Алгоритмы для жизни. Простые способы принимать верные решения - Том Гриффитс

Урок, который преподносит нам пилообразный характер протокола TCP, заключается в том, что в непредсказуемой и изменчивой окружающей среде, подталкивая процессы до точки сбоя, мы иногда действительно наилучшим (и единственно правильным) образом используем ресурсы по максимуму. Что действительно важно, так это убедиться, что реакция на сбой является одновременно четкой и стабильной. Согласно АУМУ, каждое соединение, которое работает без срыва, ускоряется до тех пор, пока не происходит срыв – тогда оно урезается вполовину и сразу же начинает снова ускоряться. И хотя это нарушило бы почти каждую норму современной корпоративной культуры, можно представить корпорацию, в которой ежегодно каждый сотрудник либо получает повышение на один шаг вверх, либо же спускается на часть пути назад по карьерной лестнице.

Коварный принцип Питера, по мнению его автора, возникает в корпорациях из-за «первой заповеди иерархического уклада: иерархия должна быть сохранена». Протокол TCP, в противоположность этому, учит добродетели гибкости. Компании говорят о горизонтальных и вертикальных иерархиях, в то время как они могли бы обсуждать динамические иерархии. В соответствии с действием алгоритма АУМУ никто долго не беспокоится о перегрузке и не обижается надолго, если не получил повышение. И то и другое – лишь временные коррективы, и система почти всегда находится в равновесии, несмотря на то что все, окружающее ее, меняется постоянно. Возможно, в один прекрасный день мы сможем поговорить не о подъеме своей карьеры, а скорее, о ее пилообразной траектории.

При изучении процессов управления потоками в компьютерных сетях становится понятно, что пакеты ACK не только подтверждают передачу данных, но и формируют контуры всего взаимодействия, его ход и темп. Это лишний раз демонстрирует важность обратной связи в коммуникации. В действии протокола TCP, как мы ранее наблюдали, нет понятия односторонней передачи данных: без систематической обратной связи отправитель замедлит дальнейшее отправление информации практически сразу же.

Любопытно, что растущее понимание критической роли обратной связи в части работы компьютерных сетей отражает ряд практически идентичных достижений, которые параллельно произошли в лингвистике. В середине ХХ века в лингвистике доминировали теории Ноама Хомского, согласно которым считалось, что язык существует в своем наиболее близком к идеалу состоянии в виде свободных, грамматически точных, цельных предложений, как будто вся коммуникация происходит в письменном виде. Но появившаяся в 1960–1970-е годы волна интереса к практическим аспектам устной речи показала, насколько сложны и трудноуловимы процессы, которые управляют сменой коммуникативных ролей, прерыванием и составлением предложения или истории без подготовки, если необходимо следовать реакции слушателя. В результате появилось представление о том, что даже формат нарочито односторонней коммуникации имеет характер взаимодействия. Как писал лингвист Виктор Ингви в 1970 году, «по сути, и человек, к которому переходит коммуникативная очередь, и его партнер одновременно вовлечены в процессы говорения и слушания. Причина этого заключается в существовании, как я это называю, закрытого канала, по которому человек, говорящий в данный момент, получает короткие сообщения вроде "да" или "м-м-м, ого" без передачи очереди».

Исследование закрытых каналов открыло новые горизонты для области лингвистики, что привело к полной переоценке динамики коммуникации, а именно роли слушателя. В одном достаточно показательном исследовании команда под руководством Дженет Бейвелас в Викторианском университете изучала, что происходит, если человек, слушающий личную историю другого, отвлекается: не в плане того, что случается с пониманием слушателя, но что происходит с самой историей. При слабой обратной связи история теряет смысл.

Мы все не раз сталкивались с тем, что взгляд человека, с которым мы разговариваем, начинал блуждать (например, перемещался на экран смартфона), заставляя нас гадать, не наши ли слабые ораторские навыки тому виной. По сути, сейчас становится очевидным, что причина и следствие могут поменяться местами: слабый рассказчик сам портит историю.

Изучение точной функции и значения закрытых каналов коммуникации между людьми до сих пор остается сферой активных исследований. Например, в 2014 году профессор Джексон Толинс и Жан Фокс Три из Университета Санта-Круз показали, что все эти «ух», «да», «хм-м-м» и «ох», которые пронизывают всю нашу речь, исполняют четкую роль в регулировании информационного потока от говорящего к слушающему – и скорость передачи информации, и степень ее детализированности. В самом деле, они абсолютно так же критичны, как пакеты ACK в работе протокола TCP. Как писал Толинс, «на самом деле, в то время как некоторые люди могут быть хуже других, плохие рассказчики могут хотя бы отчасти обвинить в этом свою аудиторию». Это понимание имеет своеобразный побочный эффект, снимая часть напряжения, когда он читает лекции. «Каждый раз, когда я рассказываю о закрытых каналах, я всегда говорю аудитории, что то, каким образом они подают мне обратные сигналы, меняет мою речь и мой рассказ, – шутит он, – поэтому они несут ответственность за мое выступление».

Летом 2010 года Джим Геттис, как и многие родители, часто слышал от детей жалобы, что домашний Wi-Fi работает слишком медленно. В отличие от большинства родителей, Геттис к этому времени успел поработать в HP, Alcatel-Lucent, Консорциуме Всемирной паутины и Инженерном совете интернета. В буквальном смысле слова он был редактором технических условий HTTP, которые используются и по сей день. Поэтому там, где большинство отцов компьютерных фанатов стали бы искать проблему, Геттис ее решил.

Как объяснял Геттис целому отделу инженеров Google:

Говоря простым языком, он заметил что-то… очень странное. Как в популярной шутке: самая интригующая фраза, которую можно услышать от первооткрывателя в науке, не «эврика!», а «это странно».

Вначале Геттис подумал, что что-то не так с его модемом. То, о чем говорила его семья, называя проблемой с интернетом, казалось просто «затором» в их домашней розетке. Пакеты, которые должны были отправиться в Бостон, не застревали на полпути туда; они застревали в доме.