Мистер Капоне - Роберт Дж. Шёнберг

– Где остальные свидетели? – возмутился Беккер.

– Если вы считаете, что свидетелей недостаточно, выйдите из зала и доставьте их сами, – огрызнулся помощник прокура. – Я следователь, а не судебный пристав!

Для вынесения оправдательного приговора понадобилось пятнадцать минут. «Все пункты, изложенные в жалобе Беккера, были внимательно изучены присяжными», – мягко отреагировал на критику прокурор штата Кроу.

Беккер был сыт по горло законом и порядком. Он пошел прямо к Капоне, сумев договориться с многочисленными телохранителями в гостинице Metropole. Беккер вел себя как Капоне, когда со смехом говорил про «про-фэс-сора». Это вызвало благосклонность Капоне. Беккер предложил Капоне стать партнером в новом бизнесе, связанном с услугами химчистки. Позже Беккер рассказывал: «Я знал, какие деньги можно сделать в этом бизнесе, если быть честным по отношению к людям. Я отправился прямо к Капоне, рассказал про риск бомбежек и другие опасности, всегда следующие за основанием независимого концерна. Вы знаете, каков мистер Капоне. Ассоциация тоже знает».

Взрывы? Избиения? Поджоги? Больше такого не могло случиться.

Беккер ликовал: «Капоне – мой партнер, прекрасно понимающий, что можно заработать больше денег за счет снижения стоимости. Ну, а как убрать прессинг со стороны конкурентов, Капоне знает лучше меня». Когда руководителя новой клиниговой фирмы Sanitary Cleaning Shops, Inc. посетил адвокат Master Cleaners, ответ Капоне был коротким: «Убирайся из кабинета, и если еще раз попытаешься сунуться в мой бизнес, выкину в окно». Беккер не скрывал самодовольства: «Теперь не нужны ни прокурор штата, ни полиция, ни Ассоциация работодателей. У меня лучшая защита в мире».

Некий критик, обычно сохраняющий относительную беспристрастность суждений, писал: «Дело не в том, что Капоне по собственной инициативе примкнул к легальному бизнесу. Его пригласил Моррис Беккер…»

Капоне рассудил, что бизнес-рэкет хорошо подойдет к его профсоюзному рэкету.

Двадцать пять небоскребов в Чикаго Луп однажды выплатили по $1000, чтобы предотвратить выход из Союза лифтовых операторов. Но у Капоне были свои ограничения. Он не занимался наркобизнесом, который мог уничтожить всю созданную систему, не похищал людей, считая это варварским ударом по семье жертвы, не имел ничего общего с карманниками. Но при этом Капоне всегда был готов рассмотреть любой многообещающий бизнес.

Следует отметить, Капоне никогда не обманывал партнеров. Через пару лет он оставил сотрудничество с Sanitary Cleaning (прибыль предприятия была относительно скудная, и Беккер сумел договориться с Master Cleaners). Но еще долго после разрыва Беккер заявлял: «Аль Капоне был скрупулезен и соблюдал все условия заключенного договора. Я старался поступать так же… Никогда бы не пожелал более честного партнера в любом бизнесе».

С этим были согласны лучшие люди Флориды. Прежде чем купить виллу на Палм-Айленд, Капоне взял дом в аренду на полгода. Поскольку аренда осуществлялась на имя Аль Брауна, владельцы понятия не имели, кем в действительности является арендатор, пока не услышали новости по корабельному радио, по дороге на Ривьеру. Вернувшись обратно в конце арендного срока, хозяева ожидали увидеть собственность в виде руин, оставшихся на поле битвы. Фактически они не обнаружили ни царапины, не говоря уже о каких-то поломках или недостачи имущества. Наоборот, серебряной и фарфоровой посуды в доме оказалось недостаточно для масштабов мероприятий, устраиваемых Капоне, поэтому он удвоил число большинства приборов, оставив новые приобретения владельцам.

По мнению хозяев, стоимость этого подарка значительно превышала сумму неоплаченного телефонного счета в $400. Но вскоре появилась супруга Капоне и, принеся глубокие извинения (оказалось, они просто проигнорировали новый тариф телефонной связи), вручила чек на $500. Владельцы не сумели набрать $100 сдачи; Мэй попросила не беспокоиться, эти $100 должны покрыть ущерб.

После убийства Амматуны в конце 1925 года Фрэнки Йель выступил за президентство Джо Айелло в Unione Siciliana (к тому времени организация изменила название на Italo-American National Union, но для ясности будем придерживаться старого названия Unione). Йель не отказался от идеи даже после того, как Капоне, сманеврировав, ввел на этот пост Тони Ломбардо. Йеля возмущала независимость нового президента и уменьшение доли доходов от Unione, переводимой ему как главе национального отделения.

Весной 1927 года Йель пробил «дефицитную» дыру в расходных статьях бюджета Капоне. Предполагалось, банда Black Hand будет обеспечивать прием контрабандного виски, предназначенного для Капоне, на Лонг-Айленде, а затем безопасный проход грузовиков через Нью-Йорк. Внезапно значительная часть грузовиков Капоне была угнана раньше, чем они успели проехать через Бруклин. Запасы виски сильно уменьшились.

У Капоне возникли подозрения, что дело нечисто, и он попросил старого бруклинского друга Филези ДеАмато проверить, не ведет ли Йель двойную игру.

В июне ДеАмато перезвонил Капоне из телефонной будки и сообщил, что грузовики действительно были украдены по указанию Йеля.

Это было роковой ошибкой. ДеАмато слишком поздно осознал, что его подслушивают.

1 июля 1927 года ДеАмато попробовал устроить засаду на Йеля, но все семь выстрелов прошли мимо. Через шесть дней, из черного седана, проезжающего мимо ДеАмато, стоящего на бруклинском тротуаре, выстрелили три раза. Две пули – одна в шею, другая в грудь – сразили ДеАмато наповал.

Угоны грузовиков продолжались. Капоне рассердился из-за предательства Йеля и убийства старого бруклинского друга (и шпиона). Однако он был сильно занят другими делами и не торопился с местью, ожидая, что Йель успокоится. Когда Капоне вернулся во Флориду в 1928 году, у него были все возможности спланировать возмездие.

Джек Гузик, Дэн Серрителли и Чарли Фишетти приехали к Капоне в конце июня. Вскоре к ним присоединились Джек МакГурн, Скализ и Ансельми. Компания выехала на поезде, следующим в Чикаго 28 июня, но убийцы вышли в Ноксвилле, штат Теннесси, где некто по кличке Чарльз Кокс за $2400 продал им черный седан марки Nash. На машине они отправились в Бруклин. Заблудиться было невозможно – МакГурн, выросший на этих улицах, знал каждую трещину на асфальте.

Около двух часов пополудни 1 июля 1928 года Йель выехал из дома в коричневом Lincoln. Ближе к четырем часам они с водителем Джеймсом Капони (он не был родственником Капоне и носил прозвище Притворщик Браун) выпивали в кафе Sunrise, принадлежавшем Йелю, на углу 60-й и 14-й авеню. В четыре часа Йеля срочно вызвали домой по телефону: что-то произошло с Люси, его молодой женой (Йель оставил первую жену, Марию, с двумя дочерями). Он бросился к машине, отклонив предложение Капони отвезти. Йель жил на западе Манхэттена на 81-й улице. В какой-то момент он заметил черный седан Nash и резко свернул на запад на узкую 44-ю и пересек 10-ю авеню. Из догнавшей машины одновременно раздались звуки револьверной, ружейной и автоматной пальбы. Lincoln въехал на бордюр и врезался в фасад дома 923. Один из боевиков выпрыгнул из машины и выстрелил в голову Фрэнки Йеля из пистолета калибра 45.