Семь горных воронов - Ванда Алхимова

Лорелея покраснела. Она видела, что Дикий шутит, причем даже не злобно, а в своей хамской манере, но все равно эти слова почему-то уязвили ее.

— А? — удивился Младший, который ничего не понял.

— Ладно. — Дикий тронул коня, высылая его обратно на поляну. — Мы хорошо поохотились и завтра возвращаемся в замок. Оленей, лосей и кабанов в этом году полно, думаю, голод нам не грозит.

Лорелея смотрела, как он подъезжает к начавшим разделывать тушу охотникам и громко распоряжается. Вся картина так и отпечаталась в ее памяти: серое небо над серыми горами, заснеженный лес, темная туша на белом, изукрашенном кровью снегу, лающие собаки, толпящиеся охотники и всадники, пар, поднимающийся от конских морд, и Дикий Ворон, прямо сидящий на своем огромном сером жеребце с густой гривой и пышным хвостом.

— Ты… ты ничего не видела? — почти шепотом спросил у нее Младший.

Лорелея посмотрела на него и молча показала руками «рога» у своей головы. Младший испуганно вздрогнул и кивнул. Лорелея чуть покачала головой, давая понять, что здесь об этом говорить не стоит. Они молча развернулись и пошли по тихому лесу к своей избушке.

— Наверное, нам тоже надо сегодня возвращаться в Твердыню, — вслух подумал Младший, и Лорелея согласно кивнула.

К Дикому подъехал один из его фениев: такой же крепкий, рослый и длинноволосый. Голубые глаза засверкали из-под черных насупленных бровей, когда он мотнул головой вслед уходившей паре:

— Не хочешь приструнить эту подстилку?

— Не сейчас, — покачал головой Дикий, сощурившись. — Помнишь, я купил у Старого Вепря охотничью суку, злющую, как рысь?

— Ну? — поднял бровь фений.

— Помнишь, как она отказывалась признавать меня, бросалась, рычала, и как я ни бил ее, все было без толку? — продолжал Дикий, и на губах его проступала ухмылка. — Я уж готов был проломить ей череп и попрощаться со своими деньгами, но потом решил зайти с другой стороны. Взялся сам кормить ее, уговаривал часами, ухаживал за ней, как за невестой до сговора. И что ты думаешь? Трех месяцев не прошло, как она уже ластилась ко мне и с руки хлеб брала.

Дикий посмотрел на фения в упор и гнусно ухмыльнулся:

— Так-то, Коннла Волк, так-то.

— Всегда я думал, что котелок варит только у Красного, но оказывается, и твоя голова годится не только на то, чтобы шапку носить, — проворчал Волк, ухмыляясь в ответ. — Но ты же никогда не отличался терпением?

— В смутные времена приходится менять свои привычки, — пожал плечами Дикий. — А они наступили непростые, и вряд ли в ближайшее время все вернется на свои места.

Дорне казалось, что она только закрыла глаза, согревшись под тяжелым шерстяным пледом на кровати в общем зале постоялого двора, и вот ее уже трясут за плечо и будят тихим шепотом:

— Миледи, пора вставать!

Лорна с трудом разлепила веки и увидела склонившегося над ней Белого Ворона. Она улыбнулась и села, зябко кутаясь в плед.

— А нельзя ли еще немного поспать? — доверчиво и нежно спросила девочка. — Неужели уже утро?

— Простите, но надо уезжать. — Белый смутился, но не поддался на жалобный голосок и заспанный вид. — Я купил лошадь, и спали вы целых три часа. Больше задерживаться нельзя.

Лорна покорно вздохнула и, зябко вздрагивая, спустила ноги с постели. Белый помог ей обуться в мягкие кожаные сапожки до колен, надевающиеся, словно плотные чулки.

Пока Лорна спала, он раздобыл ей простую, но теплую одежду крестьянской девушки: нижнее и верхнее платье, накидку, шапочку, плащ и эти сапожки. А еще — грубые, но пушистые варежки из некрашеной овечьей шерсти.

Сам Белый тоже переоделся: теперь на нем была кожаная шляпа с широкими полями, кожаные штаны, черная рубаха, длинный плащ из плотной ткани, высокие сапоги и очки с красными стеклами. Дополняла его костюм трость и объемистая кожаная сумка на боку.

— Ох, вы выглядите, как настоящий лекарь! — всплеснула руками Лорна, убирая под шапочку свои длинные шелковистые волосы.

— Я и есть лекарь, — улыбнулся Белый. — А кроме того, эти очки неплохо скрывают необычный цвет моих глаз. Пойдемте.

Лорна вышла за ним в черную холодную тьму, плотнее кутаясь в свой плащ. Ветер дул с гор, нес мокрый снег, трепал гриву и хвост невысокой коренастой лошадки. Белый усадил Лорну в седло и сам забрался следом. Копыта зачавкали по разбитой дороге.

— А куда мы едем? — спросила Лорна, пряча лицо от ветра на груди у Белого.

— В Озерное королевство. Надеюсь, доберемся туда к концу третьего дня.

— Что? — вскрикнула Лорна, поднимая к нему лицо. — Зачем туда? А как же мама и Финела? Я хочу к ним!

— К сожалению, пока это невозможно, — быстро ответил Белый. — Поймите, принцесса, мы с вами одни, а идет война. Скорее всего, королева и ваши сестры… уехали в Приморье. Да, скорее всего, туда.

— Но почему мы не можем поехать к ним? — со слезами воскликнула Лорна. — Зачем же мы едем в Озерный край?

— Потому что дорога к Приморью наверняка перекрыта, а если нет, то уже завтра по ней помчатся всадники Бреса, которые будут искать вас, — объяснил Белый. — Единственный шанс спастись — добраться под чужими именами до Озерного края, до Белого города. Род Озерный заключил с Бресом договор, и ему не грозит война. А Приморье и Серые горы — под прямой угрозой. Кто знает, что будет с ними завтра? А моя главная задача — уберечь вас, миледи. Спасти и спрятать, пока все не утрясется.

— Но как же мама и Финела? — не успокаивалась Лорна. — Ведь тогда им тоже грозит опасность!

— Думаю, если Брес придет в Приморье, они тоже спрячутся, — неловко соврал Белый.

— Нет-нет, мы должны вернуться за ними! — принялась умолять Лорна, трогательно прижимая руки к груди. — Пожалуйста, лорд Белый Ворон! Вы такой милый, хороший, вы же понимаете, что мы должны вернуться за мамой и Финелой! Кто же защитит их?

— В Приморье сильные воины, а на страже Серых гор стоят мои братья. В крайнем случае, королева укроется там, — стал утешать девочку Белый. — Принцесса, прошу вас, не мучайте меня. Мы не можем вернуться, никак. Это все равно что сразу отдать вас в руки Бреса и его извергов. Поверьте мне, я все-таки старше вас и знаю, как лучше.

— Да, лорд Белый Ворон.

Лорна опустила глаза. В голосе ее дрожали слезы.

Некоторое время они ехали молча. Копыта лошади чавкали по грязи, серый день поднялся над разбитой дорогой. Никого больше не наблюдалось: вести об осаде Тамврота уже дошли и сюда, и все старались затаиться, выжидая, чем обернется дело.

Лорна смотрела перед собой, на покрытые снегом пустые поля. Здесь снег не ложился долго, и из-под наста проглядывала черная земля. Бурый лес вздыхал и шевелился за полями, подкрадывался к дороге. Кое-где из-за деревьев поднимался дым от печных труб.