Огненная кровь - Михаил Горожанин

– Паяц… Неужели наши ожидания были не напрасны? Даже не верится.

– Теперь главное – не спугнуть наследника.

* * *

Метро было переполнено людьми. Миладу всегда интересовало, откуда берется такая куча народа в разгар рабочего дня. На конечной станции пассажиры, как всегда, толпились кучками у просчитанных мест открытия дверей, желая ворваться в желтое нутро вагона самым первым. Милада не стала исключением. Она уселась на свое любимое место – в угол у торцевой стенки, рядом с какой-то немолодой парой, плюхнула рюкзак на пол и развернула журнал про компьютерные игры. Сто лет уже ни во что не играла, интересно узнать про новинки зарубежного и отечественного игропрома. Соклубовцы должны были ждать ее на «Комсомольской», так что было еще больше получаса пути, чтобы почитать.

Но едва поезд тронулся, как она почувствовала «захват».

Это было так неожиданно, что она на несколько секунд растерялась. Она поняла, что это именно «захват», потому что Рябинушка первым делом учила их обороняться от таких вот, подавляющих волю, заклинаний. И никогда не демонстрировала его в полной мере, объяснив, что можно по неосторожности полностью сломать психику жертве.

Но с ней явно не церемонились.

Голову сдавил незримый обруч, и у нее сразу появилось сильнейшее желание достать кошелек и отдать его. Пусть у нее не было кошелька, но она понимала, что надо забрать его у кого-то и отдать. Кому?

Последним усилием воли Милада переложила журнал на колени, как бы невзначай перекрестив при этом руки. Таким же будничным жестом скрестила ноги. И напоследок – скрытые журналом пальцы. «Полный замок». Давление обруча сразу ослабло. Тогда Милада решилась открыть глаза и осмотреться. И сразу натолкнулась на прямой взгляд сидящей напротив женщины. Брюнетка, какого-то неопределенного возраста. Можно с успехом дать и тридцать, и сорок. Довольно красивая. Правильные черты лица, ровные брови вразлет, полные губы. Красота на любителя. Черное хипповатое платье, все в каких-то рюшечках и завитушках, явно вручную и со вкусом расшитое золотыми нитями. На пальцах женщины было надето множество колец, шею отягощал настоящий хомут переплетенных между собой бус. Присмотревшись, Милада поняла, что, скорее всего, видит целую коллекцию мелких аккумулирующих амулетов. В учебе до них подруги еще не дошли, но Рябинушка рассказывала, что сила Истоков ослабевает, и многие колдуны аккумулируют энергию в таких вот «батарейках». Правда, держится она недолго, и много в один амулет не впихнешь.

Милада снова посмотрела в глаза женщины, и тут на нее с новой силой обрушился «захват». Да еще какой! Голову сжала тупая боль. Милада поспешно закрыла глаза. Черт! Опять забыла защитный наговор… Проклятая память! Так, быстро… Что-нибудь простое, из азов! Белый купол! Я нахожусь под белым куполом! Под ним мне ничего не грозит!

Она принялась усиленно представлять себя под высоким белым куполом. Мысленным взором окинула чуть светящуюся, идеальную белую полусферу. Убедилась в ее прочности. Почувствовала покой и защиту, исходящие от нее. Успокоилась. Давление на голову снова ослабло. Она вновь открыла глаза.

Женщина, сидевшая напротив, смотрела на нее и улыбалась. Одними губами сказала, как показалось Миладе, «молодец». И тут же в сознании девушки вспыхнуло пламя, и она почувствовала такую боль, что едва не закричала. Милада зажмурилась, но стена огня стояла перед глазами, обжигая, высасывая силы. Девушка поняла, что такой вид приняла противостоящая ей чужая воля. Милада прибегла к последнему известному ей способу защиты – принялась усиленно представлять себя отделенной от нежданной противницы пленкой льющейся воды. Это оказалось на удивление тяжело. Чужая воля давила, путала мысли, вынуждая концентрировать внимание на огненной стене. Милада почувствовала, как сильно заболела голова. Лицо горело от жара. Да ё-мое! подумала она, я огневица или кто?! По пожарам невредимая лазаю! Что мне теперь пламя?! Она глубоко вдохнула, вспоминая свои тренировки с противнем, наполненным водой. Пленка воды, которую она усиленно представляла, стала реальнее. Стена пламени перед ее мысленным взором уменьшилась. Жар ослаб. Милада почувствовала, что вся взмокла, словно от физического усилия.

Она не решалась открыть глаза и оценить эффект. Почему-то Миладе казалось, что победа в этом незримом поединке очень важна для нее. Потому что он был первым, несомненно. Но Милада чувствовала, что это еще словно бы проверка на прочность, экзамен на готовность вступить в этот мир ведунов и наговоров, проклятий и приворотов.

Наконец ее мысленные усилия привели к тому, что вода в ее сознании погасила огонь. И теперь ведуний – а Милада уже не испытывала сомнений в том, что ее противница ведунья – разделяла невидимая для окружающих пленка льющейся воды в ее сознании.

Давление на голову исчезло, боль ушла. Девушка с радостным облегчением поняла, что победила. Как нелепо, подумала она, побеждает тот, у кого лучше развито воображение. И сила воли, поправила она себя. Это было противоборство воли.

Она вновь взглянула на соперницу и озадаченно увидела, что та продолжает улыбаться. Правда, лоб ее был тоже покрыт блестевшей в свете вагонных ламп испариной, которую она смахнула театральным жестом.

Затем ярко-красные губы раскрылись, и сквозь грохот состава Милада отчетливо услышала:

– Неплохо, девочка, неплохо. Хорошие задатки. Только, боюсь, в следующий раз азы тебе не помогут.

Милада промолчала. Она и сама это поняла.

Ведунья усмехнулась. Сложила ладони пригоршнями и зашептала в них.

Мужчина, сидевший рядом с Миладой под руку с супругой, вдруг встрепенулся, словно его только что грубо разбудили.

– Что? Я не… – пробормотал он. – Танечка! – Воскликнул он радостно, протягивая руки. – Сколько лет, сколько зим!

Он пружинисто, несмотря на объемный живот, вскочил, и, метнувшись вперед, уселся рядом с ведьмой. Жена попыталась его задержать, схватив за рукав, но муж резко вырвал руку. Милада скосила глаза. Выражение возмущенного недоумения застыло на лице покинутой супруги. Потом женщина, видимо, совладала с собой, потому что демонстративно сложила на груди руки и, подняв бровь, с язвительной ухмылочкой принялась наблюдать за действиями суженого. Милада хотела бы ей все объяснить, но ей не терпелось увидеть действие наговора. Непутевый муж (а скорее, невинная жертва, подумала Милада) между тем коротко переговорил с ведьмой, затем, воскликнув: «Какие вопросы?», решительно выхватил из кармана куртки кошелек и сунул ей в руки.

– Саша! Что ты делаешь?! – Не сдержавшись, возмущенно воскликнула его жена.

Милада заметила, что губы ведьмы чуть шевельнулись. В такт им Саша заорал:

– Что надо, то и делаю! Десять лет алименты не платил! Так, что помолчи, кошелка, когда мужик вопросы решает!

Женщина ошарашено замолчала. Милада ошарашено смотрела.

Потом супруга встала, поджав губы, шагнула к ним и процедила:

– Я с тобой, кобель, после поговорю.