Берег динозавров - Кейт Лаумер

— Закройте глаза, — спокойно сказал Куве.

Честер быстро сомкнул веки, так что им стало больно.

— А теперь забудьте все, что вы увидели, — приказал Куве. — Сосредоточьтесь на том, что вы ощущаете ногами пол. Убедитесь в его прочности.

Честер сглотнул, затем медленно открыл глаза и посмотрел на Куве.

— Я полагаю, что он выдержит, — сказал он дрожащим голосом.

Куве кивнул головой:

— Поработав здесь несколько дней, вы избавитесь от иррациональной боязни высоты.

— При благоприятной погоде, — сказал Куве, — тренировки будут проходить здесь, на террасе, на открытом воздухе.

Честер оглядел выстланную темной древесиной площадку примерно тридцать на тридцать метров, которая была окружена стеной цветущего кустарника высотой в человеческий рост. Тополиная рощица затеняла часть пола от лучей поднявшегося над горизонтом утреннего солнца. На стеллаже у низкой стены размещались разные гири, штанги и другие снаряды.

— Наверное, здесь уместно было бы заметить, что я не претендую на титул «мистер Титан Вселенной», — сказал Честер. — Думаю, что пары булав мне было бы более чем достаточно.

— Честер, — сказал Куве, жестом приглашая его сесть на мягкую скамейку. — Я уже предпринял первые шаги к тому, чтобы поколебать вашу уверенность в том, что боль невыносима, и в том, что страх и полезен, и непреодолим. Теперь же давайте рассмотрим роль скуки как препятствия на пути интеллекта к достижению контроля над телом. Что есть скука, Честер?

— Ну, скука наступает тогда, когда вам нечем заняться…

— Или когда инстинкт говорит вам: «Предстоящая деятельность не является существенно важной для моего выживания». Это более мощный фактор, воздействующий на поведение человека, чем страх или боль.

Он протянул Честеру маленькую гантель.

— Тяжелая?

Честер оценивающе покачал в руке двухкилограммовый снаряд:

— Да нет, не очень.

— Возьмите еще одну.

Честер взял по гантели в обе руки.

— А теперь, — продолжал Куве, — пожалуйста, встаньте и поднимите оба снаряда на уровень плеч и начинайте их попеременно выжимать.

Честер, пыхтя, начал поднимать гантели. Прошла минута. Движения его становились все медленнее. Куве удобно устроился в парусиновом кресле.

— Сейчас вы бы хотели остановиться, Честер. Почему?

— Потому что… я изнемогаю… — произнес, задыхаясь, Честер.

— Изнеможение имело бы своим результатом неспособность далее выжимать вес, но им никак не объяснишь желание прекратить выжимание, когда сил остается еще достаточно.

— Думаю, я что-то повредил себе, — пропыхтел Честер. — Я перенапрягся.

— Нет, — возразил Куве, — просто вам стало скучно. Поэтому-то у вас и возникло желание остановиться — естественное, природное стремление к сохранению энергии, жизненно важной для охоты, спасения бегством, драки или совокупления. Хочу надеяться, что с сегодняшнего дня вы откажетесь от него как мотива вашей деятельности.

Приближался вечер. Честер обессиленно снял руки с рукояток тренажера, который он сжимал, крутил, дергал и толкал по указаниям Куве. Он тяжело вздохнул.

— Я думал, что вы преувеличиваете, когда сказали, что собираетесь проверить работу моих ста семидесяти различных мускулов, но теперь я вам верю. Нет ни одного из них, который бы не болел.

— Завтра они будут болеть еще больше, — бодро утешил его Куве. — Но это неважно. Скоро они свыкнутся с мыслью, что с сегодняшнего дня вы намерены регулярно прибегать к их услугам.

— Я передумал, Куве. Природе было угодно создать меня хилым, чувствительным типом.

— Выбросьте из головы ваши завтрашние испытания. В нужное время вы пройдете через все, что я для вас приготовил. А пока, закончив что-либо, забудьте о нем до тех пор, пока это что-то не придется делать снова.

— Но у меня нет силы воли, — возразил Честер. — Я много раз пытался сесть на диету или делать утром зарядку, не говоря уже о вечерних курсах, на которых я собирался овладеть безукоризненным французским или в совершенстве освоить бухгалтерский учет. Но меня никогда на это не хватало.

— Секрет победы в споре с самим собой — в нежелании слушать. К моменту, когда вы усовершенствовали свою аргументацию, вы вновь оказываетесь в колее ваших прежних привычек. Ну а сейчас пройдемте в столовую. У вас будет инструктаж по мнемонике, после которого вы начнете знакомиться с теорией моделей. Затем…

— А когда я буду спать?

— Всему свое время.

— Неплохо! — промолвил Честер, проглотив бульон и отодвигая пустую чашку. — Что там у нас дальше?

— Ничего, — ответил Куве. — Но, как я уже говорил, ассоциация символа с определенной насущной потребностью, связанная с вашим личным опытом…

— То есть как это ничего? Я не наелся. Я вкалывал весь день, как ломовая лошадь.

— У вас избыточный вес, Честер. Бульон был тщательно приготовлен, так чтобы в нем содержались все питательные вещества, необходимые для поддержания вашего энергетического баланса на должном уровне.

— Но я умру от голода.

— Вы едите от скуки, Честер. Когда ваше внимание занято чем-либо, вы забываете о пище. Вы должны выработать привычку.

— Целый день вы только и говорите мне об умерщвлении плоти, о торжестве разума над плотью.

— Разум — самый совершенный инструмент в природе, а посему он должен восторжествовать над всем. Ранее я вас спрашивал, что такое боль, а что есть удовольствие?

— В данный момент еда.

— Великолепный пример: удовлетворение природных влечений.

— Это нечто большее, чем влечение. Это — необходимость! Мне необходимо гораздо больше, чем чашка бульона цвета яйца без всякого намека на таковое!

— Все импульсы наслаждения, в случае их чрезмерного удовлетворения, становятся разрушительными; однако, находясь под контролем, эти инстинкты могут быть весьма полезными. Возьмем, к примеру, гнев. Здесь природа выработала поведенческий механизм, позволяющий иметь дело с ситуациями, в которых присутствует агрессия. Он может возобладать над всеми другими ощущениями, даже такими как страх. Когда вы разгневаны, вы становитесь сильнее, менее чувствительны к боли и менее подвержены панике. Вы желаете лишь одного: сблизиться с противником и убить его. Перед боем особи мужского пола многих видов обычно стараются разозлиться.

— Похоже, я уже весьма близок к этому.

— Вы научитесь управлять вспышками гнева и вызывать их, не теряя при этом самообладания. Ну а теперь перейдем к следующей учебной ситуации.

— К следующей? — запротестовал Честер. — У меня нет сил.

— Опять все тот же инстинкт лени, — сказал Куве. — Идемте же, Честер.