Картель правосудия - Фридрих Незнанский

– Слушай, а там еще какие-то фишки были на корпусе, вроде перемычек, может, надо было их потрогать… – несмело предположил Сеня.

– Молчи, он идет, – Ваняй напрягся, обхватив пульт обеими руками и бормоча про себя неразборчивую молитву. Отпустив подполковника на сто метров, он ладонью припечатал кнопку, с которой от частого употребления уже стала слезать красная краска. Глаз он на этот раз не закрывал, чтобы увидеть все подробности, но проклятая бомба опять не сработала. В бешенстве Ваняй чуть не расколотил злосчастный пульт о приборную доску.

– Фишечки говоришь, перемычечки?! – Его прыщи переливались всеми цветами радуги. – Он сейчас остановится, пойдешь и выстрелишь в него из пистолета, понял? Англичанин хренов, инструкцию прочитать кишка тонка!

– Сам иди, – резонно возразил Сеня, – мне еще жить не надоело. – Он снова взялся за уже изрядно потрепанные листки, мобилизуя весь свой, надо признать, небогатый словарный запас.

Бойко закончил «шопинг» и покатил в сторону Юго-Запада, Ваняй следовал за ним, стараясь соблюдать дистанцию и не бросаться в глаза. Остановившись у какой-то пятиэтажки, полковник вошел в подъезд, а Сеня, не теряя времени, воровато оглядываясь, бросился к его машине претворять в жизнь заново переосмысленные инструкции. Благо уже стемнело и его манипуляции не бросались в глаза. Выдернув одну из перемычек, он облегченно вздохнул: на корпусе бомбы загорелась маленькая красная лампочка, под которой было написано «Alarm». Он поспешил обрадовать напарника:

– Все, теперь уж точно получится.

Но Ваняй был настроен скептически:

– А что, если он отсюда всю ночь не выйдет?

– Выйдет, – заверил приободрившийся Сеня. – Ему домой еще через всю Москву тащиться.

– А может, баба у него здесь, он удовольствие получает, а мы тут – мерзни весь день… Смотри, отъезжает, мать его так, я и не видел, как он вышел. – Ваняй схватился за пульт с таким остервенением, как будто собирался вытрясти из него душу. – Умри, козел! – На этот раз он нажимал кнопку плавно, со смаком, представляя себе, как там под машиной проскакивает маленькая искра, воспламеняется детонатор и…

«Опель» уехал. У Ваняя не было сил даже выматериться как следует.

– Садись за руль, – скомандовал он Сене, доставая из-под сиденья пистолет. – Догоняй, – он деловито проверил обойму и взвел предохранитель.

«Опель» явно направлялся не через центр, а к кольцевой. Сеня, чуть было не потерявший его в темноте, шел почти впритык. На выезде из города возле Битцевского парка их остановил гаишник. Сеня молил Бога, чтобы разъяренный напарник не всадил в него всю обойму, но заботливый мент всего лишь посмотрел права и порекомендовал быть поосторожнее на обледенелой трассе. Ваняй, несколько отрезвевший после встречи с гаишником, снова сел за руль. Сеня хотел было выбросить к черту проклятые бумажки и вдруг заметил строчку мелким шрифтом в самом конце последнего листа, на которую раньше не обратил внимания.

– Тут еще что-то написано… – пробормотал он. – Маде ин Чина. Сделано в Китае, значит.

– Вот сволочи желтоглазые, они уже и бомбы делать научились, которые… – он снова разразился потоком отборных ругательств, имея в виду «не взрываются», и, скомкав инструкцию, выбросил ее в окно.

– Они, между прочим, порох изобрели, – обидевшись за китайцев, заметил Сеня.

Расстояние между машинами уже заметно сократилось, когда «опель» свернул на проселок.

– Ну и молодец, – похвалил подполковника Ваняй, – вот в лесочке мы тебя и достанем.

Однако за рулем «опеля» был отнюдь не Бойко. Осетров, положив на колени автомат, вглядывался в темноту. Его задача была предельно проста: он должен найти трех человек, стоящих у обочины примерно в километре от поворота, и, приблизившись, не выходя из машины расстрелять их из автомата, потом выполнить контрольные выстрелы в упор и возвращаться обратно в город.

Эти искомые трое были «Антуан» со товарищи. Бойко сам назначил им встречу, обещая лично отвезти в надежное место, где они пересидят, пока не утихнет шум вокруг дела Масленниковой. Осетров, заметив три фигуры, отделившиеся от деревьев, снизил скорость, передернул затвор и опустил стекло. Жертвы стояли с левой стороны, и он улыбнулся про себя: «Требование вернуть машину неповрежденной выполнить будет нетрудно, другое дело – были бы они справа, пришлось бы стрелять через весь салон…» И нажал на курок.

Первой упала девушка, которая была ближе всех к нему, потом парень. Но он не упал, потому что третий спрятался за ним, как за живым щитом, и пули Осетрова врезались в уже мертвое тело. Осетров резко затормозил и опустил автомат, чтобы очередью по ногам срезать ловкого противника, но не успел. «Антуан» зубами выдернул чеку и швырнул гранату в машину.

Сворачивая с шоссе, домодедовские мстители услышали автоматную стрельбу, потом грохот, и над верхушками деревьев взметнулось зарево.

– Заработало, – радостно воскликнул Сеня.

– Я же говорил: выстрелить в нее надо было…

– Подожди, а кто стрелял-то? – Они озадаченно переглянулись.

Оставив машину у самого выезда на шоссе, короткими перебежками, пригибаясь и перебегая от дерева к дереву, они добрались до места взрыва и обнаружили три простреленных и начиненных осколками трупа у обочины и один догорающий внутри машины. Покопавшись в останках троих неизвестных, Ваняй обнаружил пропитанное кровью удостоверение омоновца.

– Надо дополнительную медаль попросить за то, что мы еще и трех мусоров уложили вместе с этим козлом, – предложил он Сене, который заглядывал под то, что осталось от «опеля»: ему было жутко интересно посмотреть, что остается от бомбы после взрыва. Налюбовавшись отрадной картиной разрушения, они покинули место событий и по дороге к оставленной машине вдруг увидели в снегу… свою бомбу, лежала себе целехонькая и даже не нагрелась.

– Она многоразовая, – осенило Сеню, и он заставил Ваняя остановиться в том месте, где он выбросил инструкцию, с тем чтобы подобрать ее и тщательно в ней разобраться с помощью толкового переводчика. Но переводчика не понадобилось: в эту секунду китайское устройство наконец сработало и разнесло их в клочья.

…В 16.00 Кротков сел смотреть программу «Сегодня», не слишком надеясь так оперативно узнать отчет об очередном герое, павшем во время несения опасной, трудной и на первый взгляд невидимой службы от рук окончательно распоясавшихся мафиози, но чем черт не шутит. Вместо этого он увидел живого и здорового подполковника Бойко, который с умным видом торчал за спиной заместителя министра внутренних дел, дававшего интервью об очередном прорыве в борьбе с организованной преступностью.

Турецкий взопрел и чихал не переставая. В 18.40 в Битцевском парке были обнаружены пять трупов (из них одна женщина) и две взорванные автомашины. Грязнов немедленно согнал туда лучших оперативников и экспертов-криминалистов, и идентификация не заставила себя ждать. Двое погибших несомненно принадлежали к домодедовской группировке, личности девушки и мужчины кавказской наружности пока установлены не были, а вот еще один, узкоглазый тип, оказался милицейским следователем из следотдела Центрального административного округа! То есть подчиненным полковника Сафронова.