Смерть под старой ивой - Николай Иванович Леонов

Дьяконов? – поинтересовался Крячко.

Шурик вежливо ответил:

– Недополучил шестнадцать миллионов.

– В самом деле, обидно, – охотно согласился Станислав. – Что, по жребию решим, кому куда?

– Мне все равно, – заявил Мартынов.

– Мне тем более, – поддержал приятеля Хортов.

– Ну, раз так, то, выражая общее мнение, решаю так: я – в Пятигорск, Станислав Васильевич – в Нижний, Хортов, как самый интеллигентный и умный, отправляешься в Уфу, а ты, Стас, завтра сгоняешь в Зеленоград – и свободен до нашего возвращения.

Мартынов, плотоядно улыбаясь, вкрадчиво осведомился:

– Ну раз вам все равно, можно мне с Шуриком в Уфу?

– Что скажете, господин полковник? – обратился к другу Гуров.

– Просвети, не дай умереть идиотом: в чем подвох с Уфой? – попросил Станислав.

– Честно говоря, не знаю, – признался Лев Иванович.

Хортов пояснил:

– Да просто все. Это был женский хоккей.

– Шалунишка-куртизан, – покачал головой Стас-старший.

Подумав, решили отпустить стажеров вместе, но только после того, как Мартынов найдет и опросит гражданина Дьяконова.

Крячко предложил на всякий случай проверить сводку:

– А то, глядишь, и опрашивать уже некого. Может, расстроился человек – и того.

– Все может быть, но вроде бы ничего пока нету. Видимо, не последние деньги были.

– А можно еще вопрос? – поднял руку Стас-старший. – По какому критерию уважаемые мегамозги сгруппировали столь разномастные события?

Гуров, перехватив умоляющий взгляд Хортова, кивнул:

– Станислав Васильевич, логика следующая: на все спортивные мероприятия из этого ряда на протяжении полутора последних месяцев были последовательно сделаны крупные ставки, причем на исход, который по всем основным показателям казался невозможным. При этом все эти спортивные соревнования закончились именно так, как желал поставивший на них. К тому же все ставки сделаны в букмекерской конторе «Играй по-королевски», и суммы рассчитаны точно таким образом, чтобы создать условия для полного банкротства ее как юридического лица.

– Ага, – кивнул Крячко, потирая руки, – да. Логично. Но, Шурик, все эти спортивные мероприятия имели место в разных регионах, верно? И относятся к разным видам спорта. Я верно понимаю, что Дьяконов тоже поставил на исход спортивных состязаний?

Гуров заглянул в бумаги:

– Верно понимаешь. Ставка была на этап Лиги чемпионов, то есть на мероприятие, в котором участвовали команды из различных стран разного уровня и подготовки.

– Ну вот, я и говорю. Насколько логично предположить реальность существования группы злоумышленников, которая влияет на итоги спортивных мероприятий по всему белу свету – и только для того, чтобы в далекой России обанкротился некий Арутюнов? Что-то не складывается.

Лев Иванович сказал, что, бесспорно, не складывается и за этим-то все и устраивается, чтобы выяснить детали на месте.

– Слушай, а Дьяконова-то кто подвел? – спросил Крячко Хортова.

– «Селтик» и «Астана».

– Не, вот последнее как раз неинтересно, – заявил Станислав, – а вот «Селтик», насколько я понимаю, аглицкий клуб?

– Да, точнее, шотландский. Из Глазго.

– Во-во. Слушай, Лева, так почему бы нам в Британию не сгонять для оперпроверочки на месте, а? Лучше прям по пабам, пивка попьем английского, с народом пообщаемся. Как думаешь, шеф подпишет?

– Не валяй дурака, господин полковник, – посоветовал друг бессердечно. – Хватит с тебя нижегородского.

– Э-э-эх. Ладно, я умею проигрывать.

– Есть еще вопросы?

Вопросов не возникло.

– Тогда сейчас я пойду решать вопрос с финансами, а ты, Мартынов, приступай к делу прямо сейчас.

Стас-младший козырнул и бесшумно покинул помещение.

– Не парень – орел, – констатировал Крячко.

От Петровки до Ленинградского вокзала за полчаса, около часу до платформы «Крюково» на «Ласточке» – и вот уже Мартынов на нужной ему улице Гоголя. Он не особо задумывался о том, как ему вести разговор с Дьяконовым. С людьми он всегда сходился легко и в самые сжатые сроки. Этому способствовала и внешность – рыжеватый, щекастый, щербатый, эдакий рубаха-парень в дутой курточке с «али-экспресс», – и редкий талант слышать человека, подстраиваться под манеру его речи. При необходимости Стас мог легко сымитировать практически любой акцент и говор, моментально отзеркаливая и тем самым располагая к себе собеседника. Во многом благодаря этому дару он, не прилагая особых усилий, состоял в универе в твердых хорошистах. Впрочем, помимо энергии, предприимчивости и мужицкой хитрости он все-таки обладал обостренным чувством справедливости и по-хорошему был заинтересован в результате свой работы. Иначе что ему делать на кафедре уголовного права?

Поэтому прежде всего он порыскал и покружил по микрорайону, прислушиваясь и принюхиваясь, купил пивка и закусочки в магазине, располагавшемся в подъезде дома, где проживал Дьяконов, преподнес конфет консьержке, поговорил с нею – и не без удовольствия выяснил, что она, ко всем прочим имеющимся у нее болячкам, является еще и мамой того самого Дьяконова. Стас немедленно восхитился:

– Ой, тетечка Люсечка, а я думаю, вы – не вы! Сколько лет не виделись, а вы как замороженная! Должны бы постарше выглядеть – а вот нет.

– Да что ты, Стасик, – зарделась старушенция, дико довольная, хотя и понятия не имевшая, что это за милый мальчик и откуда взялся, – сплошные болячки, болячки, а сверху волдырь. Лешка-то мой, сам знаешь…

– Что такое? Неужели пьет?

– Что ты, в рот не берет лет уж десять как. Женился вот, внученька родилась, Аленка.

– Ну, видите, как славно.

– Славно-то славно, да только кому? Все не по-людски. Жена с дочкой в Калужской области, а он тут. Сноха только затем и приезжает, чтобы деньги забрать – и назад. Что за молодежь пошла!

– Ой, и не говорите! Стало быть, Леха на работу устроился, раз жена за деньгами приезжает?

– Да какой там! Сидит, играет дни и ночи напролет.

– Что, по-прежнему в приставку режется?

– Если бы, Стасик. Все ставит и ставит на эти… результаты матчей.

– Нешто у вас денежки занимает?

Старуха задумалась, но была вынуждена признать, что нет, не берет у нее денег сын и свою долю на оплату квартиры вносит и продукты оплачивает. И даже если что починить-купить-освежить, то да, тоже очень даже помогает. Стас подумал, а потом все-таки спросил:

– Тетечка Люсечка, и чем же вас Леша не устраивает? Все делает, и главное – не пьет!

– Лучше бы пил, – протянула старуха, – а то все не как у людей.

Что ж, этот источник исчерпан, теперь можно было подниматься к Дьяконову на второй этаж.

Дверь открыл плотный крепыш, блондин, веселый, как дитя, с радужной, светлой улыбкой, совершенно не похожий на человека, потерявшего шестнадцать миллионов.

– Привет, привет, заходи. Ты от Димана? Заходи, сейчас выдам. – И, не дав сказать ни слова, парень ушел в комнату.

Стас огляделся: на игровой притон непохоже. Квартира небольшая, уютная, комнаты изолированные, сама жилплощадь чистая, со свежим ремонтом, кругом полки с книгами.

Вернулся радушный Дьяконов, спросил, протягивая коробку, в которой лежали какие-то детали от компьютера:

– Может, чаю будешь? Свежие