Рыжий - Джеймс Патрик Данливи

— Мои соболезнования.

МакДун подскакивает к чайнику, наливает чай. Стамеской смахивает в чашку кусочек лимона. Лимон опускается на дно чашки с жидкостью цвета йода. Себастьян откинулся в кресле. Парнел продолжает держать плоскогубцами конец проволоки. МакДун возится на другом ее конце. На улице темно. Голубой огонь пожирает газ, и накаляются докрасна асбестовые конфорки. Мне некогда ждать будущего. Говорят, во всех есть что-то хорошее. Если только дать им шанс. И хороший пинок под зад.

— Ладно, ладно все на улицу. Быстро. В «Медвежью берлогу». Мак. Виски. Виски.

МакДун бросил туфель, из которого он пытался соорудить, ногу для кенгуру. Парнел поправляет очки (в движении его руки угадывается настоящий ученый) и несколько раз покашливает, чтобы прочистить горло. Младенец в коробке начинает хныкать.

— Мак, позволь мне в один прекрасный день отправиться с твоим сыном на остров Мэн, чтобы немного там отдохнуть. Я подумываю о том. чтобы построить небольшую часовню на вершине Снефеля. И, может быть, ты произнесешь в ней короткую проповедь.

— Разумеется, Дэнджер.

— Парнел, не подыщешь ли ты мне модного портного из Пассажа?

— Разумеется, Дэнджер.

— Меня устроит что-то типа довоенного Хамбера и со специальным кульком для перевозки одежды. Как ты думаешь, Мак, найду ли я его на Мэйфеир?

— Без сомнения.

— Хорошо. Да, да. Это очень хорошо. Нужно все предусмотреть. Заказать латунную табличку. И, думаю, я обоснуюсь на Старой Королевской Улице.

— Если я правильно все понимаю, Дэнджер, ты начинаешь жить, как богатый человек.

— Ты можешь выразиться и так, Мак. Да, думаю, ты так можешь выразиться. Но как ты думаешь, можно ли сказать, что в этой комнате все как-то дрожит? Можем ли мы сформулировать свою мысль так?

— Можем, Дэнджерфилд.

— У меня и раньше случалось, что понедельники наступали в пятницу. Четверги во вторник. Но воскресенье никогда не было мне по душе. Думаю, нам всем нужно выпить.

— Дэнджер, мы с Парнелом вынуждены с тобой согласиться. А теперь, если вы все преклоните колени, я благословлю вас сатанинским благословением и окроплю священным соком ваши молодые, наивные головы. Ведь все равно вы просто язычники.

— Мак, я думаю, что был зачат при акте идолопоклонства. Парнела зачали по ошибке, а ты никогда вообще не был зачат.

— Да.

Раздалось сдерживаемое хихиканье. Дэнджерфилд втискивался в кенгуриный костюм. Парнел приделывал к нему проволочный хвост. Дэнджерфилда подняли и вынесли на улицу. Странная бригада. Глаза кенгуру вращались в целлофановых глазницах. Рыжебородый МакДун опирался на пастуший посох. Парнел колотил ложкой по пустой жестяной банке. Процессия святых и зверей. Четырнадцать остановок, которые делал Христос, неся крест на Голгофу. Язычники.

В баре царило бурное веселье. Кружки опорожнялись одна за другой. В «Берлоге» поговаривали, что такого славного вечера тут еще никогда не бывало. Дублин, перенесенный в Лондон. Некоторые утверждали, что римляне на самом деле были переодетыми ирландцами. Поговаривали о необходимости отдохнуть и взглянуть на все свежим взглядом, чтобы все спокойно уладить. Были сделаны выводы. Лучше быть с, чем без. И если без, то лучше здесь, чем там. И всех мучила жажда.

Дэнджерфилд сидел за столом, сняв голову кенгуру. Ну и зрелище он из себя представлял! МакДун снабдил кенгуру животом, как у беременной, а из сумки у нее выглядывал перепуганный кенгуренок. Поговаривали, что в сумку надо посадить МакДуна, чтобы сэкономить на поездке в Сохо. Было решено, что сегодня вечером они отправятся в Сохо.

Люди вышли из бара, чтобы посмотреть, как они шествуют по улице. Парнел выбивал на жестянке похоронный марш.

МакДун танцевал, как туземец с острова Бали и показывал кенгуру дорогу.

Они медленно шли по самому центру улицы. Люди распахивали окна, чтобы взглянуть на это странное зрелище. МакДун подбадривал кенгуру своим длинным посохом. Парнел шел спиной вперед по Кенсингтон Черч-стрит, на которой девушка бросила им цветок из окна. В Ноттинг Хилл перед ними попытались закрыть ворота, но Парнел успел вставить свою ногу. Улица Бэйвостер. Это было уже слишком. Танцы свихнувшейся Троицы. Полицейский попросил: «Потише вы там». Но они ответили: «По поручению Его Величества короля». И гигант-полицейский остановил движение, чтобы они могли перейти улицу, не подвергая свою жизнь опасности. МакДун танцует чечетку эльфов. Пусть посмеется усталая Англия.

Скажите мне, Британцы,

Откуда вам известно,

Что вам нравится

Здесь в Сохо, хо.

Ни веселья, ни кайфа,

Бесполезные свиньи.

И мне хочется знать,

Как вам нравится

Здесь в Сохо, хо.

Раздалось недовольное рычание и МакДун сказал, послушай-ка, Дэнджер, присутствующие — славные ребята и мирно пьют свое пиво.

Ворчанье, рычанье,

Плевки и гримасы.

Вы жалкие свиньи,

Ну просто мразь.

Все повскакивали на ноги. Их было четырнадцать, и они надвигались на кенгуру, распевавшего: «Придите ко мне все вы верные». Черный зверь Парнел набросился на них. И началось.

Парнел поднял в воздух первого из них и швырнул его в приближающуюся толпу. МакДун вращал трость над головой, и они сказали, что нужно вытащить этого недоношенного подонка из вертолета, и МакДун тут же сломал нос одному из нападавших. Кенгуру достало бутылку джина из-под стойки бара и приложилось к ней, когда его ударили сзади стулом по голове. И кенгуру шлепнулось на пол, широко раскинув руки и ноги. Парнела атаковали со всех сторон, а МакДун хватал их крюкообразной рукояткой своего посоха и валил на пол. Дом ходил ходуном. Из четырнадцати осталось только восемь. Шестерых, валявшихся без сознания, топтали ногами дерущиеся. МакДун свалился, и они пинали его ногами, а он ловил их за лодыжки рукояткой и валил на пол. Они тащили Парнела к дверям, вопя, что пусть не воображают эти чертовы интеллектуалы из Оксфорда, что могут обзывать нас свиньями. Они вышвырнули Парнела и закрыли дверь на задвижку. А затем принесли беспомощно обвисшее тело МакДуна, приговаривая, что утихомирили и этого гиганта и в следующий раз он уже не посмеет затеять ссору. Снаружи раздался боевой клич. Они повернулись к двери. Клич повторился, и голос заорал, я иду напролом. Коричневая, с пятнами цвета блевоты дверь заскрежетала на петлях и разлетелась. Она рухнула внутрь. Парнел с залитым кровью лицом и в разодранной в клочья одежде бросился в яростную контратаку, и тогда трое из оставшихся восьми удрали вверх по лестнице с криком, этот парень свихнулся, вызовите полицейских. Они удерживали его с помощью стульев. На улице собралась толпа. Сирена полицейской машины. Еще не до конца пришедший в себя МакДун и Парнел, не твердо держась на ногах, вынесли из дверей раненого кенгуру. Они запихнули его в такси и заорали на ухо перепуганному водителю, быстрее отсюда, выродок-кокни, дуй, как ветер, если не хочешь, чтобы гнев кельтов обрушился на твой английский череп.