Это (не) ваша дочь, господин маг - Властелина Богатова

— Если позволите…

— Да, — киваю, — конечно.

Наверное, с моей стороны было некрасиво сразу выкладывать свои проблемы, но я не могла иначе.

Маг проходит к спящей малышке и склоняется над ней, проводит по воздуху ладонью, снова проводит, я вижу, как он хмурится ещё больше, над чем-то размышляет. Прохожу к камину, чтобы не мешать своим присутствием. Через несколько минут Грант отступает и поворачивается ко мне.

— У неё был сильный всплеск энергии…

— С ней всё хорошо?

— Она спит и будет спать до утра, а может быть, и больше, есть упадок сил, и во сне она восполняет резервы… Которые, видимо, у неё уже появились… — он говорил слишком напряжённо, заставляя меня нервничать ещё больше. Зачем я пустила этого подонка в свой дом?! В первую очередь я должна была подумать о Кери!

— Не переживайте так, Адалин, с малышкой будет всё хорошо, — утешительно добавляет он, но меня это не успокаивает. Где мне взять средства на мага, и самое главное, как я могу её показать другим, а если её захотят забрать у меня? Боже, я так с ума сойду.

— Расскажите, Адалин, что спровоцировало такой всплеск?

— Разве это имеет значение? — спрашиваю немного грубо, но иначе не могу.

— Вы правы, если не хотите говорить, то не нужно, просто постарайтесь оградить от этого Кери.

Я киваю, ощущая глубокую подавленность и досаду, но Грант не при чём он ведь хочет помочь, но обида душит, и я не могу с ней ничего поделать.

Молчание повисло в воздухе. Грант приехал в усадьбу, но зачем? Как давно он виделся с Каном? Чем господин маг так занят? Нет, нет и нет, мне не должно быть это интересно.

— Простите, что с порога взвалила на вас свою проблему, — остываю я.

— Вам не стоит извиняться, я приехал именно за этим, вам ведь нужна моя помощь… Кери нужна… К тому же Фоэрт давно просил вас навестить.

Моё сердце перестаёт биться при звуке его имени. Надежда и страх тут же захлестнули меня, а следом злость на себя за это, так что в глазах резко темнеет, и всё кружится вокруг чёрной воронкой.

— Спасибо, что вы не остались безразличны, господин Грант. А Фоэрту Кану передайте, что ему не следует беспокоиться за нас, — шиплю я, едва сдерживая эмоции.

Грант хмурит брови, уголки его губ опускаются.

— Да, я вас понимаю. Всё произошло неожиданно… И совсем не в подходящий момент.

Скрещиваю руки на груди. Я ждала Фоэрта, да, что он приедет сам и всё мне объяснит, скажет, что всё это недоразумение, что он поступил так жёстко, потому что по-другому не мог. Но вместо этого он присылает Гранта. Разочарование заполнило меня до краёв. Но тут же оно сменилось стыдом. Фоэрт для меня никто. Наша встреча случайна и мимолётна. А Кери — для меня семья.

— Ещё раз повторюсь, пусть господин маг не беспокоится о нас и забудет, — улыбнулась я, сдерживая подступающие слёзы, пусть Грант не думает, что для меня всё это что-то значит.

Грант поднимает на меня взгляд, непонимающе смотрит.

— Хорошо, — через некоторое молчание произносит он, — я передам, если так хотите, но, лучше… вы сами скажите ему это.

— У вас всё, господин Грант? — интересуюсь как можно спокойнее, чувствуя, что сейчас взорвусь.

— Кери будет в норме, она истощила все свои резервы, и пока её состояние будет стабильно, только первое время может быстро уставать.

— Я поняла, спасибо вам, — говорю я, с шумом выдыхая, понимая, насколько взвинчена.

Молчание снова виснет в воздухе.

— Всего доброго, — говорит он наконец и направляется к двери, которую я любезно иду ему открывать.

Он выходит, а я следом закрываю за ним и возвращаюсь к камину. Опершись ладонью о каменную кладку, опускаю голову и прикрываю веки. Дышу. Голова жутко кружится, а внутри мутная путаница.

Что это всё значит? Зачем он прислал Гранта? Решил подразнить напоследок? Бью кулаком о камни и хватаюсь за ушибленную руку, прижимая её к груди.

Зло хватаю газету, которую сама бросила на каминную полку, и раскрываю. Хочу отвлечься, просто отвлечься! Задушить в себе все эти вскрытые, как свежая рана, чувства, которые причиняют нестерпимую боль. Пробегаюсь по заголовкам, но почти не вижу ничего — пелена злости и досады застилает глаза. Но тут взгляд цепляется за фразу.

Всё тело немеет, когда я понимаю её смысл.

— Что? — вырывается вопрос вместе с выдохом.

Опускаю взгляд на… фотографию.

На ней люди, мужчины и женщины, все в траурно-чёрном, и среди них… высокий мужчина, отточенный профиль Фоэрта Кана я выделяю среди остальных сразу. Он также в чёрном, его черты непроницаемы, но брови чуть хмурятся.

Судорожно сглатываю, чувствуя, как от притока крови покалывает ладони. Снова возвращаю взгляд на заголовок.

“Внезапная смерть Джолит Кан, жены главного судьи Эферфолда Хорбена Кана, потрясла всю столицу”

Целую секунду я смотрю на статью, а потом сминаю газету и резко разворачиваюсь, бегу к двери, распахиваю её и вылетаю на лестницу.

Грант уже у ворот.

— Подождите! — кричу, выбегая на дорогу.

Мужчина оборачивается и смотрит с напряжённым удивлением. Останавливаюсь перед ним, учащенно дышу, не только от короткой пробежки.

— Это… это правда? — протягиваю ему газету.

Грант смотрит на статью и поднимает взгляд.

— Вы разве не знали? — недоумевает он.

“Конечно… конечно, я не знала!” — рвётся у меня изнутри.

— Когда это случилось?

— Теперь мне понятно… — чему-то горько улыбается он. — Да. Правда. Джолит Кан умерла в день суда с вашим отцом.

Перед глазами за одно мгновение проносятся воспоминания, как тот незнакомый мужчина приближается к Кану и что-то говорит, как лицо мага беднеет, как сжимаются его пальцы в кулаки, как непроницаемый глубокий взгляд Фоэрта будто обращается внутрь него. Неужели именно в тот момент он узнал эту… новость, ужасную новость?! Боже. У меня холодеет всё внутри.

— У неё случился сердечный приступ… — возвращает Грант из мыслей.

— Почему, почему вы не сказали?!

— Признаться, я сам не знал, я спешил на суд к вам, и тут такая новость…

На смену злости и непониманию приходит какое-то неуместное облегчение. Просто это всё… это всё меняет!

Боже, это такая трагедия для семьи Канов! Для Фоэрта…

Становится неловко за свою злость и… ревность.

— Возвращайтесь в дом, — добродушно говорит он. — Фоэрту ещё нужно уладить некоторые вопросы, — отдаёт мне газету. — И… будьте осторожны, Адалин, берегите себя и Кери. Тарсон Вилсон подал заявление на вашу дочь, и Фоэрт об этом уже знает.