Танатонавты - Бернард Вербер

Войска отходят на ротационную линию обороны, позволяющую прикрыть наиболее измотанные подразделения. Полурота иезуитов впивается в ораву шиитских аятолла, чтобы самим пасть затем под атакой хашишинов. Можно только склониться перед доблестью коммандос секты друзов и крошечной группы алауитов.

Вот уже убит последний из могикан. За него мстят индейцы-шайены. Контратакуют дервиши с поддержки отшельников-марабутов. Перегруппировавшись в сакральный треугольник с секторами кинжального огня, дзен-буддистские монахи наконец рассекают индонезийских шаманов и мчатся на помощь либеральным евреям.

Плети эктоплазменных пуповин хлещут, словно оборванные подтяжки. Солдаты впиваются во врага зубами, рвут и гнут его во все стороны. Грязные приемы, подсечки пуповин. Свет в глубине туннеля освещает эти дуэли мертвенно-белым сиянием. Перепуганные и озверелые лица, бледно мерцающие в неоновом прожекторе. Вдали я различаю группы, сцепившиеся пуповинами и выполняющие сложные маневры, зачастую обреченные на провал. Ни жалости. Ни сострадания. Убей или умри.

Поначалу казалось, что победа будет на стороне союзников, но лютая злоба противника постепенно берет верх над ними. У Альянса больше всего оборванных пуповин.

Раввин Мейер телепатирует сигнал к отходу и закреплению за второй коматозной стеной. Коалиция с генералом Сику во главе преследует союзников. Но, пройдя через Мох-2, они оказываются в красной зоне, полной наслаждений и удовольствий. Сторонникам грубой силы приходится столкнуться с сексуальными фантазиями. Что за титаническая битва, где прозрачные монахи пытаются перерезать друг другу серебристые пуповины, борясь в то же время со своими тайными желаниями!

Трудно сказать, когда именно прекратился ужас и началась оргия. Доминиканцы и хашишины оказались под самым сильным ударом сексуальных видений, которые атаковали в первую очередь именно их. Очевидно, в жизни они страдали от неудовлетворенных желаний сильнее, чем евреи и буддисты, потому что их косило десятками, а союзники, чья религия разрешала иметь жен и не накладывала табу на занятия любовью, успешно сопротивлялись.

Перехваченные распутными гейшами, которые во что бы то ни стало пытались поискать под их пуповинами, генерал Сику и Горный Старец пустились наутек, а за ними последовали все, кто остался в живых из их эктоплазменного воинства.

Итак, чему мы обязаны победой в этой битве за рай? Эротическим видениям!

Максим Вийан

Ацтеки считали, что кровь принесенных в жертву людей высвобождает энергию, необходимую для правильной работы космоса, движения планет и смены времен года. Жертвы со вспоротыми грудными клетками и внутренностями, налипшими на обсидиановые ножи жрецов, присоединялись к богам, во имя которых их заклали, потому что когда-то эти боги были сами принесены в жертву ради спасения мира. Смерть представляет собой двигатель Вселенной. Война – просто средство для сбора топлива в виде пленных, обреченных на заклание. И все же каждый из них добровольно принимал свою участь, подготовленный всем военным воспитанием ацтеков.

Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»

Битва за рай посеяла замешательство в рядах славных завоевателей того света. Столько Божьих людей погибло напрасно! Ужаснувшись, доминиканцы спрашивали себя, как могли они послушаться фанатиков-хашишинов. Они с негодованием и презрением взирали на горстку сектантов, укрывшихся в крепости. Доминиканцы с содроганием вспоминали о злодеяниях, совершенных ими самими. Не ослушались ли они запретов папы римского, чтобы теперь и правда заслужить пламя геенны?

На наш танатодром «Бют-Шомон» они направили целую делегацию, ежесекундно прося прощения и бормоча молитвы.

Война не поможет проникнуть в тайны Континента Мертвых. Теперь это понимали представители всех конфессий. Битва за рай стала вехой исторического поворота в их отношениях. Эпоха воинствующего противостояния уступила место всеобъемлющему взаимопониманию.

Перед аудиторией, обряженной в цветистые одеяния и выстроившейся в нашем пентхаусе, слово взял Рауль:

– Будьте уверены в том, что все религии хорошие. Единственными недобрыми намерениями обладают те отдельные индивидуумы, что претендуют на единоличное обладание истиной. Зороастрийцы, алауиты, христиане, православные, мусульмане, иудеи, протестанты, синтоисты, таоисты, шаманисты, колдуны, целители, отшельники и даже члены экзотических сект – все ваши конфессии на данный момент обладают доступом к грандиозному общему знанию. Сказочному знанию. Знанию величественной тайны смерти. Мы объединим наши усилия, чтобы вскрыть эту тайну, потому что в ней кроется мистерия жизни. Все вместе, воедино, мы откроем, в чем состоит великое «Зачем» нашего существования на этой земле и в чем должно заключаться наше поведение. Религии – это поиск наилучшего способа использования человеческой жизни.

Монахи, колдуны, раввины и все прочие ему рукоплескали.

Один из японских дзен-буддистских монахов пояснил, что в глубокой древности существовало не множество религий, а только одна, не множество диалектов, а только один язык. Не было противоположных философских взглядов, разобщенных культур, разной мудрости, а только одна истина. Люди забыли ее. Пользуясь языками, непонятными для других, они свели на «нет» это древнее знание, позабыв его исходный смысл, погребенный под бесчисленными толкованиями. Так родились противоречия. Все расхождения вызваны лишь недопониманием.

Взаимные объятия. Торжественные рукопожатия. Вселенский экуменический договор, подписанный на танатодроме «Бют-Шомон», освятил две первые заповеди танатонавтики.

Статья 1. Рай не принадлежит ни одной нации и, в особенности, ни одному из вероисповедований.

Статья 2. Рай открыт всем, и никто не имеет права перекрывать свободный к нему доступ.

Этим первым религиозно-юридическим законодательством завершился период анархии. С этого момента поездки в рай становились регламентированы. Никто отныне не мог в них вмешиваться под предлогом, что над раем не существует никакого контроля.

Договор «Бют-Шомон» возвестил о новом климате, климате межрелигиозной Антанты.

Генерал Сику организовал акколаду[31]раввина Фредди Мейера в ходе чайной церемонии. Он не обиделся, что эльзасец предпочитал чай с лимоном.

Сейчас, когда наш танатодром стал местом рандеву клириков всего мира, мы отвели для них конференцзал в подвале. В противоположность пентхаусу с его сияющей солнечным светом стеклокрышей, подвальный зал был сумрачен, полон реликвий, икон и всевозможных талисманов. Монахи, имамы и колдуны, бывавшие в Париже проездом, любили забегать сюда помедитировать или поучаствовать в богословских диспутах. То, чего не смог добиться ни один из земных конфликтов, было достигнуто единственной битвой за рай. Все религии предприняли шаги сотрудничества, чтобы идти вперед еще быстрее и еще дальше. До самого дна Континента Мертвых!