Инстинкт мести - Надежда Черкасова

– Но почему ты обе связки ключей не сунула в карман, как это бы сделал любой нормальный человек?

– Наверное, потому, что на мне было тонкое трикотажное платье, в котором карманы не предусмотрены.

– Тогда понятно. И что было потом?

– Потом я услышала и увидела то, что для меня не предназначалось.

– И ты не помнишь, как забирала ключи со столика?

– Мне было не до ключей. Я так расстроилась, что, сбегая с лестницы, чуть не упала, так как из-за слез ничего перед собой не видела. Ни тогда, ни потом о ключах даже не вспоминала.

– Понятно теперь, как преступники попали в дом. Видимо, один экземпляр Копцова незаметно от отца прихватила с собой. Так вот – разбрасывать ключи где попало.

– Ты думаешь, они бы без них не смогли войти в дом?

– Может, и не вошли бы.

– Значит, опять во всем виновата я?

– Вы с отцом оба хороши.

Неожиданно коридор заполнился гулом голосов, пришедшие спорили с охранником. В приоткрытую дверь заглянула Ульяна:

– Ася, к тебе можно? Этот цербер нас не пускает.

– Скажи ему, что я пожалуюсь на него Ростоцкому.

С появлением Ульяны, Лены, Славы и Семы палата вновь превратилась в крошечную.

– Жду вас, жду, а вы все не приходите и не приходите.

– Да тебя как президента охраняют. Мы уже вторую неделю кругами ходим.

– Познакомьтесь, это моя мама, Фомушкина Маргарита Савельевна.

– Асенька, я, пожалуй, пойду, – засобиралась мать, простилась со всеми, поцеловала Асю и вышла из палаты.

Как же Ася соскучилась по этим довольным улыбающимся физиономиям, разглядывающим ее с такой теплотой. Ощущение присутствия близких для нее людей охватило Асю. Да так оно, в сущности, и было. Они помогли ей в трудный час, поэтому она себя без них уже не мыслила.

– Как дела на работе? Как там Мастерков себя чувствует?

– Такие, как он, всегда себя чувствуют прекрасно. Даже спят спокойно. Мы уже в курсе, что это он нас предал и продал, вступив в сговор с преступниками. Так что ищем себе новую работу.

– Он вас увольняет?

– Мы сами не хотим с ним работать. И Зацепин, кажется, в каких-то махинациях замешан, раз его арестовали. Они оба наше доверие утратили.

– В таком случае у меня к вам деловое предложение. Мне отец оставил деньги, и я хочу открыть собственную газету. И мы все будем в ней акционерами.

– Предложение, от которого отказаться просто невозможно.

– Вот и не отказывайтесь, – обрадовалась Ася. – Жаль только, что Стаса с нами нет. Скорее бы уж он поправился.

Она почувствовала, как защипало в носу, на глаза навернулись слезы, что не помешало ей заметить смущенные переглядывания присутствующих. Сердце тут же откликнулось страхом и болью. Ася нажала кнопку вызова медперсонала и откинулась на подушку, прикрыв глаза, поэтому посетителям пришлось немедленно ретироваться.

– Нуте-с, деточка, – услышала Ася ласковый голос доктора и открыла глаза, – и что же у нас произошло? Как мы себя чувствуем?

– Ужасно! Владимир Иванович, я хочу знать, что со Стасом?

– Он в реанимации. Мы делаем все возможное.

– Пожалуйста, скажите мне правду! Я ненавижу ложь в любом ее проявлении. Особенно меня бесит ложь во спасение. Ею меня накормили досыта. Именно из-за этой лжи я чуть не погибла. Поэтому я хочу знать правду, какой бы горькой она ни была.

– Хорошо, – после недолгого размышления ответил доктор. – Я скажу вам горькую правду. Вопрос об отключении пациента Ключевского от аппарата уже решен. Но даже если его немедленно поместить в самую лучшую платную клинику, шансов у него один из тысячи.

– Значит, один все же есть! Владимир Иванович, умоляю, прямо сейчас договоритесь о переводе! Я сегодня же оплачу любые расходы по его пребыванию в платной клинике. Сумма не имеет значения. Вы же хотите, чтобы мое сердце не болело? Тогда помогите мне!

Через три часа матушка Аси, взяв из заветной сумки необходимую сумму, уже сопровождала Стаса в самую элитную клинику для ВИП-клиентов. Ася для себя уже решила, что если понадобится, она Стаса даже за границу отправит, лишь бы он поправился.

После тихого часа на пороге появился Ростоцкий. С букетом цветов, фруктами и коробкой конфет.

– Не хватает только шампанского, – не утерпела съехидничать Ася.

– Будет и шампанское. Но потом. Тебе пока нельзя.

Они помолчали: Ростоцкий – собираясь с духом, Ася – с замиранием сердца и надеясь на чудо, готовое в любой момент оказаться обычнейшим, хоть и вполне заслуженным, жестом благодарности за помощь в расследовании крайне запутанных преступлений.

– Как там Зацепин? Уже сознался?

– Сознался. В том, что очень любит твою матушку.

– Может, так оно на самом деле и есть? Мама говорила, что у него с сердцем не все в порядке. После выхода из СИЗО маме даже «Скорую» прошлось для него вызывать.

– Он говорил об этом.

– А не упомянул, по какой причине с ним случилась такая оказия? Зацепин впервые за два месяца после похорон отца спросил маму, где сумка.

– И что же ответила твоя матушка? Что и в самом деле ее потеряла?

– Что-то в этом роде.

– Тогда неудивительно, что с Зацепиным случился удар. Он сейчас в больнице, так как в ИВС не принимают лиц, нуждающихся по заключению врача в стационарном лечении. Но позиций сдавать, похоже, не собирается. От соучастия в убийстве отказывается. Утверждает, что в доме оказался только по просьбе твоего отца.

– И ты ему веришь?

– Верю. Потому что несколько лет назад, после смерти матери, он переписал свое завещание. Почему не спрашиваешь, на кого?

– Неужели на мою маму?

– Не угадала. На Фомушкина Антона Сергеевича.

– И что это доказывает? Что поэтому он не мог его подставить?

– А ты знаешь, что денег у Зацепина было гораздо больше, чем у твоего отца?

– Тогда чего он так всполошился, что сумка потеряна?

– Потому что в сумке были деньги не только Фомушкина, но и его.

– Это лишь догадки… Или этому есть доказательства?

– Зацепин показал договор с банком «Солли», в котором разместил на депозите деньги раньше Фомушкина. В сумке находится сумма, указанная в двух договорах, так что можно будет посчитать и удостовериться, что Зацепин не лжет… Незадолго до убийства Фомушкина Зацепин получил довольно внушительное наследство – это он уже подтвердил – и носился по столице как угорелый, ища, куда выгоднее всего вложить деньги. Ему посоветовали банк «Солли», который в последнее время так задрал проценты депозита – но только на очень крупные вложения, – что богатенькие Буратины столицы это Поле чудес без внимания просто никак не могли оставить. Когда Фомушкин узнал об удачном вложении денег Зацепиным, ему, конечно, тоже захотелось чуть ли не удвоить свое состояние. Но через несколько дней он встретился с Труновым, якобы только что приехавшим из-за границы с целью продажи бизнеса. От него Фомушкин и узнал о махинациях Копцовой с банковскими вкладами.