Любовник леди Софии - Лиза Клейпас

— А что, если сюда кто-то войдет?

— В доме никого нет.

— Да, но если лакею понадобится что-то спросить?

— Он знает, что этого лучше не делать.

Росс не сводил с нее глаз, наблюдая, как ее пальцы привычно расправляются с пуговицами корсажа.

— Тебе помочь?

София покачала головой. Буквально сгорая от стыда, она сбросила с ног туфли, расстегнула пуговицы на платье, с легким шелестом оно упало на пол — и корсет. Когда и эта важная деталь женского туалета была сброшена, София осталась в тонкой нижней рубашке до колен, в панталонах и чулках. Чувствуя, как краска смущения заливает ей лицо, она взялась за подол рубашки и потянула вверх. Однако тотчас остановилась и посмотрела на Росса, чтобы убедиться, что действительно выполняет его желание.

— Продолжай, — подбодрил ее муж.

В эти мгновения София чувствовала себя порочной женщиной, из тех, о которых она была наслышана, будто они в дорогих борделях Лондона за деньги принимают перед клиентами неприличные позы.

— Я бы никогда не стала этого делать, не будь ты моим мужем, — сказала она, последним, решительным, движением сбрасывая с себя рубашку.

На губах Росса играла улыбка.

— Не будь я твоим мужем, я бы никогда не попросил тебя об этом.

Его взгляд заскользил по ее груди, на мгновение задержавшись на розовых орешках сосков. Дыхание его заметно участилось, пальцы, только что спокойно лежавшие на подлокотнике механического коня, нервно сжались.

— Подойди ко мне, — велел он. — Нет-нет, не надо себя закрывать.

София подошла и встала перед ним. Росс нежно положил ей на плечи руки, от чего они тотчас покрылись гусиной кожей. София почувствовала, как его теплая рука заскользила ниже, повторяя очертания ее груди, как большой палец на мгновение задержался на соске. Затем Росс потянул тесемки ее панталон, и те упали на пол. Переступив через них, София потянулась к подвязкам, но Росс перехватил ее руку.

— Нет, — произнес он. Голос его неожиданно сделался хриплым. — Мне нравится, когда ты в чулках.

София перевела взгляд на выразительную выпуклость на его брюках.

— Вижу.

Росс усмехнулся и еще сильнее потянул ее за руку:

— Садись мне на колени.

София осторожно поставила ноги на подставку. Росс обхватил ее вокруг талии и приподнял. София со смехом шлепнулась к нему на колени и обхватила за шею. Кресло под ними тотчас громко скрипнуло и опустилось вниз на несколько дюймов.

— У тебя ничего не получится! — воскликнула София, не в силах сдержать смех.

— А ты мне помоги, — ответил Росс, одновременно серьезно и игриво.

— Слушаюсь, сэр.

Она покорно позволила ему развести ей ноги. Постепенно смешки замерли у нее в горле.

— А ты тоже разденешься? — поинтересовалась она и подскочила, почувствовав, как его рука скользнула ей под ягодицы.

— Нет, — ответил Росс и слегка приподнял ее.

— Но я хочу…

— Тсс-с…

Взяв в рот ее сосок, Росс потянул его губами. Одновременно его руки скользнули к ее бедрам, пока наконец не коснулись легких завитков внизу живота. Всякий раз, когда она двигалась, механический конь слегка подскакивал вверх-вниз. Чтобы не упасть, Софии ничего не оставалось, как покрепче обхватить Росса за шею.

Его пальцы скользнули внутрь ее, нежно поглаживая, пока она не стала влажной на ощупь. Зажмурившись, чтобы солнечный свет, что лился сюда из широкого окна, не резал глаза, София прильнула щекой к волосам Росса. Он, слегка царапая щетиной ее нежную кожу, продолжал целовать ей грудь.

София была уже не в силах ждать. Она потянулась вниз и на ощупь принялась расстегивать ему панталоны. Однако Росс перехватил ее дрожащие пальцы и оттолкнул их прочь.

— Я сам, — усмехнулся он, — иначе так недолго остаться без пуговиц.

Порывисто дыша, она еще сильнее прижалась к нему. Наконец предмет его мужской гордости выскользнул на свободу. Что-то нежно воркуя ей на ухо, Росс усадил на него Софию. Она сладостно всхлипнула, чувствуя, как он полностью вошел в нее. Пальцы ее машинально смяли тонкую ткань его рубашки.

— Держись за меня, — прошептал он ей на ухо.

Прижавшись к нему всем телом, София крепко обхватила его за шею. Росс снял ее ноги с подставки, и механический конь тотчас пришел в движение, резко опустившись вниз на несколько дюймов. В результате София оказалась почти в буквальном смысле пронзенной его копьем. Она застонала от удовольствия.

Росс улыбнулся, глядя в ее широко раскрытые, затуманенные страстью глаза. На щеках ее выступил румянец, кожа покрылась бисеринками пота. Росс вновь напряг ноги, нажимая на подставку, и они вновь устремились вниз.

— Тебе нравится? — спросил он. — Или я переусердствовал?

— Нет, — прошептала она. — Можно еще раз.

Повинуясь ее желанию, Росс привел механического коня в действие, и каждое такое ритмичное движение сопровождалось скрипом. Под давлением воздух вырывался наружу, а затем подушка сиденья, словно кузнечные мехи, с тяжким вздохом наполнялась снова. София крепко держалась за Росса, обволакивая его своим телом. Всякий раз, когда сиденье резко уходило вниз, его копье пронзало ее, — снова и снова, пока ее тело, доведенное до экстаза этими мощными и в то же время сладкими толчками, не начало содрогаться в безудержных любовных конвульсиях.

Чувствуя, как по телу Софии пробежала сладкая судорога, Росс пронзил ее еще раз, со стоном выпустив мощную струю семени. Когда же он, все еще держа Софию у себя на коленях, наконец откинулся к спинке, она, обессиленная и в сладкой истоме, прильнула к нему. Их тела были по-прежнему соединены, и стоило Россу пошевелиться, как она начинала вновь негромко постанывать.

— Мне кажется, этот стул нам следует оставить, — прошептал Росс ей на ухо. — Вдруг тебе захочется получить еще несколько уроков верховой езды.

Пока в их новый дом завозили мебель, шторы и ковры, Росс и София оставались жить на Боу-стрит. Большую часть времени София проводила, занимаясь покупками, — выбирала мебель и прочие вещи для их семейного гнездышка, а также подбирала слуг и терпела, бесконечные примерки у модистки. Росс тем временем, как и обещал, готовился к своей отставке. София понимала, ее мужу будет нелегко привыкнуть к тому, что на его плечах отныне не будет лежать бремя власти. Однако сам Росс, казалось, воспринимал грядущие перемены спокойно. Слишком давно его жизнь катилась по хорошо наезженной колее, и вот теперь перед ним открывались новые возможности. До сих пор Росс был на редкость серьезен. Он уже почти разучился смеяться — да что там! — просто улыбаться. Теперь же он с трудом узнавал сам себя — улыбка не сходила с его лица, он шутил, поддразнивал Софию, чему она тоже не могла нарадоваться, находя эту новую, ранее ей неведомую сторону его натуры очаровательной. А еще ее муж оказался страстным любовником — он жадно обладал ее телом, даря ей наслаждение, какого она дотоле не знала.