Не злите добрую колдунью! - Марина Ефиминюк

родилась, чтобы стать темной. Не понимаю, почему у тебя все еще светятся пальцы?

– Однажды задымились, – хмыкнула я. – Не понравилось.

– Нильс не соврал?!

Инкуб так круто повернулся, заставив меня шарахнуться назад, что его повело. Лицо сделалось недоуменным, и он начал заваливаться, безнадежно теряя равновесие. Рефлекторно я выбросила заклятие и резко остановила падение. Он дернулся, от рубашки живописно оторвался лоскут и запорхал в воздухе, а из рук выскользнул злосчастный рог.

С непотребным грохотом невосполнимая часть Кейрана поскакала по ступенькам, вмазалась в стену и снова полетела, повторяя плавные повороты винтовой лестницы. Эхо возвращало грохот ударов.

Мы прижались к перилам и одновременно свесились вниз, следя за стремительным спуском ценного, но очень тяжелого груза. Соскочив с последней ступени рог шмякнулся о каменные плиты и раскололся на две разновеликие части.

– Зато будет легче тащить, – натянув рубашку и разглядывая неровную дыру, заключил Бессарий.

– С чего бы?

– На двоих поделим.

– Смотрю на тебя: и вроде инкуб, но что ж такой наивный? – фыркнула я и начала спускаться.

Следить за тем, с каким страданием соблазнитель всея замка тащил две половины рога, было забавно. Он морщился, ворчал и жаловался на боль во всем теле. Но едва мы вышли к оживленным коридорам и столкнулись с двумя хорошенькими горничными, как он приосанился. В лице не осталось ни мазка от смертельного страдания, спина выпрямилась, на руках напряглись мышцы.

– Дамы, – любезно протянул он этим своим кошачьим мяуканьем и даже подвинулся, уступая дорогу.

– Госпожа чародейка. – Стараясь не коситься на красавца-ведьмака, видимо, чтобы тоже бес не попутал, они сделали быстрые книксены и, перешептываясь, прошмыгнули дальше.

Едва девушки зашли за поворот, а мы остались одни, как Бессарий охнул и простонал со страданием в голосе:

– Подожди, хозяйка, у меня тут шею защемило.

– А нечего танцевать перед бабами, – без особенной жалости отозвалась я. – Давай пошустрее, пока Торстены не явились.

Но, по всей видимости, инкуба уже посетила идея переложить ношу на чьи-нибудь плечи, и отказываться от нее он не собирался. Даже ходу прибавил, похоже, надеясь после пустой галереи, откуда мы сняли все портреты Варлоков, встретить какого-нибудь темного прислужника. Желательно покрепче, но помельче тоже сойдет.

Жертву он долго не искал. Властным голосом призвал первого темного прислужника, встреченного нами на пути:

– Эй, человек!

Тот притормозил и приготовился внимать.

– Нет, – уронила я, давая понять, что помощников ждать не стоит.

– Ты хороший человек, – процедил сквозь зубы инкуб, проходя мимо, и добавил с предсмертным хрипом: – Живи по совести, а не как я.

У меня вырвался издевательский смешок.

Пока он ковылял, громко страдая, я ушла вперед и меньше всего ожидала обнаружить, что Торстены в комплекте четырех чародеев во главе с верховным ведьмаком уже прибыли в замок. Вместе с Фентоном они важно поднимались по лестнице. Следом тянулись особенно отчаянные представители нашего ковена, среди которых неведомым образом затесался Нильс. Никак банда вредителей отправила его в качестве парламентера и, что уж греха таить, козла отпущения, если придется держать ответ за попранную мужскую честь истерзанного Кейрана.

Не остановиться, столкнувшись с гостями нос к носу, было негостеприимно и недальновидно. Я встала, чинно сложив руки в замок, и дождалась, когда эта, с позволения сказать, толпа преодолеет ступенчатый подъем.

– Добро пожаловать в башню Варлок, господа темные чародеи, – поприветствовала их.

Фентон немедленно одарил меня предупреждающим взглядом. Дипломатичности мне, конечно, не доставало, но только отчаянный оптимист с порога начнет вываливать неприятные новости. Сначала гостей следует встретить, напоить чем-нибудь… покрепче, а когда они будут готовенькие, дарить подарки: десять драконьих клыков и рог двумя разновеликими частями. Но после клыков, полагаю, расколотый рог будет наименьшей из проблем.

– Госпожа чародейка, приятно снова свидеться, – с акцентом прогудел верховный Айрик, мужчина во всех отношениях выдающийся: и ростом, и телосложением, и темной магией. – Мы тут к вам нагрянули.

– Мы заметили, – распевно протянула я, и муж выразительно кашлянул.

В прошлый приезд дружественного клана он настойчиво попросил меня не отсвечивать и не вставлять ценных замечаний. Даже если что-то окажется не по нутру, то все равно молчать. Не улыбаясь! Дескать, сразу видно, что под дурное настроение чародейка добро не приносит, а причиняет и благодать не дарит, а насильно втюхивает. Торстены меня приняли за нежную фею, что устроило абсолютно всех.

Они вообще были занятным кланом. В родовой книге Торстенов, если верить слухам, значились такие любопытные персонажи, что у любого светлого шевелились на затылке волосы и пробуждались чародейские инстинкты. У меня тоже. Рядом с Айриком пальцы вспыхивали магическим мерцанием, но я складывала руки и помалкивала. Ради всеобщего блага и будущего драконьего потомства.

– Что ж, господа, идемте в тронный зал, – с самым деловым видом предложил Фентон и даже по-свойски похлопал Айрика по плечу.

Внезапно по коридору разнесся грохот, подхваченный эхом. Всей компанией мы развернулись. На каменном полу валялись осколки разломленного рога, а над ними с дурацким видом стоял взмыленный инкуб в драной рубашке.

– Не донес я ваш рог, господа. – Он развел руками, дескать, не обессудьте, сделал все, что в моих силах, но эти же силы меня и подвели. – Но на амулеты и так ведь пойдет?

Тишина воцарилась как в склепе. Один из Торстенов что-то быстро сказал верховному Айрику.

– О чем говорит инкуб? – обманчиво любезным тоном спросил он.

Обстановка моментально стала тревожной. По-моему, всем стало очевидным, что идти в тронный зал не имеет никакого смысла, и гостям дурные новости придется переваривать на ясную голову.

– Господа темные, коль вы приехали без приглашения и мы вас сегодня, мягко говоря, не ждали, то традиционно начну с плохой новости, – деловитым тоном проговорила я, вызвав в этих самых господах недоумение. Они искренне считали, что жена верховного Варлока умеет только блеять. – Драконьего приплода пока не будет, но Кейран выжил, и его части мы уже по замку собрали.

По лицу Фентона прошла судорога. Торстены онемели от удивления.

– А какая хорошая новость? – тихо спросил Нильс, посмевший подать голос. От переживаний у него всегда почему-то исчезал инстинкт самосохранения.

– Все хорошие новости я уже озвучила, – прямо объявила я.

– Варлок, что случилось с нашим драконом? – Глаза Айрика вдруг вспыхнули, а зрачки то ли налились кровью, то ли просто окрасились красным цветом.

Он начал походить на демона. И мне пришлось спрятать руки за спину, потому как негоже трещать магическими разрядами, когда развязывается не просто международный скандал, но родовая вражда.

– Пройдем в загоны, – пронзив меня красноречивым взглядом, миролюбиво предложил Фентон. Видимо, надеялся решить дело миром.

– Твоя жена сказала, что Кейран выжил, – не унимался Айрик.

– У