Жестокое притяжение - Юрий Иванович

— М-да?! Ну тогда чего стоим?! — фыркнул Прусвет, начиная погружаться в пол. — Я в катакомбы, а вы здесь глазками шевелите! Может, какой камешек куда и закатился. Ха! И не забудьте у этого бледного казначея его карманы проверить. Не нравится он мне.

Указывающее на казначея щупальце так и пропало из вида, исчезнув в полу, словно в густом сиропе. Никаких вибраций, скрежета или скрипа. Да и пол здесь имел несколько слоев металла, бетона и железобетона. А поверху его покрывали плиты из дорогущего обсидианового мрамора. Именно из-за железобетона разумный кальмар и отложил просмотр подземелий на пото́м. Не любил он в железе двигаться, вязнул и порой протискивался с трудом. Ведь основное его предназначение было «пронзать камни».

Оставшиеся детективы, так как искать закатившиеся камешки в чистом даже от пыли помещении было бессмысленно, и в самом деле уставились на местного хранителя имперских закромов. Тот занервничал еще больше, а потом не выдержал и сорвался на крик:

— Да сколько можно меня подозревать?! Что, вам все карманы вывернуть наизнанку?! Или вообще до трусов раздеться?

Дасаш вроде как хотел его успокоить, но получилось наоборот:

— Не волнуйся ты так, в трусах ведь тоже много чего можно спрятать.

Еще мгновение-два, и гневно раздувающий ноздри человек стал бы срывать с себя одежды. Но от этого нервного срыва его спасло эффектное возвращение разумного кальмара. Тот взвился из пола, расставив все щупальца максимально в стороны и вращаясь вокруг оси, словно летающая тарелка. При этом он трубил какой-то бравурный марш таким громким голосом, что бедный счетовод чуть не обделался.

— Тру-ту-ту-ту! Ту-ту, ту-ту! — Долетев до самого потолка и уже почти вонзившись в него, Прусвет опомнился, вернулся к людям, с ходу ударил Дасаша по плечам, завис передним и заорал: — Ну ты гений! Ну ты талант! Я знал, что ты мою идею правильно разработаешь! Я верил в тебя! Ура, ура, ура!

Глядя на него и уже понимая, что есть некие положительные результаты, заулыбались и все остальные. Но как оказалось — слишком рано они стали расслабляться. Вначале на всю катушку досталось казначею, к которому пронзающий камни метнулся сразу:

— Чего встал как истукан?! Ты что, забыл главные положения о безопасном хранении сокровищ?! Все! Буквально все двери и запоры должны быть закрыты! Всегда! И открываться только для кратковременного прохода или транспортировки. Бегом! Не стоять! Закрыть все, что закрывается!

Перепуганный казначей сорвался с места, чуть не теряя при этом подметки. Но паре детективов над этим даже улыбнуться не довелось.

— А вы чего бездельничаете? Вам ведь самая легкая работа остается: высчитать, что именно и с какого края мне доставать первым.

Аристарх пожал плечами:

— Зачем тебе корячиться? Если сокровища в катакомбах, то пусть сами достают, наше дело было лишь отыскать.

— Ха! Какие катакомбы? Какие «сами»? Все здешнее добро находится двумя метрами ниже в каменной толще скального фундамента и в железобетоне! И все это склеено намертво, вросло друг в друга, сроднилось молекулами и электронами! И каждое изделие или вещицу надо отрывать медленно, по отдельности и только потом вытягивать наверх.

— О-о-о! — в один голос затянули пораженные коллеги.

— Вот вам и «о-о-о»! Мне теперь работы на месяц, не меньше! Вот если бы Дмитрий вернулся да десяток моих собратьев из обломков нашего мира сюда доставил, мы бы за день-два управились. А так…

Предстоящая титаническая работа и в самом деле омрачила радость Прусвета. Но Дасаш не забыл о предстоящих вычислениях, которые для него не наказанием считались, а поощрением.

— А что нам-то подсчитывать надо?

— Да ты понимаешь, там какая-то штуковина в самом центре, скорее всего, тот самый аляповатый подарок Тани Хелке в здешнюю казну. Так вот она запитана какой-то энергией и продолжает работать. А вместе с ней функционирует и весь огромный контур из золота и драгоценностей. Ну, кроме некоторых участков, отстоящих чуть осторонь. И что делать? Вдруг я сдвину какой-то предмет не так и станет только хуже? Например, ураган в межмирском пространстве усилится? Или сокровища вообще в центр планеты сместятся? А то и самого Дмитрия куда в иное место переместит? Маххужди озадаченно почесал бровь и пожал плечами:

— Да вроде как не должно ничего и никуда смещаться. Но считать садимся немедленно! Сейчас озадачим охрану доставкой столов, стульев да пишущих принадлежностей.

Дасаш побежал в сторону выхода, где со всей проснувшейся сноровкой возился казначей. Ну а Прусвет подмигнул улыбающемуся Аристарху:

— А я пока тут несколько вещиц подниму да подставку с сундуком. Надо ведь какой-то почин делать.

— Начинай, дружище! Иначе, чувствую, нас и покормить запамятуют. Не забыл ведь, как над нами издевался тот старый Арчивьел, которого ты поставил на место?

— Ага! Такого спесивого деятеля забудешь! Хотя… может, и не буду на него жаловаться императору. А вот припугнуть жалобой — святое дело! Посмотрим, как изворачиваться начнет… Ладно, пошел я.

— Удачи!

И под это дружеское напутствие пронзающий камни разумный кальмар утонул в плитах из обсидианового мрамора. Впереди предстояли долгие и кропотливые недели практически беспрерывной работы. Но раз отыскал клад, то следует его еще и спасти для империи. А уже потом надеяться на благодарность, а то и требовать оную со всей присущей Прусвету настойчивостью.

После бурно проведенной ночи граф Дин проснулся несколько измочаленный и уставший. Да оно вроде как понятно было: поспать удалось только парочку часов, все-таки для него лично это была как бы первая брачная ночь. Потому что «самую первую» он так пока и не вспомнил. Пыл, крики, явные излишества ночной сексуальной оргии воспринимались вполне нормально, и неподдельная страсть со стороны виконтессы казалась такой искренней и величественной, словно и она сама впервые спала с любимым мужчиной.

Вроде как месяц постоянного секса должен был бы слегка успокоить ее бурную натуру, но вот оно как получается, когда женщина и в самом деле любит от всей души. Лестно для любого мужчины! Правда, утром и сама супруга была несколько не в настроении, но списала это на неудобство, излишнюю жесткость предоставленного ложа.

— Жаль, ты не помнишь кровать в моем замке. Она такая мягкая, упругая и раз в шесть больше по площади.

— Ха-ха! Зачем такая большая? Можно ведь заблудиться и не найти друг друга.

— Такого еще не случалось: ты меня находил только по одному запаху.

На самом деле причина расстройства красавицы была в ином: пусть и временный супруг, но где-то на подспудном уровне сознания он продолжал помнить свою настоящую женушку. Потому что пару раз в моменты наивысшей страсти у него с губ сорвалось «Сашенька!», а потом имя повторялось во время короткого нервного сна. То есть в любом случае тело что-то помнило и продолжало любить иную. На все прелести и умения виконтессы чужое подсознание не повелось. Ну и, что могло быть самым печальным, память по здравом размышлении могла вернуться в любой момент и в полном объеме. Уж это целительница второго уровня и знала, и чувствовала, и предвидела. А значит, ее личное счастье может оказаться невероятно коротким. А то и самым последним в жизни. Потому что предвидеть реакцию графа Свирепого на подобный обман не взялась бы и его мать родная. Да и вторая опасность имелась, снижающая шансы на такое вот тихое существование. Вдруг ураган закончится в пространстве между мирами несколько раньше предположительных сроков в две-три недели? И тогда мотнувшийся на родину или в Свирепую долину Торговец узнает все и выяснит правду о последнем месяце-полтора в течение одного часа. А с «супругом» отправляться — весьма опрометчивый шаг. Можно лишиться если не жизни, то уж свободы до конца жизни — точно.