Отделённые - Нико Кнави

На Тварей хлынул поток пламени. Фар даже на секунду испугался, что огонь прорвётся внутрь.

— Надо уходить в погреб, — сказал Геррет, когда драконья атака кончилась.

Фар натягивал одежду и старался ни на кого не глядеть.

Теперь у них смертельно раненный напарник, и они сидят в доме. В его доме. Пока Твари не совались сюда из-за жара после драконьей атаки, но воздух быстро остынет.

Смотреть на Рейта было выше его сил — при виде него Фаргрену чудилась мёртвая мать и море крови. На том же самом месте. Сейчас крови почти не было, ещё не было, но... Как и тогда, всё снова по его вине — они не пошли бы сюда, не реши Фар отыскать Ирму.

Рейта перетащили к входу в подклеть. Мильхэ собрала оставшуюся воду и окутала ею крышку, превратила в лёд...

— Лорин, попробуй открыть, — сказала она через несколько секунд.

Тот со всей дури дёрнул за ручку, и крышка поддалась.

— Вода, — прошептала Мильхэ.

Из погреба высунулись колья и вилы.

— Мы люди, Твари вас задери! — заорал Лорин кому-то внизу. — У нас раненый! Так, давайте сюда его, — сказал он уже напарникам.

— Осторожнее! — вскрикнула Мильхэ, глядя, как он и Фаргрен перемещают Рейта.

Дом дрожал от ударов — по стенам не переставая бил древесник.

Лорин спустился первым, следом Мильхэ. Потом кое-как спустили Рейта. Фаргрен даже не видел, кто помогал им снизу — он нырнул в подклеть последним.

Там ледяная ведьма уже возилась с Рейтом.

Резаная рана у него, кажется, была всего одна — видимо, тот жнец всё-таки успел... Да ещё и так неудачно попал под полу доспеха... Но страшное было не это. А удар древесника. Осталась ли у Рейта хоть одна кость целой? Как он вообще не сразу умер? Фаргрен отчаянно надеялся, что Рейт не попал под прямой удар. Нет, точно не попал, иначе сейчас... вообще не было бы Рейта. Только кровавые ошмётки и смятые доспехи.

— Геррет, нужна «слеза»! — потребовала Мильхэ. — И свет! Больше света!

Разлетелись огоньки, и будто наступил день.

— Быть не может! — ахнул кто-то. — Фаргрен?

— Эй-эй-эй! — воскликнул Лорин — против них снова поднялись вилы.

— Ирма, стой!

От имени Фаргрен замер. А когда глянул на девушку — она шагнула было вперёд, но один из мужчин её удержал — сердце его разорвалось на куски: на него смотрели глаза матери.

— Точно он!

Острые палки придвинулись ещё ближе.

— А может, они все?.. — произнёс кто-то.

— Да что разбираться, вышвырнуть вон, и всё!

— Твари сраные, спокойно! — проревел Лорин. — Если из-за вас мой брат умрёт, я всех тут порешу.

Вперёд выдвинулся здоровенный мужик, такой же высокий, как близнецы, а руки его были даже толще.

— Ну, попробуй давай.

Внезапно сверкнули серебристые волосы, и Мильхэ встала между ними. У селян отвисли челюсти.

— Мне нужна вода, — раздался ледяной голос ледяной ведьмы. — Кто у вас здесь водник?

Фаргрен увидел, как Ирма медленно поднимает дрожащую руку.

Глава 7. Господин

Я проснулась, оттого что повозка остановилась. Где мы? Уже в Восточном форте? Нет, слишком быстро. Наверное, доехали до постоялого двора, каких много на Западном тракте. Сколько я спала? Выпустит ли меня этот Малкир? Или мне ехать в темноте и без еды до Восточного форта? Ладно, в крайнем случае смогу выбить дверцы и вылезти сама. И почему меня не сдали страже?

В хорошо сработанной повозке не нашлось ни единой щели, через которую можно было бы поглядеть наружу. Только тонюсенькая полоска света под дверцами говорила, что сейчас день. Или караван стоит в освещённом месте. Слышались голоса грузчиков, которые то переругивались, то шутили между собой. Им вторили наёмники. Фыркали лошади.

Сколько мы будем стоять?

Рядом послышались шаги, и кто-то, насвистывая весёлую мелодию, стал снимать засов. Яркий свет ослепил меня.

— Ну всё, дорогуша, приехали, — услышала я голос Малкира. — Вылезай.

Чего? Куда приехали? Решили высадить меня на дороге?

— Давай-давай.

Он потянул меня за лодыжку. Я дёрнула ногой. Нечего трогать меня. Сама вылезу.

— Осторожнее! — рявкнул торговец, и я вздрогнула. — Помнёшь товар!

Щурясь от яркого света, я огляделась. Так шумно вокруг. Снег, люди, обозы, башни... Сердце замерло. Белые башни эйрадской заставы. Мы ведь ехали в Пе... Бежать! Надо бежать!

Я рванула было прочь, но кто-то схватил меня за шиворот.

— Куда помчалась, дорогуша?!

Бумажка! Она до сих пор в трещине. Сила есть, надо только... Руки, метнувшиеся к шее, резко дёрнулись в сторону. Верёвка? Что? Великие силы, что происходит?!

Малкир, ростом едва достававший мне до груди, грубо потянул толстую верёвку и потащил меня за собой. Как же крепко держит... Ну нет! Не дамся! Я хотела пнуть мерзкого торговца, но два дюжих наёмника, оказавшиеся рядом, мигом скрутили меня.

Я пыталась упираться ногами, но это не помогало. Меня тащили к заставе. Нет, нет, не надо! Только не туда... Я зарыдала. Прохожие — люди и эльфы — останавливались, глядя на нас. Помогите, помогите хоть кто-нибудь...

У высоких белых ворот, над которыми развевались эльфийские стяги, нас уже ждали. Эльфы в масках. Один из них шагнул вперёд.

— Соскучилась, моя дорогая?

Главный Гад.

К горлу подступила тошнота. Предки, как же так... На руках и шее оказались каменные оковы. Верёвка больше не нужна.

— Как и договаривались, господин Малкир.

Увесистый мешок, позвякивая монетами, перешёл от Гада к торговцу. Ублюдок!

Малкир развернулся, подмигнул мне и пошёл к своему каравану, насвистывая всё ту же песенку.

Слёзы застили глаза. Больше я ничего не видела. Слышала только, как открываются тяжёлые ворота под дурацкую мелодию мерзавца, получившего деньги за мою голову.

Нет, вы не получите меня обратно! Я не буду снова терпеть всё это... Великие силы, не хотела этого делать, но... Это последнее средство. Но я не достанусь им. Я послала сердцу приказ остановиться.

Выкуси, Главный Гад.

Сердце замерло, но через мгновение упрямо застучало снова. Приказываю опять, но дурацкая песенка лезет в уши, мешая сосредоточиться. Великие силы, да заткните его кто-нибудь! Свист стал почти оглушающим, я вздрогнула...

И проснулась.

Рядом кто-то ходил, напевая весёлую мелодию.

Всё тело покрывал холодный пот, руки и ноги одеревенели и почти не слушались. Из-за неудобного положения или... Твари чащобные, я, правда, пыталась