Тайна архангела. Книга 2 - Лиля Ветрова

class="p1">— Ах, ты про это… — Агнесс смутилась. — Я думала, что это безобидный шаг…

— Агни, не надо дурачить себя и меня. Даже выпускник школы знает, что так делать нельзя, — отозвался Михаил. — И хотя твои глаза чисты, я вижу, что внутри тебя не все так спокойно, как на твоем лице. Сейчас, Агнесс, после того, как это случилось с нами, и каждое наше чувство открыто нам обоим, бесполезно пытаться кривить душой. Пусть неумышленно, — упредил он ее пронзительный взгляд. — Но ты ведь знаешь, что даже если удалось убедить саму себя в том, что нельзя — это можно, в запрете от этого не найдется лазейки.

Михаил попал в самую точку. Он увидел, как переменилось выражение лица Агнесс. Потоком разноречивых чувств она занервничала перед ним.

— Я… Я не знала… Я не знаю… — ответила она. Силясь объяснить, слова перепутались и застряли на полпути. Но он был тот, кому слова были необязательны.

— Агни, скажи, зачем ты это сделала?.. Ты можешь объяснить мне, как начальница легиона?.. Ты не думай: я прекрасно понимаю твое желание помочь Андрею… Небо, о чем я говорю?.. Агни, я чувствую это так прозрачно, как чувствуешь ты. И понимаю, что я не способен переживать это в таких тонах, как твоя душа. Но ведь нам даны не только чувства и спонтанность, но и разум, и воля. Зачем ты вмешалась в ход его испытаний?.. У Андрея своя жизнь, своя судьба, свой Божий промысел. И у него есть свой ангел-хранитель, который действует так, как видит нужным только для него. А тут ты врываешься через голову самого близкого к сердцу бесплотного и выкидываешь искусителей, которые из ряда вон выходящего ничего не делают и запрещенных приемов тоже не используют. Сказать мне: женский порыв — ничего не сказать. Я тебя слишком хорошо знаю. Для меня это необъяснимо, Агни…

Убежденная, негромкая и проникновенная. Его речь закончилась, его фраза поставила протяженную точку.

— Прости, Михаил… Ты прав, я виновата, — Агнесс коснулась лба рукой. — Я не знаю, как это объяснить. Я просто прилетела проведать его… Я знала, что мне не стоит этого делать, что я могла спросить у тебя… Но я решила… Минута свободного времени… — она перевела мысль. — Я думала: посмотрю и улечу, ничего такого. А тут увидела вокруг него троих демонов… Ты все понял сразу, сама себя обманула: ведь демонов можно увидеть только желая этого, и я полуосознанно этого хотела… Они вертелись вокруг него как осы… Понимаешь, мне вдруг так нестерпимо стало, как будто это я сама…

— Я понимаю. Я ощутил это тогда же, и потому сразу как смог бросился разобраться, что произошло. Для меня это стало шоком, эта пробоинка, которая возникла в тебе, читай: в высшем эшелоне небесного легиона. И что бы ты ни хотела в этот момент, ты действовала не только от своего лица, но и от лица всего небесного войска. Твой поступок выплеснул ни на что драгоценную энергию, а кроме того, он сделал маленький взрыв, который может привлечь ненужное внимание преисподней к парню. Хотя я все же очень надеюсь, что Самуил сейчас занят совсем другим и не обратит на это внимания.

Михаилу показалось, что Агнесс вздрогнула. Последнее, что она допускала для себя, так это навредить ангелу.

— Я поняла… Прости меня, пожалуйста.

— Я чувствую твое раскаяние, и от имени не столько себя, сколько легиона, принимаю его, — ответил Михаил. — Вот только ограничительные меры мне ввести все равно придется. Дело сделано, и если такой опытный воин, как ты, совершает необдуманные вещи, то это уже открыло дорогу для нарушений другими легионерами. Мне очень больно, Агни, что такое случается. И хотя этому могут быть подвержены все, ответственности это с тебя не снимает. Я доверял своим начальникам как себе, но теперь вынужден издать приказ, согласно которому любые действия, кроме прямо разрешенных кодексом мобилизации, будут запрещены.

— Может быть… — попыталась возразить Агнесс.

— Нет, Агнесс. Уже не может. Я больше не могу рисковать. Я немедленно доведу это до сведения наших ангелов. Прошу выполнять.

— Слушаюсь, — кивнула Агнесс. Она опустила подбородок и прикусила нижнюю губу.

— Теперь я даже не знаю, что с тобой делать, — сказал Михаил. — Наказание налагать на тебя нет смысла: мы не в том положении, чтобы тратить на это время и энергию. У меня для тебя было ответственное задание на Земле, но сейчас у тебя все силы растрачены.

— Я все равно полечу. Я виновата, и я буду отвечать за свои поступки.

— Как я могу тебя послать на Землю, если ты еле держишься на ногах? — проговорил Михаил. — Ты и сама можешь выбыть из строя, и сорвать поручение. Я сам полечу на Землю, а ты возвращайся в уголок и принимай посетителей. Можешь с бумагами поработать. Но ни шагу никуда до вечера, пока я не буду выдавать норму сил. Распоряжение понятно?

— Понятно… — ответила Агнесс.

— Выполняй. Увидимся вечером.

Высосанная до капли откровенным разговором, Агнесс, не поднимая головы, направилась в сторону выхода. Михаил уже собирался уходить, как внезапно на поляну на всех парах влетел Радослав.

— Разреши доложить, Михаил, у нас ЧП! — выпалил он, приземляясь.

— Слушаю, — коротко кивнул архангел.

— Ты срочно нужен на Земле! Иегудиил превысил лимиты архангельского организма и теперь на грани полного срыва!

— Как?! — воскликнул Михаил. — Ральфа вызвали?!

— Я вызвал, но неуверен, что он слышал… связь ангелов работает плохо…

— Самуил обрывает наши связи! Рад, срочно лети к Ральфу лично и гони его к Гуду!.. — велел архангел. — Господи, помилуй, да как же он так, а?..

Агнесс увидела, как Михаил, сам не свой, резко мотнул головой и испарился. Вслед за ним торопливо исчез Радослав.

Где-то в обыкновенном современном городе Центральной Европы был такой же обычный день. Стояла прекрасная погода, и незанятые делами граждане предпочитали проводить его на улице.

В одном из городских парков, с очаровательными клумбами и дорожками, гуляли, общались на лавочках люди всех возрастов. На газонах валялись молодые парочки, которые то ли прогуливали занятия, то ли вышли проветриться в перерыве. Они лежали и сидели на траве, иные что-то живо обсуждая, а иные практикуя поцелуи.

На одной из таких романтичных весенних лужаек возвышался серый, окруженный цветами валун — чудо парковой мысли. На нем, невидимый для всех, молча сидел облаченный в рясу архангел. Лицо его было закрыто ладонями, ни одна мышца не шевелилась в его теле.

— Здесь, — Михаил шагнул из воздуха и сразу кинулся к брату. — Гуд, как ты? — он опустился на колени и попытался заглянуть в лицо