Владыка Смерти - Танит Ли

Вдруг ресницы Улума дрогнули и глаза открылись.

Четверо всадников поднялись по ступеням на плато и остановили лошадей в нескольких шагах от тенистого дерева, кресла и Смерти.

Измученные долгим путешествием, они изумленно и испуганно озирались по сторонам.

— Ну а дальше что? — спросил всадник с луком за спиной.

— Здесь ворота, — отозвался второй.

— Даже сейчас я не совсем верю в то, что рассказывают об этом городе, хоть мы и потратили на его поиски пять лет, — заявил третий.

Четвертый всадник повернул голову.

— Кто это сидит там, под деревом? — спросил он.

— Под каким деревом? Я не вижу ни одного дерева, — удивился третий всадник.

— Я вижу только тень от скалы, — сказал первый.

— Там сидит человек в белом плаще, и голова его накрыта белым капюшоном, — настаивал четвертый.

Второй всадник схватил его за рукав.

— Ты пытаешься сбить нас с толку, выдумывая всяких призраков! — закричал он, приходя в бешенство. — Думаю, только один из нас будет избран! Разве вы не слышали, что в этом городе всем устраивают испытания, прежде чем дать выпить глоток эликсира жизни? Мы с вами во всем равны, братья, но я сомневаюсь, что они впустят четверых! — С этими словами он выхватил меч и отсек голову четвертому всаднику, который все это время зачарованно смотрел на Владыку Смерти. Потом второй всадник ударил лошадь хлыстом с такой силой, что она, хоть и устала, понеслась, словно ветер, к медным воротам.

Первый всадник молниеносным движением сорвал из-за плеча лук, наложил стрелу и спустил тетиву. Та угодила второму всаднику между лопатками. Громко вскрикнув, он соскользнул с лошади и повалился навзничь как раз перед воротами. Вдруг первый всадник ткнулся лицом в гриву лошади — третий ударил его кинжалом. В живых остался только один.

Он медленно спешился и, опустив голову, пошел через плато к воротам. Подойдя к ним, он остановился и огляделся. Потом он постучал в ворота.

Сверху раздался голос:

— Назови свое имя и ремесло!

Всадник отступил от ворот и зарыдал. Вдруг прервав рыдания, странник запрокинул голову, расхохотался, а потом прокричал:

— Не тот ли это толстый вор, что служит привратником у дверей города бессмертных?

Сверху никто не ответил.

Тут странник заметил, что слева от него, прямо у ворот, там, где упал, пронзенный стрелой, его товарищ, незнакомец в белых одеждах отдыхает на каменном кресле под раскидистым деревом. Лицо таинственного человека скрывала тень, а у ног его распростерся мертвец.

Улум теперь мог приблизиться к воротам запретного города.

Всадник вытер глаза рукавом.

— Если бы я верил во все эти сказки, я бы подумал, что ты хочешь причинить мне зло, — пробормотал он, дрожа, а потом повернулся, подбежал к воротам и снова заколотил в них.

— Впустите меня! — умолял он. — Здесь моя смерть!

Ответа не было. Видно, толстый вор обиделся. Потом странник взглянул на Владыку Улума и опустился на колени.

— Ты стал теперь кровожадным? Ты отнимаешь жизнь раньше, чем придет срок? Говорят, Владыка Смерти женился. Он взял в жены женщину с синей кожей и волосами, как грозовая туча. Она все время пилит его, и он с радостью убегает из дома. Ходят слухи, что Владычица Смерти изводит Улума до тех пор, пока не добивается всего, чего хочет. Как-то ночью она пришла в одну страну и отравила ее. Она убивала все, чего касалась ее рука или ее дыхание, и, вернувшись к мужу, поведала ему о своих деяниях и перечислила тех, кого загубила. Владыка Смерти, как говорят, пришел в восторг.

Скиталец вновь повернул к воротам и постучал. На сей раз совсем тихо.

— Толстый вор завтракает, — ответили ему из-за стены.

Всадник отвернулся от ворот и пополз обратно. Он взглянул на скрытое под капюшоном лицо Улума и, пронзив кинжалом свое сердце, замертво упал у ног Владыки Смерти.

Тем временем Йолсиппа рыгнул, закончив завтрак. Нечасто он приходил к вратам Симмурада, но когда он решался провести время подобным образом, то удобно устраивался на ложе среди мягких подушек. Он любил необычные и экзотические блюда, доставленные сюда, а возможно, и созданные при помощи колдовства, и поэтому богатые одежды Йолсиппы постоянно лоснились от жира. В этот раз он не изменил привычкам, добавив на халат свежего жира, бывший вор открыл потайное окошко высоко в скальной стене и выглянул наружу.

Четыре лошади уже ускакали с плато по каменной лестнице, но трупы остались. Йолсиппа прищелкнул языком. Тут он заметил фигуру в капюшоне, сидящую у ворот и едва различимую в тени ветвей черного дерева.

— Эй, скажи-ка, — закричал Йолсиппа, — не ты ли стучал в ворота города бессмертных?

Владыка Смерти, не поднимая головы, ответил тихо, но Йолсиппа ясно разобрал его ответ:

— Я не стучу ни в какие ворота. От голоса веяло холодом, даже Йолсиппа почувствовал это.

Тогда он прокричал вниз:

— Назови свое имя и ремесло!

Наверно, Владыка Смерти мог бы рассмеяться, услышав эти слова; но вряд ли он когда-либо смеялся — это было не в его правилах, и особенно сейчас.

— Приведи сюда своего короля, — приказал он. — Я буду говорить с ним.

— Ты знаешь, господин Симму не бегает к воротам по зову первого встречного.

Владыка Смерти не сказал больше ни слова; Йолсиппа же говорил еще долго, но постепенно он понял, что Симму все-таки придется привести, и, оставив ворота без присмотра, толстяк отправился на поиски своего господина.

Симму читал. Почти пять лет он больше ничего не делал. Он поглощал книги, стремясь заполнить внутреннюю пустоту. И в то же время он испытывал пресыщение. Даже то небольшое число прекрасных и мудрых людей, собравшихся в Симмураде, казалось ему чрезмерным. С детства привыкший вольно бродить по свету, повелитель бессмертных теперь отвечал за судьбы людей.

Симму заснул над книгой. В подсвечниках догорели свечи. Волосы героя рассыпались по страницам. Его веки вздрагивали, он видел сны.

Йолсиппа, бывший бродяга, обнаружил, что дверь библиотеки заперта, но, ничуть не колеблясь, открыл замок отмычкой и вошел. Он принялся будить Симму, грубо тряся его за плечо. Наконец правитель города, вздрогнув, проснулся. Его глаза метали молнии.

— Чего ради ты разбудил меня?!

Он теперь говорил так же, как и любой другой человек. Его голос звучал капризно, как у ребенка. Йолсиппа не просто вломился в комнату, он вломился в сон Симму. А бессмертному снился странный сладкий сон — роща в сумерках, темноволосый спутник, и оба они (и Симму и незнакомец) были еще детьми…

— У ворот какой-то странный пришелец. Симму встал и стал мерить шагами комнату. Он метался словно лев в клетке.