Нарушая правила - Алекс Коваль

— Напомни, я тебе говорил, что это ужасная идея: дать ей свободный доступ к нашей квартире?

— Напомни, а я тебе говорила, что через два месяц тебе в командировку, а мне через месяц рожать? Кто будет помогать, если не Розочка?

— Так еще целых два месяца, Вика!

— У Розы должны быть ключи, и точка.

— Ты просто невыносима, знаешь? — вздыхает муж, я улыбаюсь. — Она разберет нашу квартиру по кирпичикам своей неуемной энергией.

Я закатываю глаза:

— Ты слишком к ней предвзят.

— Она чертовски активна!

— И это говорит без пяти минут папа.

— Это несравнимо другое! — бубнит Красавчик, я тихонько посмеиваюсь.

Сколько раз за декабрь мы поднимали эту тему? Бесчисленное количество раз. И каждый я выхожу победителем. Мой муж слишком умен, чтобы спорить с женщиной. Да еще и глубоко беременной любимой женщиной! Сразу три фактора, которые играют против его упрямства.

— Я тебя люблю! — напоминаю на всякий случай, улыбаясь своему отражению в широком зеркале.

В ответ мне прилетает бубнеж, в котором, кажется, было что-то вроде:

— Я тебя тоже…

Перекрикиваемся мы, находясь в разных концах нашей новой квартиры. Несравненно больше, чем уютная однушка Рената, которую у нас не поднялась рука продать. Недвижимость никогда лишней не будет. Да и к той квартире мы оба сильно прикипели. Эта же…

Оглядываю стильную ванную в светлых тонах. Ремонт тут сделан от и до по моему дизайн-проекту. Вышло даже круче, чем я могла предполагать! И да, эта квартира хороша. Во всех смыслах. Спасибо Игорю Антоновичу, именно он настояли на том, что к появлению малышки нам необходимо расширить жилплощадь, как минимум, на одну комнату. Заявление было не лишено смысла. Прошлая студия уступала в размерах и практичности. Гостиная — она же спальня — совмещена с кухней: такое себе удовольствие для бессонных ночей с маленьким ребенком. Особенно, когда Ренату нужно было бы выспаться перед сменой. Пришлось думать наперед.

И хотя мы сопротивлялись до середины лета, гордо заявляя, что купим квартиру сами, но Игорь Антонович был непреклонен. Подарок внучке, и все тут! Когда мы дали согласие, оказалось, что на одной комнате щедрый «дедуля» не остановился. И теперь у нас их целых четыре! В классной новостройке с уютным и закрытым двором. Блажь? Еще какая. Зачем четыре? Понятия не имею! Но, когда мы спросили это у генерала Шевченко, он, загадочно улыбнувшись, сказал: на перспективу.

Короче, нам с Красавчиком непрозрачно намекнули, что ждут еще внуков. Да побольше.

Родители…

Улыбаюсь, оттирая пальчиком помаду в уголках губ.

Ренат может кусаться и играть обиженного хоть целую вечность, но с прошлого Нового года у них с отцом определенно наступила оттепель. Они чаще встречаются, чаще общаются, время от времени даже созваниваются. Когда Игорь Антонович в городе, они со Снежаной периодически заскакивают к нам в гости. Да, до полного взаимопонимания мужчинам, как пешком до луны, но они стараются. Оба. И от этого на душе тепло.

С моими же … все сложнее. Да, отец смирился с моим выбором. У него вариантов не осталось. Ослабил вожжи своего контроля, поняв, что теперь я девушка замужняя и муж у меня такой, что, если понадобится, за меня даже мэру в глаз засветит! Папа даже вложился в покупку этой самой жилплощади наравне с папой Красавчика. Однако мягче по отношению друг к другу мы не стали. Слишком глубоко во мне сидела обида на его подлый шантаж. Его звонок раз в неделю с вопросом: все ли хорошо и ничего ли мне не надо — единственное, на что мы пока готовы.

С мамой попроще. Нет, Инга Александровна не перестала быть весьма заносчивой и сложной женщиной, но именно она сделала первый шаг по примирению прошлой весной. Именно ей, поддавшись порыву, я первой сообщила, что мы с Реней ждем ребеночка. И именно мама изо всех сил пытается нас с отцом примирить.

В общем, все идет своим чередом…

Я, закручивая помаду, бросаю в косметичку. Еще один взгляд в зеркало на себя любимую. Приглаживаю выбившийся из высокого конского хвоста локон. Красотка! Обожаю себя «в положении». Щечки румяные чуть округлились, глаза горят, с губ не сходит счастливая улыбка предвкушения.

Поглаживаю ладошкой животик. С ума сойти — мы скоро станем счастливыми родителями! Уже меньше чем через месяц нас в семье станет трое. Помню в день, когда сделала тест на беременность, долго переживала, как преподнести новость Красавчику. Это был июнь. Жаркий-жаркий солнечный день. Он пришел с работы, как никогда, уставший, но, как и всегда, с лету заметил мою нервозность и волнение. Как итог, первым его вопросом в пороге было:

— Что случилось?

Наверное, я должна была устроить из этой новости какую-нибудь страшно романтичную историю. В стиле: купить и вручить пинеточки или устроить ужин при свечах. Ну, знаете, как в слезливых мелодрамах. Но я — это я. И я что сделала? Правильно! Разрыдалась! Это был первый раз, когда мои гормоны взяли верх. Я даже себе не могла объяснить такой реакции. Женщина, что с меня взять…

Я уселась на кровать и начала беззвучно плакать, глотая слезы. Реня сел у меня в ногах. Перепуганный и бледный, чуть ли не трясся от бессилия, пытаясь выпытать у меня, что же все-таки произошло за последние сутки. Тогда я достала полосатый тест. Не имея сил произнести ни слова, смотрела на мужа огромными, красными, щенячьими глазами, пока он не разулыбался.

— Ясноглазая… мы что… мы беременны?

— Мхм, — шмыгнув носом, кивнула я. — Беременны…

— Детка… — дальше меня стиснули в своих объятиях, и я впервые в жизни увидела, что, оказывается, мужчины тоже умеют плакать. Хоть Ренат потом и отмахивался, заявляя, что мне лишь показалось, но я-то знаю, что видела! Как заблестели слезы в его глазах и сорвался на хрип голос.

Боже! Это был потрясающий день! Совсем глупый и не романтичный, но потрясающий!

— И вообще, — выныриваю из воспоминаний, говоря громко. — Цветочек едва ли не больше всех нас вместе взятых ждет появления племяшки! Будь к ней сн… — замолкаю на полуслове. Из кухни долетают крайне странные звуки… Он там что, устроил погром? Звон, стук, грохот и шипение мужа, приправленное отменной порцией матерных словечек:

— Черт! Да чтоб тебя…!

Выглядываю из ванной:

— Скажи мне, что это не наше горячее к праздничному столу полетело, Красавчик? Мы чем гостей кормить будем? Их с минуты на минуту набьется полный дом!

— Нет, горячее я спас, — незамедлительно звучит самодовольное в ответ, — но проблемка определенно есть…

— И какая же?

Ренат выглядывает из кухни. Щеки красные, глаза хитрые, губы расплываются в улыбке:

— Ты же помнишь, что убийство уголовно наказуемо? Беременность не станет смягчающим обстоятельством.

Я охаю, в ужасе округляя глаза: