Призраки Орсини - Алекс Джиллиан

– Что за предложение? – нарушил молчание я.

– Он знал, что я веду документацию и попросил меня передать список своих клиентов, а также организовать убийство Штефана. Ему, вдруг, стало неприятно, что кто-то еще знает, что его мальчиком раньше пользовались. Может, была и другая причина, я не вникала. За сотрудничество он дал мне работу в Изиде. Именно так, как ты уже, наверное, догадался, я попала к Тони. Очаровать старика для меня было легкой задачей, к которой я тщательно готовилась, став совершенной женщиной без единого изъяна. Но мне понадобились годы, чтобы он меня заметил. Знаешь, Тони, оказывается, был падок не только на красивую оболочку, ему нужна была умная женщина, способная разделить его цели и планы, уверенно говорящая с ним на одном языке, понимающая с полуслова. И когда он попался на крючок, осталось только мотивировать его под то, чтобы сделать меня своей преемницей. Но все это было уже после, конечный итог. В процессе, я продолжала наблюдать за тобой. И знаешь, Тони знал и про список, и про это чудное место. Без его поддержки и благословения у меня бы ничего не вышло. Как ни крути, но Тони – это очень опытный и сильный игрок. И он знает правила. Я убедила его не вмешиваться и собирать козыри, чтобы одним моментом уничтожить тебя. Именно об этом старый козел хотел рассказать тебе перед смертью, но не успел, что к лучшему. На самом деле, я была не согласна с его планом. Моей целью было остаться с тобой, быть твоей опорой и правой рукой. Если бы Антони решил пойти дальше, то мне пришлось бы убить его, но судьба оказалась на моей стороне. Ты думаешь, я лукавлю или хвастаюсь? Орсини, я бы все для тебя сделала. Но ты решил, что мое место в Изиде больше подходит Джейсону Доминнику, а в постели – этой маленькой шлюшке. Ты не оставил мне выбора, я должна была наглядно показать тебе, на что способна ради тебя.

– Удивительное самопожертвование, – произношу я, с долей иронии. У меня еще остались вопросы, но есть дела поважнее, чем выслушивать ахинею этой одержимой. Пора заканчивать.

– А ты считаешь иначе? – зеленые глаза яростно сверкнули, лицо исказила отталкивающая гримаса. Эмилия дернула пистолетом сначала в мою сторону, потом мне за спину, если я шевельнусь и закрою собой Дреа, я дам Эмилии преимущество, показав свое уязвимое место, и она попытается добраться до нее во что бы то ни стало. – Я могу убить твою крошку, а прямо сейчас запустить информацию в сеть о тех грандиозных планах, которые вы вынашивали с Джейсоном Доминником.

– В таком случае, меня убьют, а ты сама сказала, что моя смерть не входила в твои планы, – напомнил я холодным тоном, равнодушно глядя в зеленые глаза.

– Когда я убью ее, у тебя не останется других вариантов, Орсини. Ты продажная тварь, и никуда не денешься, – улыбка, больше похожая не оскал сумасшедшего, раздвигает губы, накрашенные ярко-красной помадой. – Я хорошо тебя знаю. Не забывай, что я наблюдала за тобой восемь лет. Я дотошно изучала тебя, не переставая восхищаться твоим стремлением выжить любой ценой. Убивать, трахаться, предавать, что угодно, лишь бы сохранить свою жизнь. Ты думаешь, что сейчас я предлагаю тебе что-то другое? То, чего ты не делал раньше? Ты не изменился. Сам сказал, что человек не меняется внутренне. Может быть, тебе будет жаль ее, но я знаю, что между своей и ее жизнью, ты, конечно, выберешь свою. А знаешь почему? Потому что ты особенный и понимаешь это. Твоя миссия еще не выполнена. И я готова пойти с тобой до конца. Я хочу смотреть, как ты их убиваешь, не представлять, а видеть своими глазами. Все твои эмоции чувства в этот момент, когда ты понимаешь, что их сердца остановились по твоей воле.

– Обещаю, Эм, ты увидишь это, – произношу я тихо. Женщина торжествующе улыбается, глядя мне в глаза.

– Хочешь уничтожить Изиду – я помогу тебе. Вот увидишь, насколько изобретательной я могу быть. Мы устроим поминки сотням, тысячам, ударим по всем отраслям, перекрыв лазейки к отступлению. Закатим пир смерти.

– Грандиозные планы. И что ты хочешь взамен на свое «сотрудничество» и «преданность делу»? – спрашиваю я, решив сворачивать фарс и переходить к переговорам.

– Тебя.

– И все?

– Все, – кивает она, с одержимым блеском в глазах. Я с трудом сдерживаю желание ударить ее, встряхнуть хорошенько, но ничто, кроме долгого лечения в психушке, ей не поможет.

Только я не спаситель. Я – палач.

– Я могу выдвинуть только одно условие? – спрашиваю деловым тоном. Эмилия недоверчиво сводит брови и смотрит на меня с тенью настороженности. Взгляд бегает от моего лица, до неподвижно лежащей на полу Андреа Памер.

– Она не выйдет отсюда живой, это исключено, – предвидя мой вопрос, отрицательно качает головой кровожадная тварь.

– Ты не угадала, Эм. Я хочу убить ее сам, – спокойным, уверенным тоном, произношу я.

Эмилия бросает на меня недоверчивый взгляд, не отвечая на мою просьбу, обдумывая предложение.

– Ты хотела увидеть, Эмилия. Зачем тянуть?

Она снова молчит. Ее недоверие очевидно. Что ж, нужно сделать еще одну попытку.

– Ты знаешь, как я убил Лайтвуда?

– Яд. Ты вколол ему яд. Я все знаю. – С гордостью вздернула подбородок миссис Ривьера. – Ты был слишком уверен в своей неуязвимости и безнаказанности. Ты все просчитал, зная каждого врага в лицо, но я не была твоим врагом. Я боготворила тебя. В этом есть толика одержимости. Влюбленная женщина способна свернуть горы, преодолеть океаны, если она по-настоящему любит. И она может быть очень хитрой и изворотливой, незаметной и острожной. Куда бы ты не шел я стояла за твоей спиной. Не лично, но я видела все чужими глазами.

– Впечатляюще, Эмилия. Мне даже немного неловко, что я стал объектом такой сильной любви.

– Ты еще увидишь, на что я способна, если примешь верное решение, – самодовольно усмехнулась Эмилия.

– Я уже принял. А ты? Мое условие, Эм? – мой взгляд настойчиво впивается в ее лицо.

– Я согласна, – неожиданно быстро, отвечает она.

– Я не буду стрелять в нее, Эм. Я привык работать своим оружием. Не приемлю ничего чужого. Понимаешь меня?

Женщина неуверенно кивает, напряженно наблюдая за тем, как я разворачиваюсь и подхожу к Андреа.

Она в сознании. Я стараюсь не думать о том, поняла ли Дреа хоть слово из того, о чем я говорил с Эмилией. Я приседаю перед ней на корточки, и, судя по тому, как она испуганно пытается отползти в сторону, Андреа многое уяснила из услышанного.

– Удуши ее, – командует из-за спины Эмилия.

– У меня другие методы, дорогая.

Бледные черты Дреа охвачены ужасом, в распахнутых глазах выражение недоверия и отчаянного страха. Это больно, очень больно видеть подобное выражение в глазах девушки, которую любишь. Это воспоминание не сотрут ни годы, ни новые впечатления.

– Никто не хочет умирать, Андреа. И я тоже, – прошептал я, взяв за руку. Она вскрикивает от боли, потому что каждое движение сейчас для нее мучительное. Глаза сухие, бездонные. Не осталось слез. Я до дна ее выпил. – Но это не имеет никакого отношения к нам. Я люблю тебя. Ты должна помнить об этом.