Зоя - Даниэла Стил

— Не грубо, но непонятно. Я пугаю вас? — Он никомуеще не внушал страха.

— Немного. Вероятно, я больше боюсь самой себя, чемвас. Слишком уж давно я не проводила время с мужчинами, а тут и обедаю, иужинаю, и танцую… — Ей вспомнилось плавание на «Париже» с Клейтоном, но тогдаэто был их медовый месяц. — Я ни с кем не встречалась после смерти мужа. Ине хочу встречаться.

Он был поражен.

— Но почему?

— Как вам сказать… — Зоя задумалась. — Потому чтоя не молода, потому что должна думать о детях… потому что очень любила своегомужа… Полагаю, этого достаточно.

— Я прекрасно понимаю, что вы верны памяти вашего мужа,но смешно, что вы считаете себя немолодой. Что же тогда говорить обо мне? Ведья на три года старше вас!

Она засмеялась.

— Господи, вы — другое дело. Вы еще не были женаты. А ябыла уже замужем. Все это у меня позади. — Ее уверенность вывела его изсебя.

— Это смешно! Как можно говорить такое в вашемвозрасте?! Каждый день люди влюбляются и женятся — даже те, кто овдовел иразвелся… причем есть и такие, которые вдвое старше вас!

— Возможно, я не такая интересная, как они, —улыбнулась Зоя.

Хирш с грустью покачал головой.

— Предупреждаю вас: сидеть у моря и ждать погоды я несобираюсь. Я с вами решительно не согласен. Вы мне очень нравитесь. — Онсмотрел на нее сверху вниз своими темно-карими глазами, и она почувствовала,что в ней шевельнулось что-то, спавшее долгие, долгие годы. — Теперь уж яне отступлюсь. Вы представляете, какие перспективы у мужчины вроде меня?

Двадцатидвухлетние девушки, которые хихикают и прячут глаза;двадцатипятилетние девицы, которые пребывают в постоянной истерике из-за того,что еще не замужем; тридцатилетние разведенные дамы, желающие, чтобы кто-тооплачивал их счета, и сорокалетние матроны, которые доведены до такого отчаяния,что пугают меня до смерти. За последние двадцать лет я не встретил никого, ктобы так мне понравился, и я не собираюсь сидеть сложа руки и слушать разговоры отом, что вы, дескать, слишком старая. Вам это понятно, графиня Юсупова?

Она, неожиданно для самой себя, рассмеялась, а он продолжал:

— И предупреждаю вас, я очень упрям. Я будупреследовать вас повсюду, даже если для этого придется поставить палатку передсалоном Аксель. Я вас убедил?

— Вовсе нет, мистер Хирш. Все, что вы сказали, —абсолютный вздор, — с улыбкой сказала Зоя.

— Прекрасно. Я закажу палатку, как только вернусь вНью-Йорк. Разумеется, если вы не согласитесь в этот день поужинать со мной.

— Я три недели не видела детей. — И Зоя сноварассмеялась. Что бы там ни было, он ей очень нравился.

Может быть, они станут друзьями?

— Ну, ладно, — Хирш пошел ей навстречу, — наследующий день после приезда. Вы можете взять с собой детей. Возможно, ониокажутся более разумными, чем вы. — Он приподнял ее подбородок и заглянулв зеленые глаза, которые завоевали его сердце в тот самый миг, когда он впервыеувидел ее у Скьяпарелли.

— Еще неизвестно, будут ли дети вашими союзниками, ониочень хорошо помнят и любят отца.

— Это естественно, — спокойно возразил он. —Но вы имеете право на большее в своей жизни, и они тоже. Вы можете сделать дляних очень многое. Вашему сыну нужен мужчина, который был бы рядом, да идевочке, вероятно, тоже.

— Возможно, вы и правы.

Он проводил ее до каюты и совершенно неожиданно привлек ксебе и нежно поцеловал в губы.

— Пожалуйста, больше не делайте этого, —прошептала она, но слова эти прозвучали не слишком убедительно.

— Не буду, — сказал он и снова поцеловал ее.

— Спасибо. — Она нежно улыбнулась ему и тотчасзахлопнула за собой дверь, прямо у него перед носом.

И Хирш пошел наверх, к себе в каюту, со счастливым, как ушкольника, выражением лица.

По мере приближения к Нью-Йорку отношения их становились всетеснее — и не по ее инициативе. Они вместе обедали, танцевали, целовались иразговаривали. Ей казалось, что она знакома с ним всю жизнь. У них были общиеинтересы, им нравилось одно и то же, даже страхи у них были одинаковые. Аксельоставляла их наедине и про себя ликовала, наблюдая за ними издали. В последнийвечер они стояли на палубе, и Саймон печально смотрел на нее.

— Мне будет очень не хватать тебя, Зоя.

— Мне тебя тоже, — призналась она, — но такбудет лучше. — Ей было с ним очень хорошо, но она знала, что этому надоположить конец, хотя она уже точно не помнила почему. Все это имело смыслнесколько дней назад, но не теперь. Ей хотелось быть с ним так же, как и ему сней, но сейчас они возвращались в Нью-Йорк, где каждого ожидала собственнаяжизнь.

— Зря мы все это затеяли, Саймон, — сказала она,но он молчал и улыбался.

— Я люблю вас, Зоя Юсупова. — Ему нравилосьпроизносить ее русское имя, и он постоянно в шутку называл ее графиней, чегоона так не любила, хотя и использовала титул на работе.

— Не говори так, Саймон. Это только все осложняет.

— Я хочу жениться на тебе. — Он произнес этоспокойно, без тени колебаний в голосе.

— Это невозможно. — Зоя грустно посмотрела нанего.

— Нет, возможно. Приедешь домой и скажешь детям, что мылюбим друг друга.

— Это безумие. Мы же только познакомились. — Онадаже не допускала близости между ними. Она все еще боялась его и была слишкомсильно привязана к покойному мужу.

— Хорошо. Тогда давай подождем неделю.

Она засмеялась, и он снова поцеловал ее.

— Ты выйдешь за меня замуж?

— Нет.

— Почему?

— Потому что ты сумасшедший, — засмеялась онамежду поцелуями. — Буйнопомешанный.

И я впрямь сойду с ума, если ты не выйдешь за меня. Тыкогда-нибудь видела сумасшедшего русского еврея, неистовствующего на английскомкорабле?

Это же может вызвать международный скандал! Подумай о людях,чье спокойствие ты нарушишь… Считаю, что тебе лучше сказать «да»… — Он сновапоцеловал ее.

— Саймон, пожалуйста… будь благоразумным… Ты можешьвозненавидеть меня, когда встретишь в Нью-Йорке.

— Об этом ты узнаешь завтра же вечером. А если невозненавижу — то выйдешь за меня замуж?

— Нет. — Иногда с ним было невозможно говоритьсерьезно, а порой казалось, что он способен заглянуть ей прямо в душу.

Он крепко сжал ее ладони в своих и посмотрел ей прямо вглаза.

— Я никогда в жизни не предлагал еще женщине выйти заменя замуж. Я люблю тебя. Я серьезный человек. У меня свой бизнес. Моя роднясчитает меня очень умным. Я умоляю тебя, Зоя… пожалуйста, дорогая… пожалуйста,стань моей женой.