Недури - Елизавета Шугич

попытку заговорить. Он невольно проводил аналогию с первой встречей. Девушка, вроде, ничуть не изменилась, но отношение к ней совершенно другое — а вот ты мне помочь согласилась, потому что, я на твоего бывшего похож?

Блондинка резко развернулась к говорившему:

— Ещё слово и ты рискуешь больше не воскреснуть! — предупредила она, вглядываясь в сапфировые глаза. Парень, напротив, своего положения не изменил, как не изменилось и его намерение узнать правду. Опять.

— Я просто спросил. — удерживая зрительный контакт, настаивал он.

Серые глазищи сузились, ведьма снова отвернулась и возобновила путь:

— Да, поэтому. — внезапно ответила она — Я не смогла уберечь прошлую твою ипостась от Мораны, постараюсь уберечь эту.

— Скажем честно, с бережливостью у тебя не ахти.

Пара хихикнула:

— И то правда… — разглядывая очередной куст, согласилась подруга — Я уверена, ты понимаешь, что не всегда есть возможность помочь так, как представляется в голове.

Эд кивнул, нагоняя ведьму:

— Ничего не попишешь. Будем работать с тем, что есть.

Они ещё немного посмеялись со всего происходящего, улавливая нотки иронии в каждом случае. Чуть погодя, вдалеке показалась старая изба, где приветливо горел свет. Мария аж припрыгнула, как увидела домишко:

— Вот оно! Туда мы идём! — указывая на здание, кричала она — Пошли скорее!

Компания рванула с места.

Через три минуты беспрерывного бега, они были уже на месте.

Маша развернулась к Эдику:

— Так, только честно, как я выгляжу? — поправляя пряди и приглаживая макушку, вопрошала она.

— Ну, так, будто тебя прожевали и выплюнули. — выдал шатен.

Девушка вмиг приуныла.

Конечно, она выглядела не прям, «с иголочки», но всё же её амплуа было весьма и весьма впечатляющим. Он и хотел ей сказать, что она выглядит просто прекрасно, божественно, чудесно и обаятельно, но внутри сработал рупор и он сам, не зная почему, ответил именно так.

— Честность…Не всегда приятна. — заключила подруга и в секунду, когда Эдик хотел опровергнуть сказанное, она занесла кулак над дверью и постучала.

Внутри послышались недовольные старческие бормотания.

Раздался скрип. На порог вышел старый сморщенный старикан, в серой жилетке. Клянусь, читатель, именно таких людей можно ласково называть «моя булочка», главное не уточнять какая, а то ведь, когда тебя круассаном называют, это не есть приятно.

— Кто тут? — только сейчас я приметил, что глаза старика закрыты.

— Да я, дед Маклай. — с опущенной головой, откликнулась подруга — И товарищ мой, Эдуард… — она замялась — Фамилия у тебя какая?

— Живчин.

— Эдуард Живчин. — оповестила Маня — Я по делу.

— Он же слепой, на кой чёрт ты ему сказала про меня? — мне стало искренне любопытно, читатель, не осуждай меня.

— Я слепой, да не глухой, Живчин. — с уверенной учительской интонацией, подметил дед — Ну, проходите, коль не шутите.

И мы прошли.

И я ошалел.

Старая избушка внутри была утыкана стендами с проекторами, где — то висели сенсорные плазмы. Повсюду лежали разобранные новомодные модели телефонов и ноутбуков, а что, самое примечательное, посреди всего этого добра, стоял дряхлый деревянный стол, на котором в совершенно не связном порядке, лежали: книги по математике и литературе, выписанные конспекты, скреплённые папки по психологии и атомной физике и, что более всего меня удивило, во всём этом бардаке затисалась банка крафтового пива, что сразу бросилась в глаза. Санёк обычно таким балуется.

— Какое дело, Маньюшка? — хромая, дед прошёл за стол. Он, не задумываясь, сбросил всё на пол, очищая поверхность. Единственное теперь, что осталось на столе — та самая банка.

— Мне надо понять, как человека воскресить, что жив и умер одновременно.

Я икнул. Так, это из — за меня мы сюда шли? А я думал, из — за войны mini и big daddy. Или mommy?

— Ответ ты и сам, внуча, знаешь.

У этой ведьмы вообще есть НЕ родственники в этом городе? Хотя, учитывая, что она живёт в нашем мире, вроде, с 1740, это ещё надо умудриться не заиметь близких связей.

Маша опустила голову. Недолго так постояв, девушка кивнула.

— Да, правда. Знаю. Дашь тогда мне цветочек один, дедушка Маклай?

Дедок по — старчески засмеялся. Ну, знаете, эти лукавые «Хе. Хе. Хе.»

— А ты мне, дочка, что взамен?

То внучка, то дочка. Он разберётся уже или нет?

Ведьма замолчала.

Внезапно, старый, ловко осушив банку, бросил той прямо в мой силуэт:

— Ёкарный ты за ногу, дед! — выругался я — Совсем котелок прохудился, чего кидаешься?!

— Ну — ка, Маньюшка, скажи мне, дочка. Как раньше реагировали на неожиданные события, что человек предугадать не мог?

Блондинка посмотрела на меня осуждающе, что мне даже захотелось извиниться. Но я сдержался. А за что мне просить прощения, за то, что в меня банкой саданули?

— Чур меня. — ответила девушка, возвращая взгляд к деду — Я поняла, Маклай. Я переговорю с ним.

Старик удовлетворённо кивнул:

— А ну, Славушка, неси сюда kalmia angustifolia! — выкрикнул он — И захвати с собой кофту с джинсами, Марьюшку приодеть надобно! Ой, коза — а! — он вскочил и «уставился» на босые ноги— Ой, горе луковое! И кроссовки тащи, Славушка! Кроссовки не забудь!

Через минут пять в комнату вбежал поцанёнок лет десяти, что притащил всё вышеперечисленное.

Машка, обрадовавшись такой доброте, быстро убежала переодеваться, оставляя меня наедине с старцем.

Я не знал куда себя деть, всё не мог не смотреть на закрытые глаза деда.

— Знаю, что вопрос есть. Ну так, задавай. Не бойся, не кусаюсь. — хозяин избы сложил руки перед собой в замок.

— Вы, сдаётся мне, преподавателем были? — не стесняясь, предположил я слёту. Доски с конспектами и множество умнейших книг рассказывали куда больше, чем сам говорящий.

— Ишь какой, смелый. — усмехаясь, отвечал Маклай — Правильно сдаётся. — кивнул он.

— А сколько вам лет? — с нарастающим любопытством совладать, ой, как трудно, читатель.

— 84 года.

— А зрение как потеряли?

Дедок снова усмехнулся и полез поправить бороду. Слегка её погладив, он начал «расчёсывать» завитки пальцами.

— Про Бога Чура слыхал? — спросил он.

Я призадумался. В жизни не знал, что есть такой бог.

— Я, видишь ли, был ярым поклонником Маклая, Миклухо который. Этого ты хоть знаешь? — с надеждой спросил дед.

— Знаю. — твёрдо отвечаю я. Всё прям, как в школе. За интерес — пренебрежение.

Он кивнул.

— Ну, так вот. Коль знаешь, значится, и о роде деятельности его имеешь представление. Ну, так я по стопам пошёл. Правда, как можешь заметить, недалеко уйти получилось. — он указал, с грустной улыбкой, на глаза — Я как — то раз прибыл с товарищами в Тайгу, мы всё искали интересные растения для своей энциклопедии.