Молочная даль - Александр Малов

пошутить и разрядить почти любую обстановку. Элла выглядела моложе своих лет, но при этом казалось, что она не отлипает от бутылки: лицо ее было тучным и поэтому без заметных морщин. Сейчас Михаил едва ли мог дать этой женщине больше сорока. Однако можно смело накинуть таким женщинам сверху лет пять.

«Она явно скрывает признаки алкоголизма – подумал вдовец и только сейчас он осознал, насколько это было очевидно»

Как всегда, директриса была одета в полосатый деловой костюм, который Михаил помнил еще с последних визитов и уже тогда думал, что Элла родилась явно не в том теле. Темные короткие волосы директрисы казались некой экзотикой и еще больше придавали ей мужского очертания. Такую женщину очень легко представить в военной форме или за работой в автомастерской. И хотя директриса не была красивой женщиной, Михаил был уверен, что такая как она брала мужчин своим характером и несгибаемостью.

– Может быть и не умер, но проведенных здесь лет отдал столько, что за все это время можно была колонизировать Марс! – раздался голос возле чайника.

Лилия уже успела приготовить себе и Михаилу чашечку горячего чая и, как всегда, горький кофе для Эллы, которая с радостью выпила бы чего покрепче. Сейчас на старшего воспитателя было больно смотреть. Было отчетливо видно, что Лилия еле сдерживает себя, чтобы не заплакать. Такой сентиментальный и чувствительный человек мог, пожалуй, при желании заполнить содержимое чайника в своей руке еще раз, но уже с помощью своих слез.

А их сегодня прольется немало.

Лилия являлась полной противоположностью директрисы не только по характеру, но и внешне. Одета воспитательница была в нечто, что отдаленно напоминало домашний халат времен тринадцатого века. Он был темно-синего цвета, изрядно потертый и имел множество одинаковых рисунков в виде подсолнухов, которые явно не смотрелись на старшем воспитателе как следовало бы. Длинные светлые волосы Лилии были собраны в неряшливую косу, а массивные руки старшего воспитателя были созданы явно для того, чтобы месить тесто или играть в армрестлинг.

Лилия была довольно полной женщиной и, по мнению Михаила, имела довольно простоватое лицо. Старший воспитатель напоминала много работающую деревенскую женщину, которой не интересна ни мода, ни косметика. Но в остальном лицо Лилии говорило лишь о том, что для женщин подобных ей, ниша старшего воспитателя являлась потолком возможностей найти свое место в этом мире.

– Не отдал, а прожил – спокойно парировала Элла на замечание старшего воспитателя – Посудите сами, Лилия, сколько всего произошло хорошего за все эти годы.

– И сколько еще могло произойти! – горячо возразила Лилия, закладывая в себя первую дозу шоколада и коньяка.

В этот момент Элла склонила голову на правое плечо и поучительно произнесла:

– Но ведь жизнь – это не только «Рассвет» и все, что к нему прилагается. Время идет дальше и все события в вашей жизни будут развиваться независимо от того, простоит это здание здесь еще сто лет или хотя бы один следующий час.

– Хотелось бы, чтобы следующим часом жизнь «Рассвета» уж точно не ограничивалась – с улыбкой вставил Михаил – все-таки я только недавно расплатился со всеми кредитами и размазывающая мое тело крыша детского сада это последнее, чем я бы хотел завершить этот день.

Лилия явно не оценила шутку, зато Эллу слова Михаила явно повеселили. Да и смеялась Элла по-особенному. Ее смех был низким и коротким, что делало ее сходство с мужской половиной населения Земли почти стопроцентным.

Спустя некоторое время, вдовцу начала нравится окружающая обстановка, хоть он и старался подавать признаки жизни по минимуму. Да, причиной нахождения здесь послужили не самые приятные события, но сейчас он чувствовал себя более спокойно и даже умиротворенно. Возможно потому что это место грело его воспоминаниями о жене. А возможно потому, что мужчина понимал с каждой секундой все больше – сегодня все закончится. «Рассвет» закроют. Сегодня он сможет отпустить часть той боли, что поселилась в нем так давно.

Возможно сегодня Михаил станет немного… счастливее.

– И все-таки Ангин тот еще мерзавец! – не унималась Лилия, явно желающая во что бы то ни стало излить свою душу и… влить в себя очередную порцию коньяка с шоколадом – мало того, что отнимает у людей последнее, так еще и задерживается!

– Не стоит так говорить о людях – строго проговорила директриса – И вы прекрасно знаете, что время встречи еще не пришло.

– А вот Михаил пришел даже раньше, потому что ему хотя бы есть до всего этого дела – слезливо пропищала Лилия, уже глядя непосредственно на вдовца – Миша, как вы сами? Как Костя?

В этот момент Михаил понял, что уже обе пар женских глаз воззрились на его скромную персону и быстро отхлебнув из чашки остывающего чая, вдовец скромно и кратко ответил:

– Все хорошо. Результаты оздоровительных процедур Кости не видны так ярко, как раньше, но все же дают свои плоды.

– Это отличная новость – с улыбкой сказала Элла, глядя на Лилию, ища в старшем воспитателе поддержку.

– Ах, бедный мальчик – с горечью воскликнула Лилия – Еще так мал, а уже такое несчастье на голову!

Директриса зыркнула на Лилию с такой силой, что если бы та заметила взгляд Эллы, а не потянулась еще за одной порцией коньяка в шоколаде, то тут же обратилась в камень. Но женские эмоции были сильной штукой, и сейчас старший воспитатель мог по-настоящему остановить, пожалуй только КАМАЗ. И это был далеко не самый точный прогноз.

– Я помню вашего мальчика еще совсем крохой – с грустью в голосе продолжила Лилия – вообще все дети в столь юном возрасте милы и очаровательны. В моей группе есть одна девочка, Таня, так вот, она постоянно рисует мне разные цветы мелками. Каждый раз новый цветочек не похож на предыдущий. У меня уже почти весь холодильник забит ее рисунками. И как мне теперь на них смотреть?

– Как на приятные воспоминания – со вздохом ответила директриса, глядя на Михаила и словно говоря: «Женщины, что с них взять».

– А я не хочу воспоминаний! – со слезами на глазах взорвалась Лилия, на мгновение вызвав по столу небольшое землетрясение – я хочу, чтобы эти детки прошли данный период в своей жизни без переживаний и стрессов. Они ведь все между собой так сдружились! Разлучи их сейчас и детской травмы не избежать!

«Вам то уж точно» – подумал Михаил, но решил оставить эту мысль при себе.