила Кукуруза.

– Правильно сделала, они издевались надо мной, – девушка не смогла удержаться от комментария.

У меня ничего не выходило с полётами, горшок постоянно слетал с головы и мои мысли просились наружу.

– Так значит вы попали сюда по вине Криса?

Сармат, по возможности, отвечал мне. В Междувременье нет праведников, мы все виноваты.

– А, я за какие грехи здесь? В чём моя вина?

Сармат улыбнулся и дал целую подборку вчерашних газет. На всех моя фотография, и в каждой: одна статья, страшней другой. Меня обвиняли во всех грехах, я про себя узнал столько интересного: я вор, убийца и садист, я маньяк, лунатик и аферист, я шизофреник, безбожник, чернокнижник. Блин! Я не человек, а гений преступного мира! С такой характеристикой, точно, место только в Междувременье. Прав был хозяин крокодила. Я уже не рад был, что ввязался в эту историю. Я вернул газеты Ворону:

– Но это же не я сделал, меня подставили!

– И не я, – раздался голос таракана.

– И не я, – подтвердил Сармат.

– И не я, раздалось сопрано Кукурузы.

Крис залез на самую высокую