Крадущиеся на глубине. Боевые действия английских подводников во Второй мировой войне. 1940 - 1945 гг - Эдвард Янг

Первую шхуну с никелем мы обнаружили на рассвете следующего дня. Это было красивое миниатюрное двухмачтовое парусное судно с экипажем из десятка малайцев, которые, завидев нас, спустили паруса даже раньше, чем мы приблизились. Фишер перепрыгнул на борт шхуны, за ним последовал старшина Блайт (второй рулевой) и остальные члены «абордажной партии». Малайцы к нашему появлению отнеслись спокойно, послушно перебрались на носовую палубу «Шторма» и ожидали развития событий. Шхуна шла порожней в Помалаа, но в ней были обнаружены остатки никелевой руды. Кроме того, из судовых документов следовало, что судно направлялось под загрузку рудой для обратного рейса в Макасар. Было очень стыдно и жалко топить ее, но она была полезна врагу, и у нас не было выбора. Убедившись, что на суденышке не осталось ни одного человека, мы отправили ее на дно всего лишь тремя выстрелами из трехдюймовки. Должен прямо сказать, этот процесс не принес нам удовлетворения.

В тот день мы видели еще одну шхуну, но узнали от малайцев, что вскоре из Помалаа возобновится перевозка никелевой руды. Ночью я перешел южнее и отправил сообщение во Фримантл с просьбой продлить наш поход на четыре дня. Подтверждение не заставило себя ждать. Получив его, мы провели еще два дня в южной части нашего района в последней попытке обнаружить достойную цель, после чего вернулись на никелевый маршрут.

1 ноября мы потопили две следующие на запад шхуны, обе с никелевой рудой. В этот же день мы передали пленных малайцев местным рыбакам в обмен на огромную рыбу. 2 ноября был звездный день для Дикки Фишера и его людей. В тот день у нас на борту перебывало столько туземцев (все они сидели внизу, так как нельзя было исключить вероятность срочного погружения), что мы назвали его Днем гостей.

Из бортового журнала:

«05.40. Увидели три следующих в западном направлении шхуны.

05.55. Если верить радару, в 30 милях от нас находился самолет, летящий в нашу сторону. Нырнули. Самолета так и не увидели. Всплыли и продолжили преследование шхун.

06.35. Судя по показаниям радара, самолет находился в 8 милях от нас. Нырнули. Самолета снова не обнаружили. Всплыли и продолжили преследование.

07.00. Подошли к шхунам, дали предупредительный выстрел. Все три тут же спустили паруса. Проверили каждую – они полны никелевой руды. Сняли экипажи. Теперь у нас на субмарине находилось уже восемнадцать малайцев. Заметили на северо-западе еще четыре шхуны. Почти одновременно неподалеку появилось рыболовное судно. Приняли решение сначала избавиться от малайцев.

07.45. Оставили три шхуны и пошли навстречу рыбаку.

08.28. Высадили малайцев и вернулись к шхунам.

09.00. Потопили все три орудийным огнем. После того как под воду ушла третья, заметили в воде двух человек. Вероятно, они где-то прятались. Подобрали. Последовали к шхунам, замеченным ранее. Три шли вместе, одна – в некотором отдалении. Было решено потопить три и высадить команды на четвертую, поскольку других судов в поле зрения не было.

10.00. Подошли к шхунам. Они оказались больше предыдущих. Все были загружены никелевой рудой. Сняли экипажи и потопили шхуны. И снова из одной выпрыгнули два малайца, которых мы благополучно подобрали. Субмарина оказалась несколько перенаселенной – на ней теперь находилось тридцать восемь малайцев.

12.02. Подошли к шхуне. Она спустила паруса. Произвели досмотр. Снова никелевая руда. Было жалко ее отпускать, но куда девать тридцать восемь малайцев? Решили выбросить груз за борт. Фишер сумел объяснить местным морякам, что от них требуется, и работа закипела. Доставили тридцать восемь малайцев в качестве дополнительной рабочей силы.

12.19. Отошли от шхуны. Выброшенная за борт никелевая руда перекрасила воду вокруг в красно-коричневый цвет.

13.00. Дали шхуне разрешение следовать восвояси».

В сумерках заметили еще одну груженную никелем шхуну. Достойное завершение напряженного трудового дня. На борту оказались женщина и ребенок. Получалось, что нам придется ночевать вместе с экипажем последней шхуны. К счастью, ночью заметили парус и через два часа благополучно передали их на борт местного рыболовного судна. Рано утром на следующий день мы произвели досмотр еще одной шхуны, на которой также были женщина и ребенок. К счастью, на ней не оказалось груза, и мы с облегчением отпустили ее.

Пора было отправляться домой. Результат нашего похода не был впечатляющим – одиннадцать невооруженных шхун. Мы не получили никакого удовлетворения, но утешали себя мыслью, что при этом не погиб ни один человек. 3 ноября мы взяли курс на море Флорес. А вечером подошли к самому опасному участку нашего маршрута.

Ломбокский пролив разделяет острова Бали и Ломбок. Он не такой узкий, как остальные, и является единственным доступным для нас проходом в длинной цепочке островов, которая тянется на 1500 миль от Зондского пролива на западе до пролива Омбай на востоке. Через эти шлюзовые ворота течет вода из Яванского моря и моря Флорес в Индийский океан. Течения здесь нерегулярные, непредсказуемые и обычно слабые. В это время года они имели преимущественно южное направление, но, пока не войдешь в пролив, точно не узнаешь. Мы не могли рассчитывать преодолеть все пространство под водой во встречном течении. В принципе они могли иметь любую скорость вплоть до 5 —б узлов в южном конце пролива, где он сужался до 11 миль. Поэтому субмарины союзников обычно старались пройти пролив ночью, оставаясь на поверхности. Но оккупировавшие острова японцы знали об этом и по ночам осуществляли регулярное противолодочное патрулирование в проливе. Поэтому мало кто не встречал здесь эсминцы или корабли-охотники. Когда мы уже находились на пути к Ломбокскому проливу, одна из американских субмарин передала сообщение о том, что подверглась обстрелу с берега, а за несколько дней до этого японская подводная лодка атаковала на северном входе в пролив голландскую субмарину «Цваардфиш».

Мы подходили к проливу, оставаясь на поверхности, поэтому нашли его быстро и безошибочно. С расстояния 50 миль уже можно было видеть возвышающийся на острове Ломбок горный хребет, самая высокая гора которого Ринджани достигала 12 тысяч футов. Он был у нас слева по курсу. А справа открывался потрясающий вид на расположенный на Бали вулкан Агунг. Его абсолютно правильный конус поднимался на 10 тысяч футов, а вершина, окрашенная красноватыми лучами заходящего солнца, казалось, вот-вот извергнет на склоны раскаленную лаву. Наш путь домой пролегал между этими очень приметными горами.

Темнота мягко окутала землю. Мы шли по направлению к входу в пролив и знали, что около полуночи взойдет луна, и чем ближе к входу мы окажемся в этот момент, тем будет лучше для нас. Я удвоил число впередсмотрящих на мостике.