Опережая бурю - Дмитрий Самохин

Изолированные от внешнего мира жители города покупали все, что им предлагали: вычурные женские и мужские наряды из кожи салигхейского туроеда, светильники для любых домов и гостиниц с шахской планеты (поговаривали, что в каждом светильнике живет огненный дух, исполнитель желаний), духи и ароматические масла из Вращательного мира, славящегося своими парфюмерами, холодное и огнестрельное оружие, различные хитроумные механизмы, будь то навигационные компасы или могущие оперировать семизначными цифрами счетные машинки с планеты Близнеца, далеко ушедшей от Земли по тропе технического прогресса.

Предлагаемые товары покупали не только жители Китеж-града. Время от времени в город пребывали торговые посольства из различных миров и заключали взаимовыгодные договора на поставки того или иного товара. Поставки также шли транзитом через Китеж-град. Так оказывалось ближе и экономичнее, чем строить прямые порталы.

Город богател. Росли авторитет и значимость Владетеля Китавраса. Теперь его никто иначе и не звал. Менялся вид городских улиц и площадей.

Архитектурный облик города впитал в себя все социальные и политические потрясения, прошедшие через него. Пухлые бочонки церквей с куполами-луковицами, бревенчатые дома с резными наличниками и золотыми петшуками-флюгерами – вот все, что осталось от прежнего Китеж-града. Пришедшие из других миров шахские дома-ульи, круглые, точно тыква и усеянные тысячами крохотных окон, салигхеймские строения с десятком башней и башенок, напоминающих трухлявый пень, усыпанный поганками. Длинные улицы прямоугольных двухэтажных коробок, точно перенесенный квартал кабботанского города-призрака из Техаса или Канзаса, заполнились лавками, торгующими всякой всячиной, трактирами, постоялыми дворами, домами терпимости. Появились кварталы, построенные из черного камня. Узкие извилистые улочки, многоэтажные дома этаж за этажом сближающиеся друг с другом. С крыши одного дома можно было перешагнуть на крышу дома, стоящего напротив. Изредка то на одной улице, то на другой бросались в глаза высокие медленно вращающиеся вокруг своей оси дома, напоминающие толстые движущиеся свечки.

Как водится, вслед за торговцами на обжитые земли пришли проповедники. На Севере Китеж-града выросла десятиметровая церковь Пяти Стихий из Клинингхайма. Здание церкви имело пять стен, украшенных символами стихий: огонь, вода, земля, небо, пустота, ажурной аркой на стороне пустоты и высоким шаром-куполом, символизирующим демиургическое сплетение основных стихий. На юге города появился миссионерский поселок движителей из Вращательного мира. На западе поднялись минареты из бархатного мягкого дерева. Мягкое на ощупь, словно подушка, дерево служило для постройки зданий в шахском мире. Из него строили даже стены крепостей и дворцы.

Проторенные торговые тропы привели к росту города. Появились желающие переселиться в Китеж-град из других миров. Кто по деловым соображениям, кто из любопытства, кто по велению сердца. С каждым годом их становилось все больше и больше.

Владетель Китаврас решил миграционную проблему весьма просто. Стать гражданином Китеж-града могло лишь разумное существо, рожденное внутри стен города. Все не граждане, желающие жить и работать в городе, несли бремя двойного налогообложения. Эти жесткие меры не снизили количество прошений на предоставление право проживания в городе, подаваемых на имя Владетеля Китавраса.

Только еще одно место на Земле могло поспорить за популярность с Китеж-градом – легендарная Атлантида, когда-то точно так же уединившаяся от окружающего мира и ставшая форпостом между мирами за несколько тысячелетий до рождения Владетеля Китавраса.

* * *

Карл не в первый раз оказался в Китеж-граде. Он был лично знаком с Владетелем Китаврасом. При первой встрече с Китаврасом он не смог сдержать удивления. Ему еще никогда не доводилось видеть живых кентавров. Ходили легенды, что последние кентавры погибли в Темные века, истребленные благородным рыцарством и святой инквизицией. Князь Драгомысл не предупредил барона, что они едут в гости к кентавру, потому и стоял Карл, вытаращив глаза, словно увидел диковинное, доселе невиданное животное. Китаврас сделал вид, что не заметил удивления юноши, но за время, пока князь с учеником гостили у него, постарался поближе познакомиться с ним. Китаврасу удалось завоевать доверие юноши. Расстались они тогда друзьями. Впоследствии Карл не раз наведывался в Китеж-град, и каждый раз останавливался в хоромах Китовраса. Каждый раз кентавр был искренне рад другу, и ни в чем ему не отказывал, но вот сможет ли Владетель помочь в этот раз, барон не знал.

Портал открылся в холле постоялого двора «Крест и Корона». Карлу доводилось бывать здесь и ранее. Уютная двухэтажная гостиница в старом боярском стиле с корчмой «Сытый медведь» на первом этаже. Кормили там вкусно, сытно и много. Держал гостиницу и корчму старик Вереск. Был он из местных жителей. Когда Китаврас перед надвигающимся войском Батыя собрал горожан на Соборной площади, Вереску уже стукнуло шестьдесят три года. Вроде и не стар совсем, но и далеко уже не молод. На этой цифре жизнь для него и замерла. Он больше не старел и не молодел. Приготовившись к заслуженной пенсии, Вереск вынужден был искать себя в новом мире. Нашел он себя в «Кресте и короне», и с тех пор не знал горя, и постояльцами всегда полнились номера.

Портал закрылся, оставив барона и его спутников в холле гостиницы. Лора заозиралась по сторонам, осматривая незнакомое место. Механикус тоже не уставал вертеть головой. Только Миконя и Хранитель сохраняли невозмутимость. Миконе доводилось бывать здесь и прежде, а Джек Мортон, казалось, полностью отрешился от мира. Наступала последняя фаза Обращения. После ее завершения Джек Мортон перестанет существовать и останется только Хранитель Сердца Мира, которому нельзя будет задерживаться на Земле, пускай даже и в пограничном Китеж-граде. Промедление может убить его.

– Ждите здесь, – приказал Карл, а сам направился искать старика Вереска.

В покоях его не было. В корчме стоял гвалт, шумел и гулял народ, но и там его не оказалось. Совсем уж отчаявшись, барон натолкнулся на Любаву, дочку хозяина. Он совсем о ней забыл, а вот она о нем нет. Он сразу увидел это в её заблестевших голубых глазах. Любава разулыбалась, как невеста на выданье, пышная грудь заколыхалась в возбуждении. Барон сразу же вспомнил все ночи, что они провели вместе, когда он гостил у Китавраса, и надо сказать, им хорошо было вместе.

– Отец где? – спросил он.

– К Китаврасу пошел, – томно сказала она с придыханием.

– Я с друзьями. Мне нужно две комнаты.

– Гостиница от гостей пухнет. Но я найду свободные места, – пообещала она.

Любава слово сдержала, и через полчаса они расположились в освобожденных номерах. Ради него Любава выпроводила в соседнюю гостиницу постояльцев, уже успевших обжить комнаты. Миконя взялся сторожить Мортона, которому становилось все хуже и хуже. Он уже не мог двигаться. Вдвоем они уложили его на кровать, где скоро он забылся тяжелым сном. Карл занял одну комнату с Лорой. Он не видел, как зло и с затаенной болью посмотрела на него Любава, когда они заперли за собой двери.