Ночной огонь - Кэтрин Коултер

— Все будет хорошо, сестричка. Не так-то легко его одолеть, он парень крепкий. Почему бы тебе тоже не сесть? Ты нужна Берку крепкой и здоровой.

Она послушно и безмолвно подчинилась. Берк притянул ее к себе здоровой рукой, надеясь, что его близость немного ослабит потрясение.

В комнату ворвались Неста, Ленни и Перси и встали как вкопанные, молча глядя на лежавшую на полу Доркас и на собравшихся у постели людей. Никто ничего не сказал по поводу наготы графа.

— Что случилось, Ариель? — встревоженно спросила Неста. Ариель старательно повторила все, уже сказанное Алеку. Перси нерешительно поднял окровавленный кинжал:

— Небо, она что, лишилась рассудка?

— Похоже, именно так, — сказал Берк, отчаянно пытаясь сосредоточиться на чем-то еще, кроме себя и своей боли, неожиданно ожившей и теперь грызущей плечо. Онемение прошло, и теперь ледяной холод сменился пульсирующим, палящим жаром. Берк знал, что последует за этим, и заранее готовился к худшему. Какая жестокая ирония — выжить в кровавой войне и едва не получить смертельную рану в собственном доме! Да, ситуация совсем не забавная!

Вернувшийся Найт сообщил, что послал Джорди за доктором, а в коридоре собрались Джошуа и все остальные слуги, ожидающие известий о раненом хозяине.

Берк пытался собраться с мыслями, прийти в себя, не потерять рассудка. Нужно держаться, необходимо сказать им, что следует сделать. Но проклятая боль терзала его словно голодный волк. И тут, к собственному безмерному удивлению, он услышал властный голос Ариель:

— Пожалуйста, Найт, позовите Джошуа и унесите Доркас. Ее можно запереть в комнате, где днем работают швеи, в конце восточного коридора. Передайте Монтегю, чтобы он велел миссис Пепперолл присматривать за ней. Что же касается других слуг, пусть оденутся и приступают к своим обязанностям. Сомневаюсь, что кто-то из них захочет вернуться в постель. Да, и пусть в камине немедленно разведут огонь.

«Господи, — подумал Берк, пытаясь не дать боли затуманить мозг, — она отдает приказания, словно настоящая хозяйка!» Как чудесно!

И в этот момент услышал голос Алека:

— А теперь, Берк, я хочу, чтобы ты лег на спину. Ариель тебя уложит. Я буду по-прежнему прижимать полотенце к ране. Перси, подойдите и помогите мне.

Берк, не в силах сдержаться, застонал.

— Ариель, — прошептал он, потянувшись к ее руке.

— Я здесь, — кивнула она, стискивая его пальцы. — С тобой все будет хорошо. Берк, обещаю. Ленни, пожалуйста, прикажите повару сварить кофе, сделать чай для гостей и подать все, что вы сочтете нужным. Спасибо. А ты, Берк. постарайся дышать неглубоко. Вот так. Превосходно.

Алек, подняв полотенце, заметил, что кровотечение почти остановилось.

— Пожалуйста, продолжай, Алек, — велела Ариель, осмотрев рану. — Кровь течет совсем медленно.

Алек улыбнулся. Такая молодая, еще недавно была девочкой, но какое замечательное самообладание! Ей оно пригодится. И Берку тоже. Кроме того, Алек начинал верить, что всему Рейвнсуорт Эбби понадобится присутствие духа.

Ариель осторожно прикрыла Берка до пояса простыней, аккуратно разгладив ее, не зная, что еще сделать, как помочь. Он спас ее жизнь. Любил достаточно сильно, чтобы умереть за нее. И Ариель неожиданно почувствовала, как в душе рухнула какая-то мрачная стена, выстроенная из мучительных воспоминаний, страшных воспоминаний, горьких воспоминаний. На какое-то кратчайшее мгновение в мозгу промелькнула странная картина — зажженная свеча на ветру. Пламя колеблется, но не гаснет. Легкое дуновение превращается в ураган, но огонек горит ровно и не затухает. И ветер внезапно уносится, умирает, а пламя сияет все ярче и ярче. В этот момент Ариель почувствовала в себе несгибаемую силу. Приветливое тепло охватило ее, и она, слегка улыбаясь, сказала Несте:

— Пожалуйста, зажги свечи, иначе доктор Броуди ничего не увидит в полумраке. И вели принести горячей воды, Неста, полотенца и бинты.

Неста поспешно отправилась выполнять просьбу.

— Я горжусь тобой, — объявил Берк, пытаясь не раздавить ее пальцы, когда волна боли вновь накрыла его и заставила замолчать. Ариель не поняла, о чем он говорит, но это не имело значения. Она просто обвела пальцем контуры его лица.

— Тебе нужно побриться, — заметила она, и Берк улыбнулся, хотя и почти незаметно.

— Ну вот, — облегченно вздохнул Алек. — кровотечение прекратилось. Теперь, старина, постарайся не двигаться. Броуди, так ведь его зовут?

Дождавшись кивка Ариель, он продолжал:

— Когда этот парень придет, желаю, чтобы наше рукоделие произвело на него неизгладимое впечатление. А ты, Берк, должен всячески мне в этом содействовать, так что не шевелись.

— Произведет, — заверил Берк, но тут же стиснул зубы, чтобы заглушить стон. Послышался голос Ариель, такой мягкий и успокаивающий, что-то шепчущий, и Берк обнаружил, что если сосредоточиться на этом голосе, сразу становится легче. Он вспомнил тот апрельский вечер после тулузской битвы, когда он лежал на поле брани, придавленный трупом коня. Тогда Берк старался думать о ней, воскресить в памяти каждую проведенную вместе минуту, чтобы не видеть окружающего ужаса.

— Спасибо, Ариель, — пробормотал он и увидел ее ласковую улыбку. Ариель наклонилась и нежно поцеловала его.

— Ты скоро поправишься, даю слово. Ты мой муж, и я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Муж Ариель. Ему понравилось, как звучат эти два слова, действительно понравилось.

К тому времени как приехал доктор Броуди, все приказания Ариель были выполнены. Найт успел рассказать ему о том, что произошло, пока провожал наверх. Берк спокойно лежал в постели, его жена сидела рядом. Раненый даже смог выдавить некое подобие улыбки:

— Я нуждаюсь в штопке, Марк.

— Давайте посмотрим.

Доктор поднял полотенце, осторожно ощупал рану.

— Прекрасно помню тот сабельный удар в бок. Тогда вы поправились удивительно быстро. И на этот раз, слава Богу, нож, кажется, не проник глубоко. Вам повезло. Жизненно важные органы не задеты. Единственное, что нужно сделать, — хорошенько промыть рану и наложить несколько швов. Хорошо время от времени прикладывать порошок базилика. Вы поняли, Ариель?

Увидев, что она кивнула, доктор обратился к Берку:

— Я осмотрю старуху, когда перевяжу вас, но, сознаюсь, я не очень-то разбираюсь в такого рода болезнях. Правда могу давать ей опиум, чтобы она не буйствовала и все время спала. Считаете, она потеряла рассудок?

— Все это очень сложно, доктор, — ответила Ариель.

— Я много думала и поняла, что она все это время сходила с ума, очень медленно. Не буду объяснять, что явилось последней каплей, заставившей ее наброситься на меня с ножом.

Она немного помедлила, и Берк снова был потрясен, заметив, какая боль светится в этих огромных глазах.