Сцены любви - Дина Джеймс

После первого акта Шрив перестал потеть, но сейчас он почувствовал, что вновь покрывается потом. Он провел рукой по жезлу. Рука скользила. Он сжал ее крепче, потом наклонил голову. Рука поднялась к лицу, будто он оплакивал потерю своей власти. Все за кулисами затаили дыхание. Зазвучала музыка, раздался раскат грома. Свет опять отразился на золотых блестках, которые он положил на веки. Потом он поднял жезл над головой и отшвырнул его. Его конец задел за декорацию, но рабочий сцены успел перехватить его.

Публика разразилась аплодисментами.

– Мистер Катервуд, мы в восторге, что вы посетили наш город.

– Какой спектакль! Я никогда не видела ничего подобного.

– Я всегда говорил, что американцы не могут играть Шекспира, но сейчас я вынужден взять свои слова обратно. И рад этому.

– После спектакля мы устраиваем ужин в тесном кругу. Всего человек сорок – пятьдесят наших друзей и поклонников искусства. Мы бы хотели, чтобы вы и миссис Катервуд тоже присутствовали.

– Вы так молоды для роли Просперо! Вам, наверное, приходится много гримироваться.

Кивая головой как павлин, Шрив принимал комплименты. Он широко улыбался. В своих ответах он ловко имитировал английский акцент. Стоя рядом с ним, Миранда тоже улыбалась.

– Я никогда не видел ничего подобного, – господин в галстуке с эмблемой полка наклонился к самому лицу Шрива. – Я знал людей, которые могли хорошо видеть, но не видели так, как вы.

Замечание, сказанное как комплимент, мгновенно отрезвило Шрива. Миранда сразу же взяла его за руку.

– Вот как?

– О да. Замечательно, как вам это удается. Поразительный спектакль. Я знаю, многие захотят увидеть вас и услышать, как вы рассказываете о своем творчестве. Вы – пример для всех нас.

– Спасибо.

Толпа начала редеть. Шрив приложил дрожащую руку ко лбу.

– Я думаю, с меня хватит, – тихо сказал он Миранде.

Она тут же подозвала Бирсфорда, который весь вечер по-обезьяньи улыбался, глядя, как они принимают комплименты.

– Мы должны уйти, – сказала она ему бесстрастным тоном. – Я плохо себя чувствую.

– Ну, конечно, вы можете идти, миссис Катервуд. – Его благодушие было наигранным. – Когда придет время, я сам провожу нашу звезду в гримерную.

– Нет. Мы уйдем вместе. Шрив проводит меня.

Публика, жаждавшая с ними встречи, почти вся разошлась.

Улыбка исчезла с лица Бирсфорда.

– Он останется до тех пор, пока не уйдет последний посетитель. Они распространят слухи о необычной постановке. У нас будет аншлаг до конца месяца. Я даже думаю, что нам придется продлить спектакль. – Он потер руки, на его лице появилась довольная улыбка в предвкушении прибыли, которую он мог получить. – Возможно, нам придется снять более просторное помещение и продолжать играть.

Шрив взял Миранду под руку.

– Мы уходим.

– Эй, подождите минутку.

Миранда приподняла юбку, поклонилась и улыбнулась оставшейся публике.

– Очень жаль, но мы вынуждены вас покинуть. Благодарю вас за теплый прием. Спасибо.

Слегка разочарованные люди тем не менее шумно зааплодировали.

– Да, благодарю вас за то, что вы пришли. – Шрив поднял руку и, направляясь к двери, кивнул каждому из присутствующих.

Когда дверь гримерной закрылась за ними, Шрив с трудом добрался до кушетки и почти упал на нее. Она накренилась. Миранде пришлось придержать ее, чтобы она не перевернулась.

Миранда опустилась на колени у ног Шрива.

– О любимый, ты в порядке? Он провел рукой по лицу.

– Да. Только до смерти устал.

– Еще бы. – Она встала и придвинула стул. – Ты был великолепен.

– Разве? Я считал, что играю не более чем сносно. А вот ты, напротив, была великолепна.

Она наклонилась вперед и потрогала его лоб.

– Шрив Катервуд, у тебя жар?

– Нет, в самом деле. – Он перехватил ее руку и поднес ее к губам. – Ты была именно такой, какой должна быть Миранда, и даже более того. И знаешь, почему?

– Потому что ты не видел мои ошибки.

– Нет. Ты не сделала ни одной. Ты по-настоящему играла. Впервые в жизни ты играла. Миранда Катервуд смогла отделить себя от Миранды, героини «Бури».

– Ты так думаешь?

– Да. В первый раз ты думала, рассчитывала. Ты начала это делать еще на репетициях, но я хотел посмотреть, сможешь ли ты сделать это на сцене перед публикой. И ты сделала! Ты настоящая актриса.

Она почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза.

– Высокая похвала мастера.

– Король умер. Да здравствует королева!

– Не говори так. Ты же знаешь, кто ты. Если я королева, то ты – божество. Ты слышал, что сказал тот человек. Он знает людей, которые могут видеть, но не видят так хорошо, как ты. Подумай об этом. Подумай о том, что ты совершил. Ты стал для них примером.

Шрив некоторое время молчал.

– Я могу продолжать. Теперь я это знаю. И так прекрасно осознавать это. Но я бы отдал все что имею, только бы открыть сейчас глаза и увидеть твое лицо.

Она опустилась на пол возле кушетки и прижалась мокрой щекой к его щеке.

Бирсфорд резко постучал в дверь гримерной и ворвался в комнату, не дожидаясь ответа. Тишина в комнате остановила его только на мгновение. Расправив плечи, он бросился в атаку.

– Послушайте, если я говорю, что вы должны остаться, то вы должны это сделать.

Шрив поднялся и сел, опустив ноги с кушетки. Миранда попыталась встать, но ноги не слушались ее.

– Моя жена устала, – спокойно сказал Шрив, вставая.

– Я сказал ей, что она может удалиться в гримерную и отдохнуть, но вы... – Продюсер ткнул пальцем в грудь Шрива. – Отныне вы будет стоять и пожимать руки до тех пор, пока все не разойдутся.

Разгневанная Миранда поднялась на колени.

– Мистер Бирсфорд...

– Я рисковал, взяв вас.

– Да, – согласился Шрив. – Конечно. Однако... – Правой рукой Шрив схватил палец Билли Бирсфорда и начал с силой сгибать его.

– Эй! Что вы делаете? Эй! Ой! Шрив заговорил громче:

– Я благодарен вам за то, что вы сделали. Однако вы еще не заплатили мне за спектакль. И моей жене тоже.

– Я ей вообще не плачу. Ой! Черт! Отпустите!

Шрив нахмурился и повернул голову в сторону Миранды.

– О чем он говорит?

– Я заключила с ним сделку.