Прикосновение греха - Сьюзен Джонсон

— Все оказалось легче легкого, — пробормотал Марсель, обдавая щеку Трикси теплым дыханием. Прикрытый сверху ее волосами, ствол его пистолета упирался ей в шею под ухом. В другой руке, крепко прижатой к ее животу, похититель держал поводья ее лошади и пони Криса, понукая их свернуть в очередную боковую улочку, чтобы в скором времени очутиться в гавани. Крис сидел в седле, храня молчание, и в страхе смотрел на мать, сознавая, что человек, наставивший на нее пистолет, может причинить ей зло. — Твой молодой муж оказался не таким храбрым, как я ожидал, — съязвил Марсель, — хотя он дьявольски метко умеет стрелять. Он буквально снес Клуару башку.

— Клуару? — повторила Трикси, не в состоянии скрыть свое изумление.

— Он был одержим стремлением убить твоего сына. — Марсель говорил спокойно, без эмоций, словно вопрос шел не о жизни и смерти, а о погоде. — Это довольно глупо. ведь на невольничьем рынке за мальчишку дадут кругленькую сумму. Маленькие мальчики там пользуются особым спросом.

Его слова вселили в душу Трикси ужас. Она знала о повышенном интересе к маленьким мальчикам в Левантии. Сама мысль, что ее сына могут продать на невольничьем рынке, была невыносимой. Ей хотелось плакать и кричать, посылая проклятия на головы тех, по чьей вине на нее обрушились все эти беды. И все из-за наследства Тео. Она чувствовала себя загнанным зверем, обложенным осадой, где за каждым поворотом ее поджидали Клуары, Гросвеноры, Хуссейн Джеритл и теперь этот незнакомец, чей пистолет мог в любую минуту разнести ей голову.

Время для ярости было не самым подходящим, но она чувствовала, как в ней закипает ненависть ко всем этим негодяям, алчным и хищным.

Ее собственный пистолет был засунут в кобуру, притороченную к седлу, и она чувствовала ее бедром. А управляться с оружием она умела. Подогреваемая праведным гневом и страхом, Трикси стремительным ударом правой руки отвела пистолет от своей головы и одновременно всадила в живот мужчине левый локоть с такой силой, что ей показалось, будто она вывихнула плечо. Другой рукой она ухватилась за рукоятку пистолета и, выдернув его из кобуры, выстрелила назад из-под левой руки — раз, два, опустошив оба ствола.

От грохота ее лошадь встала на дыбы. Вцепившись пальцами в переднюю луку седла, Трикси закричала:

— Скачи, Крис! Скачи прочь!

Но рука, державшая ее за талию, обхватила ее еще крепче и поводья не выпустила.

— Мне следовало бы убить тебя, — прорычал Марсель. Кровь окрасила его куртку, но раны оказались несмертельными. — Немедленно прикажи мальчишке вернуться, — взревел он и резко осадил лошадь, — или я пристрелю гаденыша.

Хотя Крис ускакал на несколько десятков ярдов вперед, он остановил пони и замер в ожидании, боясь оставить мать. По просьбе матери он медленно вернулся. Его юное лицо выражало растерянность и страх.

— А теперь возьми у него поводья, — приказал Марсель, угрожая Трикси пистолетом, — и позаботься, чтобы мы приехали в гавань без дальнейших инцидентов, или я прикончу вас обоих.

Позвать на помощь людей, мимо которых они проезжали, Трикси не решалась, не желая подвергать Криса риску. Когда они прибыли в порт, лодка с гребцами их уже ждала. Ее и Криса усадили рядом с их похитителем, и ствол его пистолета уперся ей под ребро. Пока команда гребла к судну под флагом Кипра, никто не проронил ни слова. Трикси не сомневалась в том, что корабль арендован. Роль киприотов в этой войне за свободу менялась в зависимости от того, какая сторона больше платила. Пленников доставили на борт, препроводили в маленькую каюту и заперли.

Звук удаляющихся шагов наполнил Трикси чувством подавленности. На неизвестном судне среди множества других пришвартованных кораблей, их с Крисом ни за что не отыщут. И как только корабль поднимет паруса и выйдет в море, они могу навсегда проститься с надеждой на освобождение.

Крис молчал. Свернувшись у матери на коленях, он, обычно болтливый и непоседливый, был тих, словно понимал всю безысходность их положения.

Она качала его, напевая колыбельную, стремясь рассеять его страхи. Но ее собственное сердце стучало в груди как бешеное, а леденящий страх растекался по жилам.

— Паша их перебьет.

От неожиданности она оборвала песню.

— Я уверен, — спокойно продолжал мальчик, — что Паша их всех перестреляет, так что можешь не волноваться, мамочка.

Его торжественное заявление вызвало у Трикси слезы Но его уверенность не имела под собой никаких оснований и она не знала, что сказать ему в ответ. Он не понимал, что их продадут в рабство.

— Мы будем усердно молиться, чтобы он спас нас, — тихо промолвила она, обнимая сына.

— Он обязательно придет, мама. Он сильный.

Как все просто получалось у Криса, как легко! Как будто сила и храбрость всегда побеждают, а негодяев ждет возмездие.

— Может, стоит посмотреть, не сможем ли мы чем-то помочь Паше, когда он придет нас спасать, — предложила она, желая отвлечь сына от грустных мыслей. Да и самой ей не помешает напрячь силы и поискать путь к спасению.

В каюте находились две койки, стол и стул. Из маленького иллюминатора в помещение проникал свет и открывался вид на море. Крис подставил к иллюминатору стул и, встав на цыпочки, выглянул наружу.

— Он не открывается, мама, — объявил он, ударив по стеклу ладошкой. — Нам нужно его выбить и выпрыгнуть в море. — Резко повернувшись к ней, он смерил мать оценивающим взглядом. — Но ты вряд ли пролезешь в него. — Он снова перевел взгляд на иллюминатор. — Я останусь с тобой, пока Паша не придет, — добавил он решительно, взяв на себя роль ее защитника с такой серьезностью, что у Трикси к горлу подступил ком. — Он скоро будет здесь. Я знаю.

— Тогда мы подождем, — тихо заметила она, всем сердцем надеясь, что ее сынишка прав.

— Я повторяю снова, что даже если бы за нами гнались черти из преисподней, мы не смогли бы выйти в море, пока не поднимется ветер, — твердил кипрский капитан на ломаном французском. — Смотрите сами. — Он указал на главную мачту. — Паруса висят как тряпки.

— Проклятие! — Марсель злобно ткнул оружием в грудь капитана. — Когда это произойдет? Тебе платят кучу денег, чтобы мы могли отчалить!

Старый седой капитан с недоверием посмотрел на раненого мужчину, грозившего ему пистолетом. Несмотря на ощутимое вознаграждение, которое он получил, и не от этого типа — оно не стоило его жизни. — Трудно сказать, — ответил он осторожно, — но на горизонте клубятся грозовые тучи. Возможно, в ближайшие часы.

— Часы! — взорвался Марсель — У меня нет этих часов!

— Вам нужно перевязать рану, — сказал капитан, меняя тему. Он не мог приказать ветру, как бы громко ни кричал его пассажир.

— Рана подождет, — рявкнул Марсель. — Пошли другого наблюдателя на мачту, черт побери. Я хочу, чтобы мне незамедлительно сообщили о появлении ветра.

— Женщине и ребенку что-нибудь нужно? — справился капитан. Ему заплатили за путь до Константинополя, и он понимал, что женщину с мальчиком везут на невольничий рынок. — Они, вероятно, должны иметь здоровый вид.