Работа для героев - Михаил Калинин

Внезапно выскочивший перед ним Кай подпрыгнул и вонзил меч в тонкую кожу крыла, повиснув на рукояти. Под его весом оно не выдержало и разошлось перед острием клинка. Кай съехал по крылу вниз и, покрытый серебристой кровью, снова быстро скрылся между камней.

На этот раз он успел только-только. Несмотря на вопль боли, дракон среагировал мгновенно. Длинная шея изогнулась, и острые зубы щелкнули в половине фута от головы командира наемников.

Швырнув ему вдогонку небольшой валун, дракон повернулся к Майриэль. Расправив крылья, он раскрыл пасть и дохнул в ее сторону огнем. Это был самый обыкновенный ярко-желтый, опасный и негасимый драконий огонь. Он устремился к эльфийке, пожирая на своем пути все, что было мягче камня и слабее стали. Лишь быстрая реакция спасла лучницу от мучительной смерти. Ловко спрыгнув с колесницы, она скрылась среди камней, оставив дракона яростно испепелять все вокруг.

Оставшись в одиночестве и с порванным крылом, дракон на некоторое время перестал изрыгать пламя и сосредоточился на своей ране.

Тонкий язык выскользнул из пасти и двинулся по ровно разрезанным краям. Было видно, что пасть ему открывать больно и трудно – сказалась молния, пущенная мэтром Гаренцвортом.

Но отдать должное самолечению дракону не позволили. Настырная лучница выпустила несколько стрел, которые вонзились аккурат по краям раны, разрывая начавшую было срастаться кожу. Одна стрела даже, судя по дикому реву, попала в многострадальный драконий язык. Выскочивший Кай не преминул ткнуть змея мечом между пальцами на другой лапе. А мэтр Гаренцворт добавил электричества в разорванную плоть крыла.

Дракон снова закричал.

Если раньше Джошуа казалось, что вопить громче уже попросту невозможно, то теперь он понял, что драконы всегда найдут чем удивить смертных.

Этот крик, высокий и пронзительный, будто ураган, накрыл всю площадку. Вибрирующий, похожий на какую-то странную полузабытую песню, он ворвался в сознание младшего мэтра, словно пытаясь поглотить его. Эта всеобъемлющая и тугая песня-крик уже не просто заставляла прижиматься к земле, но действительно отбрасывала все на десятки ярдов в стороны от дракона.

Камни, тела и фрагменты барельефов, куски дерна и эльфийские стрелы – все разлеталось прочь перед ее напором.

Но вместе с тем этот ужасный и завораживающий звук отрезвил Джошуа. Младший мэтр вдруг вспомнил, что он не сторонний наблюдатель, но участник, причем участник, чье положение обязывает помочь соратникам.

Он обшарил взглядом руины, но никого из спутников, кроме мелькавшей где-то далеко Майриэль, не заметил.

Дракон стоял почти в середине площади, но обойти его было невозможно, потому что песня-крик покрывала почти все пространство. Как выдерживали это скрывавшиеся среди камней наемники, оставалось загадкой.

Он увидел, как мелькнула борода старшего чародея, и очередная молния растворилась в мелодии крика. Как попытался выскочить из-за статуи Кай и был отброшен – покатился кубарем и пропал среди травы.

Потом он вспомнил о Паки.

Парень упал совсем недалеко. И почему-то вопреки всякому здравому смыслу младший мэтр вдруг ощутил какую-то странную уверенность, что с ним все в порядке.

Он не принял чувства всерьез, но все же побежал.

Пригнувшись так, чтобы все время оставаться под прикрытием статуй и валунов, маг двигался к месту падения Паки. Над головой, больно задев плечо, пролетел таборитский щит. Джошуа пригнулся еще ниже и замедлил скорость наполовину. Возросшее количество угрожающих здоровью снарядов заставило его передвигаться почти ползком.

Дракон, не сбавляя ни тембра, ни звука, продолжал изливать на округу свою песнь, вселяя в душу младшего мэтра зависть к таким легким и такому магическому мастерству. Будь ситуация другой, впору было бы восхититься. Но в данный момент больше хотелось ругаться. Да так, чтобы римайнским сапожникам было стыдно.

Обойдя очередной валун, Джошуа наткнулся на молот Паки. Тот лежал на камнях, весь залитый серебряной кровью. Крови красной по сравнению с ней было совсем немного. Молот упал почти рядом с Паки, значит, и тот где-то близко.

Брать с собой оружие младший мэтр даже не пытался. По опыту знал, что ему эту бандуру попросту не поднять. Да и хозяину, будь он все же жив, она вряд ли сейчас понадобилась бы.

Двинувшись дальше, он поднял глаза на лежащую впереди статую извивающейся твари и понял, что может похвалить себя за догадливость. То есть сначала он обомлел, а потом с перепугу чуть не начал швырять молнии. И лишь после, взяв себя в руки, остановился.

Потому что в каменный бок твари вцепилась рука. Окровавленная, голая, человеческая. По крайней мере, несколько мгновений она была таковой.

А затем начала меняться.

Сначала пальцы и кости предплечья начали вытягиваться, неторопливо, но неуклонно увеличиваясь в размерах. Кожа стала трескаться и облезать. Под ней проступала отливающая медью чешуя. Ногти на растущих пальцах меняли форму, чернели, выдвигались, загибаясь, превращаясь в когти, свободно и как бы невзначай крошащие камень.

Рука-лапа потянулась, вцепившись в податливый камень, напряглась, подтягивая остальное тело. Вот появилась вторая рука, а с ней и голова. Еще сохранившая остатки вечно лохматой прически и простоватую улыбку. Правда ненадолго.

Еще несколько мгновений в этом существе можно было узнать Паки. Но потом его лицо тоже начало меняться, теряя всякое подобие человеческих черт. Подбородок и челюсть вытянулись вперед, раздались, наращивая костные хрящи. Глаза вместе со лбом наоборот ушли вниз, укрываясь за нарастающими костяными пластинами.

Не прошло и минуты, и вместо Паки на Джошуа смотрела огромная рептилия, покрытая медной чешуей, с забралом из собственных костей, прикрывающим мягкий нос и глаза.

Длинный раздвоенный язык вырвался из ее пасти, пробуя воздух.

Существо повело плечами, то ли разминаясь, то ли приспосабливаясь к своей новой ипостаси, и двинулось вперед.

Это его движение заставило Джошуа в панике отступить назад. Он запнулся и упал, больно ударившись локтями. Паки тем временем наполовину забрался на статую. Передние лапы коснулись земли, из-за камней показались сложенные за спиной крылья, а затем вторая пара лап и длинный гладкий хвост.

Когда он полностью оказался по эту сторону статуи, Джошуа, пока не переставший пребывать в ступоре, отметил, что он явно длиннее т о г о дракона, хотя и много ниже в холке.

Паки тем временем повел головой, словно только что услышал крик платинового похитителя принцесс. Немного приподнялся, выглядывая из-за скрывавших его камней и статуй, и взглянул на разошедшегося дракона.

Недовольно заурчал и двинулся к Джошуа.

Так резко и стремительно, что младший мэтр даже не успел ничего выкрикнуть пересохшим в мгновение горлом. Усеянная острыми зубами пасть мелькнула над его головой, и он уже почти попрощался и с головой, и с самой жизнью. «Джулия», – мелькнула одна-единственная мысль, и тело Паки накрыло его.