Третье пророчество - Олег Вакуловский

– Буду думать, – ответил он.

И тогда она решила больше не задавать вопросов. В конце концов, он сам все решает и он один знает, как им быть дальше. И очень хорошо, что она теперь может больше об этом не думать.

Ей запомнилась эта долгая поездка. Она знала, что дальше, в конце пути, все будет хорошо. И она могла спокойно рассматривать проплывающие мимо леса и небольшие уютные городки.

* * *

...Людмила обернулась. Потоцкий по-прежнему стоял позади нее и молчал.

– Скажи, сколько времени у нас еще есть?

Потоцкий внимательно посмотрел на нее. Странно, она не спросила, сколько еще времени у них до Хельсинки. Она спросила, сколько времени у них еще есть. Он посмотрел на часы и слегка прищурился.

– Минут сорок, не больше.

– Пойдем в каюту. – Она взяла его за руку и сильно потянула за собой.

* * *

– Ты сошла с ума, – успел он только шепнуть ей.

– Не беспокойся. Это не благодарность за мое спасение. Это совсем другое. И давай не тратить времени на разговоры. Ты сказал, что у нас его совсем нет.

Какое-то время их не было на Земле. Где они были эти полчаса, так и останется неизвестным, – где-то в ином измерении, между небом и землей, а может быть, где-то еще.

* * *

...Пока она одевалась, он с удивлением привыкал к новой реальности. Для Потоцкого это был неожиданный вираж. Людмила Волкова в его сознании занимала совершенно особое место. Он разгадывал ее еще там, в Москве, потом в городке Тутаеве, а потом снова в Москве шаг за шагом, словно археолог, который очищает неизвестную еще ему статую от наносного песка и хлама. Он создавал ее портрет сантиметр за сантиметром. И ему казалось до сих пор, что даже теперь она была еще далеко не совсем видна и понятна ему.

* * *

Чем больше он узнавал о ней, тем меньше воспринимал как некую обычную земную женщину. Все началось с того момента, когда его наконец допустили в святая святых таинственного банка «Феникс». С этого самого времени его представления о Людмиле Волковой как о рыжеволосой красавице-модели рассыпались раз и навсегда.

С помощью консультантов, которых ему дали в банке, а точнее было бы сказать – в одном из институтов, входивших в структуру «Феникса», он получил первое представление о тех проектах, связанных с компьютерными программами, которыми здесь занимались. Если бы не серьезные ученые мужи, которые помогали ему освоиться с этой информацией, он бы решил, что попал в общество сумасшедших писателей-фантастов. Программы, позволявшие компьютерам взаимодействовать с человеком без каких-либо датчиков или проводов. Программы, создававшие общее информационное поле между искусственным интеллектом машины и человеческим сознанием. На их фоне программы, способные работать как оружие – например, входя в глобальные сети, адресно обрушивать в заданных масштабах те или иные финансовые рынки или проекты, касавшиеся взаимодействия космических аппаратов и наземных вооружений, – выглядели не столь уж фантастичными и эффектными. И наконец, венец компьютерного создания – программа под кодовым наименованием «Серый кардинал». За всеми этими проектами стоял некий гениальный программист, которым, как выяснилось, была двадцатипятилетняя Людмила Волкова. Она казалась не женщиной, не человеком даже, а некоей секретной сверхтехнологией государственного значения.

– Впрочем, программистом в точном смысле этого слова назвать эту девушку нельзя, – объяснил ему один из консультантов-академиков.

– Понимаю, – нагло соврал тогда Потоцкий, и академик посмотрел на него с явным недоверием.

– У нее удивительная интуиция, которая опережает знание сразу по нескольким базовым научным направлениям, – на всякий случай постарался пояснить академик. – Мозг ее способен подвергать эти прорывы немедленному анализу, оперативно обобщать выводы и выдавать совершенно неожиданный результат... Примерно ясно, о чем идет речь?

– Ну да, – кивнул Потоцкий и покраснел.

* * *

Несколько дней он честно посвятил тому, чтобы попытаться понять смысл главной программы, которая называлась «Серый кардинал». Насколько он догадывался, именно она считалась у седых академиков приоритетной. Она была основана на возможностях, которые открывались при взаимодействии искусственного и человеческого интеллектов. Образно говоря, получалось, что человек мог в процессе этого контакта позаимствовать кое-какие оперативные способности компьютерного мозга, в том числе возможности мгновенной обработки огромного количества информации. В свою очередь, в компьютере теперь можно было создать нечто вроде матрицы, которая объединяла в себе уже и те данные и установки, которые поступали из человеческого мозга. А дальше эта матрица могла взаимодействовать с другим человеческим сознанием, подвергая его неслыханной обработке... Собственно, дальше в представлении Потоцкого начиналась уже форменная чертовщина, разобраться в которой он все равно бы не успел до конца своей жизни, даже если бы и прожил до ста лет.

Честно говоря, ему вполне хватило раздумий только об одном изучавшемся в этом центре «Феникса» явлении, а именно – эффекте сотой обезьяны. Несмотря на такое экстравагантное название, речь шла, как оказалось, о серьезном научном термине. Ученым было известно, что если в любой животной популяции – например, среди обезьян в таком-то регионе – какое-то критическое число особей выучивается открывать бутылки с молоком или, скажем, мыть посуду, то это умение мгновенно распространяется по всем другим стаям, которые не могли иметь никакого физического контакта с этими «продвинутыми» обезьянами. И это возможно не только в животном мире. Такие же явления наблюдаются при воздействии на кристаллы в одном регионе, а последствия этого воздействия могут сказаться на таких же кристаллах совершенно в иных местах.

Похоже, одним из направлений «Серого кардинала» была попытка распространить такую способность на компьютеры...

* * *

– Тебе было хорошо? – спросила Людмила.

– Я буду помнить тебя всегда, – сказал Потоцкий. Он глянул на часы. Им нужно было теперь торопиться.

В морском порту Хельсинки, куда прибыл паром «Салья Лайн» из Стокгольма, случилось нечто непонятное. Агенты Международного бюро научно-технических исследований довольно быстро распознали в ручейке выходящих с парома пассажиров Андрея Потоцкого, но вот русской девицы рядом с ним не было. Правильнее было бы сказать, что ее вообще не оказалось среди прибывших на пароме. То, что русская улизнула в порту, каким-либо образом замаскировавшись, тоже практически исключалось. На этот раз шведский тролль бросил в бой своих лучших специалистов, в порту Хельсинки дежурили классные профессионалы сыскного дела, нанятые Бюро за очень большие деньги. На этот раз их было достаточно для того, чтобы ни одна мышь не пропала бы незамеченной с парома. И тем не менее Людмилу Волкову они не обнаружили.

Шанс, что она каким-то образом спряталась на самом пароме, также исключался. Негласный подсчет количества пассажиров, покинувших паром, показал несоответствие с количеством пассажиров, принятых на борт в Стокгольме. В принципе это было серьезным основанием, чтобы подвергнуть судно тщательной проверке. Но старший помощник капитана сначала решил не поднимать тревоги, надеясь, что произошла простая ошибка при подсчете выходивших и выезжавших пассажиров. Тем не менее на душе у помощника было неспокойно, так как инструкция оказалась нарушенной. Поэтому когда к нему обратился за помощью встречавший свою родственницу господин, старший помощник даже обрадовался тому, что он теперь так или иначе исправит свой промах, и охотно согласился на дополнительную проверку опустевшего парома. Но проверка эта ничего не дала, и огорченный родственник, поблагодарив старшего помощника, удалился весьма расстроенный и озадаченный. Наверняка он проглядел свою даму в оживленной толпе пассажиров, пожал плечами старший помощник. Такое часто случается. Что же касается несоответствия пассажиров при посадке и высадке, то такое, хотя и редко, тоже иногда случается. Значит, произошла какая-то ошибка в подсчетах, успокоился окончательно старший помощник.