Специалист по выживанию - Алексей Калугин

К тому времени шенский корабль подошел достаточно близко, чтобы я смог рассмотреть его. Размерами он совсем ненамного превосходил мой рейдер, но контуры его кормовых стабилизаторов были несколько необычными – более широкими и плавными, чем на земных кораблях такого же типа…

Да что я вам рассказываю. Вы сейчас лучше меня знаете шенские боевые корабли.

Есть в формах шенских кораблей некая таинственная, я бы даже сказал, завораживающая притягательность для взгляда. Позднее мы, конечно же, узнали, что многочисленные выступы, какие-то странные наросты на их корпусах и разводы, плывущие по обшивке, словно бы металл, из которого они были сделаны, начинал плавиться, выполняли чисто декоративные функции. Но когда видишь шенский корабль впервые, кажется, что все это элементы неведомого вооружения инопланетного космического странника.

Я смотрел на приближающийся шенский корабль-разведчик не в силах отвести глаз, до тех пор пока мы не сблизились на расстояние торпедного удара.

Помня о том, что говорили летуны, я сделал залп по ходовым двигателям неприятельского корабля, но управлявший им шен успел выставить защитное поле, и торпеда взорвалась, не причинив разведчику никакого вреда.

Ответ шена последовал незамедлительно. Но я уже был готов к нему и не хуже, чем на тренажере, провел маневр уклонения от торпедного удара.

И тут началась настоящая круговерть. Я полностью потерял контроль над ходом времени, видя перед собой только ярко-синие выбросы из спаренных дюз шенского корабля и ослепительные вспышки по его бортам, каждая из которых могла означать гибель для моего рейдера.

Поскольку мне ничего не было известно о вооружении шенского корабля, я предпочитал экономить собственные боеприпасы, нанося удары только наверняка.

Самым простым и надежным маневром в таком бою, когда два корабля примерно одного класса сражаются один на один, было бы зайти противнику в хвост и сделать залп по ходовым дюзам, где выбросы плазменных струй частично пробивают собственную защиту корабля. Но для того чтобы сделать это, нужно на голову превосходить своего противника в мастерстве управления кораблем. А мы с шеном, похоже, были птицами одного полета – оба одинаково неуспешно пытались провести маневр захода противнику в хвост.

Бой между нашими кораблями заключался в серии довольно-таки однообразных попыток пробить силовую защиту корабля противника с помощью лазерной пушки и послать в образовавшуюся брешь торпеду. Дополнительные проблемы создавало для нас то, что, не сговариваясь, мы оба, я и шен, отказались от стрельбы по кабине корабля противника, где находился тот, кто им управлял. Каждый из нас хотел одержать победу в этом бою, но при этом не имел намерения уничтожать своего противника. Такая уж сложилась традиция на этой странной войне.

Если бы потом меня спросили, сколько продолжался бой, я бы ответил, что часов пять, а то и шесть. На самом же деле мы уложились в полчаса.

У меня на борту оставались еще две торпеды, когда очередной залп лазерной пушки, направленный в корму шенского корабля, не был отражен силовой защитой, а растекся радужным сиянием по его обшивке. Тут-то и нужно было посылать в брешь обе имевшиеся у меня торпеды! Я находился на расстоянии прямого удара от вражеского корабля, время подлета торпед было минимальным, а брешь в силовой защите была настолько велика, что у шена не было ни малейшего шанса успеть зарастить ее или провести маневр уклонения! Это была победа!.. Но почему-то моя ладонь зависла в миллиметре от вертикального луча светового индикатора, контролирующего запуск торпед.

Не знаю, что со мной вдруг произошло. Как мне сейчас кажется, причина была в том, что шен и сам понял, что проиграл, а потому полностью снял силовую защиту со своего корабля и заглушил двигатели.

Пауза длилась секунд пять, не больше.

Затем вдруг внезапно сработал сигнал вызова на расположенном слева от меня блоке связи.

Все еще держа ладонь правой руки возле луча запуска торпед, пальцем левой руки я коснулся индикатора приема на блоке связи.

– Слушаю, – сдавленным и чуть хрипловатым от напряжения голосом произнес я.

Это был шен. Он вызывал меня на открытой волне общей связи.

– Ты победил, землянин, – произнес шенский пилот на понятном мне языке.

Фразы он строил правильно, но голос у него был похож на неразборчивый скрип граммофонной пластинки, звучание которой я как-то раз слышал в Политехническом музее на Земле, поэтому, для того чтобы понять, что именно говорит шен, приходилось все время внимательно прислушиваться.

– Я прошу тебе отойти от меня на безопасное расстояние, – продолжал между тем шен. – После чего я взорву свой корабль.

Вот уж чего мне совершенно не было нужно, так это обломков шенского разведчика, разбросанных по космосу. В горячке боя я не думал о том, что теперь, даже если мне удастся вернуться на базу незамеченным, то замять историю с ночным вылетом – нет. Кому-то придется ответить за истраченный боекомплект рейдера и обшивку, поврежденную в тех местах, где по ней прошелся лазер шена. И у меня не было практически никаких сомнений, что этим «кем-то» окажется не кто иной, как ваш покорный слуга. А для того чтобы отвертеться от трибунала, мне нужно было как минимум стать героем, для чего всего-то и требовалось, что привести на базу целый шенский корабль.

– Послушай, – обратился я к шену. – Давай не будем пороть горячку. Возможно, если мы хорошенько подумаем вместе, нам удастся найти какое-нибудь другое взаимоприемлемое решение.

– Нет, – решительно ответил шен. – Я должен взорвать корабль и погибнуть вместе с ним.

Это мне уже совсем не понравилось.

– Эй! – возмущенно воскликнул я. – Ты что, в своем уме? Не понимаешь, что ты делаешь?

– Это мой долг, – коротко ответил шен.

– Да ты что! Стоит только хотя бы одному солдату погибнуть в сражении между землянами и шенами, и это будет означать конец той войне, в которой пока что гибнут только наши корабли!

– Я все понимаю, – ответил шен. – Перед тем как взорвать корабль, я отправлю на свою базу сообщение, в котором объясню, как все произошло.

– Да подожди ты! Мы же оба солдаты! Какого черта нам умирать на войне, которую не мы начали? – Я уже думал не о шенском корабле, а о его пилоте, гибель которого могла породить такую могучую волну ненависти шенских солдат к землянам, которую уже нельзя будет остановить. – Если у тебя на корабле нет спасательной капсулы, можешь воспользоваться моей!

– С чего вдруг такая забота о враге? – поинтересовался шен.

Должно быть, он опасался какого-то подвоха с моей стороны. Но у меня даже и в мыслях этого не было.

– Видишь ли, – ответил я ему. – Я был в числе тех пехотинцев, что высадились на Риоле, после чего полторы недели находились на полном обеспечении шенов.

– Серьезно? – удивленно, как мне показалось, переспросил шен.