Корона для Миледи - Патриция Брейсвелл

Положив руку ей на плечо, Гроя снова зашептала:

— Смотрите неотрывно на факел, моя дорогая. Смотрите на огонь и больше ни на что другое.

Испытывая тошноту и дрожа всем телом, она, согнувшись, заставила себя сесть на верхнюю ступень. Ей пришлось закрыть рот ладонью и сильно сглатывать, чтобы ее не вырвало. Затем, обернувшись, она ухватилась за юбку Грои.

— Ты же не закроешь лаз за собой? — спросила ее Эльгива. — Мы сможем вернуться?

— Я не смогу закрыть его, миледи, — успокоила ее Гроя. — Крышка слишком тяжелая. Но нам не придется возвращаться, моя дорогая. Впереди выход, поверьте мне. Смотрите на свет и идите за своим братом. Вы же хорошая девочка.

Вульф снова дернул ее за руку, стаскивая вниз, в темноту.

Она вдохнула поглубже, словно собиралась нырнуть в воду, но ее легкие сразу же исторгли воздух. Затем, когда она уже была в проходе, ее чуть не вырвало от запаха плесени и гнили. Свободной рукой она хваталась за шершавые мокрые стены, пытаясь замедлить погружение во мрак. Спотыкаясь и шарахаясь, Эльгива, с трудом сдерживала охватывающий ее ужас и отчаянно сопротивлялась брату, неумолимо стаскивающему ее за руку вниз по скользким неровным ступеням. Чертыхаясь, Вульф бранил ее за то, что она идет слишком медленно, в то время как сзади на нее лился потоком утешающий голос Грои. Но с каждым шагом вниз их голоса становились все тише, а шум в ушах нарастал и отдавался эхом.

Она постаралась сделать так, как ей говорила Гроя, — наблюдать за огнем факела. Но смотреть на яркий свет в темноте было больно, и она закрыла глаза, защищаясь от нестерпимого сияния. И тогда перед ее взором появилось другое помещение, еще более тесное, чем этот нескончаемый туннель, и еще более темное, и она снова была ребенком, лежащим на спине, не имевшим возможности ни пошевелиться, ни даже вдохнуть. Это было невыносимо; Эльгива открыла глаза, чтобы избавиться от этого кошмара, и снова очутилась в туннеле позади силуэта Вульфа, темного на фоне света факела.

Стены прохода изогнулись влево, и она ощутила, как они шевелятся, сдвигаясь навстречу друг другу. Она слышала дыхание камня, живого и злокозненного. Теперь, заманив Эльгиву в свою пасть, он не даст ей сбежать. Почему остальные этого не замечают?

Она задыхалась, не в силах втолкнуть в легкие даже немного воздуха, и ее грудь сдавил ужас. Она должна вернуться, ползти, если понадобится, но ей необходимо выбраться из этой тесноты. Задыхаясь, она вырвала руку из кулака Вульфа и, упершись ладонями в стену, попыталась развернуться, но поскользнувшись, повалилась на брата боком. Что-то загремело, стены закачались, и мир с шипением погрузился во мрак. Вопль, теснившийся у нее в горле, вырвался наружу, и она кричала и кричала, пока удар ладони не заставил ее замолчать.

— Дура!

Голос Вульфа был таким же твердокаменным, как стена туннеля.

— Клянусь, я брошу тебя здесь, если ты не заткнешься и не пойдешь вперед!

Обхватив ее запястье, он снова настойчиво потащил ее вниз. Теперь Эльгива ничего не видела и хныкала от беспомощности перед своим братом и своим страхом. Эта темнота, как и камень, была живая, она била ее своими крыльями, словно стая посланников преисподней.

Она умрет здесь, но она не хочет умирать. Она завыла, и Вульф дернул ее за руку.

— Заткнись! — прорычал он, и Эльгива снова получила удар по лицу.

Затем он потащил ее с такой силой, что у Эльгивы подломились колени и она сползла по стене вниз. Всхлипывая и скорчившись, она сидела на ступеньке, не в состоянии бороться с объявшим ее ужасом. Она слышала ругань брата; вдруг раздался такой звук, будто где-то скреблись мыши, и она снова заорала. Сверху на нее навалился камень, стремясь раздавить ее, размозжить под собой. Она подняла лицо, и тьма высосала из нее воздух, подобно суккубу, безжалостно прижав свою черную пасть к ее губам. Эльгива хотела отбиться от нее, но тьма была слишком сильна. Она беззвучно накрыла ее, будто волна, и все исчезло.

Поместье Нортон, графство Девоншир

Приведя свой отряд во внутренний двор замка, Этельстан крикнул, чтобы привели свежих коней и сообщили ему новости.

— Милорд, — сказал конюх, принимая его коня, — одна придворная дама королевы только что приехала и спрашивала вас. Она в ужасном состоянии, ее отвели в замок.

Этельстан побежал, боясь сам не зная чего, но вскоре уже увидел спешащую ему навстречу Уаймарк. Ее забрызганное грязью платье и спутанные волосы свидетельствовали о напряженной скачке, а ужас, застывший на ее лице, говорил о чем-то намного более страшном. Подскочив, он схватил ее за плечи. Ее безудержно трясло, а по лицу, размывая грязь, текли слезы.

— Что случилось? — требовательно спросил он. — Вы ранены?

— Нет, не ранена, — прохрипела она в ответ. — Милорд, прошу вас, мне нужно поговорить с вами наедине.

Ему передалось ее волнение. Этельстан увлек ее прочь от взглядов, которые украдкой бросали на них слуги, занятые подготовкой к отъезду во дворе перед замком.

— Королева? — спросил он, страшась ответа.

Эмма, должно быть, мертва, ведь в противном случае Уаймарк никогда бы ее не оставила. Это была даже не мысль, а тень, черная, как жерло преисподней, накрывающее мраком весь мир вокруг.

— Они ее схватили. Я не знаю, сколько их. Там была засада, и мы не могли ей помочь. Он хочет половину королевства.

Ее голос повышался с каждой фразой, которая извергалась из нее без связи с предыдущей, и, наконец, она зарыдала от чрезмерного волнения.

— Вы должны освободить ее, милорд, как можно быстрее. Он грозил изнасиловать ее. Вы должны ехать прямо сейчас. Больше ей некому помочь. Нельзя терять времени.

Этельстан встряхнул ее.

— Кто захватил королеву?

Уаймарк взглянула на него, ее рот был открыт от ужаса и смятения.

— Вилобородый.

Он потрясенно уставился на нее, не веря своим ушам. Значит, жива, но в руках у мстительного Свена Вилобородого. Опустившаяся на него тьма сгустилась.

Этельстан подробно ее расспросил, помня о бегущих драгоценных минутах. Он велел слуге привести сопровождавшего королеву монаха, и вместе они рассказали ему все, что слышали, пока лежали, спрятавшись за густо переплетенными кустами, обрамлявшими узкий проезд, где викинги напали на гвардейцев королевы.

— Вы точно слышали, что он говорил о реке Оттер? — спросил он брата Редвальда.

— Я не могу быть полностью уверен, что он имел в виду реку, — в смятении ответил низкорослый монах, — поскольку он говорил на языке викингов. Но я слышал слово «оттер». Или что-то очень похожее на «оттер».

Этельстан задумался над его словами. Не было никакого сомнения, что Вилобородый отправится к морю, так как это его единственный путь отступления. Скорее всего, корабль будет ждать его где-то на побережье. Устье реки Оттер — вполне подходящее место. Обращенная к морю гряда красных скал послужит запоминающимся ориентиром для моряка, не очень хорошо знающего южное побережье. А неглубокие гроты, испещряющие высокий и узкий скалистый отрог, ограждающий восточный берег Оттера, предоставят защиту и укрытие для любого, кто хотел бы остаться незамеченным населением округи.