Синяя кровь - Дэвид Бальдаччи

– Не знаю. Но мое нутро кричит, что вся эта история воняет.

– О’кей, когда сможешь заставить присяжных прислушаться к своему нутру, дай мне знать.

Рой повернулся к Капитану и достал из портфеля линованный блокнот и ручку.

– Капитан, мне нужно, чтобы ты сосредоточился. Мы должны разобраться со временем некоторых событий. Ты сможешь это сделать?

Мужчина встревоженно посмотрел на него.

– Не знаю. Они забрали мои часы, Рой. У меня плохо со временем без моих часов.

– Не страшно, ты можешь взять мои.

Он снял часы и протянул их своему клиенту.

– Пока вы тут разбираетесь, я пойду поболтаю с сестрой, – сказала Мейс.

Когда Мейс дошла до кабинета Бет, сестра торопливо запихивала папки в портфель.

– Мейс, у тебя две минуты. Я опаздываю на кучу встреч.

– Я пройдусь с тобой. Кстати, спасибо за помощь с Алишей и Тайлером.

– Полагаю, ты пришла сюда за следующей помощью.

Мейс ничего не ответила, и Бет добавила:

– Мне позвонили, когда вы явились к Докери. Так Кингман собирается его представлять?

– Похоже, что так. Докери сказал, вы нашли его тележку?

– Верно. И Кингман, разумеется, хотел бы знать, что мы там обнаружили?

– Вам в любом случае придется это ему сказать, Бет.

– Он получит всю доказательную информацию из офиса прокурора. Ну, по крайней мере, я предполагаю, что получит.

– Что значит, ты предполагаешь?

Бет многозначительно посмотрела на нее.

– Попробуй догадаться, кто берет это дело.

– Мона? Вот черт! Слушай, у нее же целый офис гончих для работы по убийствам.

– Неужели ты думаешь, что она пройдет мимо такого дела? Женщина-юрист, высокооплачиваемый партнер из фирмы в Джи-тауне, убита бездомным психопатом и засунута в холодильник. Мона получит тонны прессы. Я думаю, она прямо сейчас делает прическу и маникюр. Много трудиться не станет, но будь уверена, она будет говорить от имени прокуратуры на всех пресс-конференциях и при каждой встрече с медиа. Скорее всего, произнесет заключительное слово. Если дойдет до этого, конечно.

– А почему нет?

– Первый раз слышишь о сделках с признанием вины? Хотя Мона этого не предложит, пока ваш парень не получит максимум. Она не упустит свой шанс попасть к Ларри Кингу[48].

– Так что они нашли в тележке?

– Пропавшие трусики Толливер и ее сумочку. Кредитки, мобильник и ключи от офиса лежали в ней, но наличных не было.

Мейс тут же вспомнила, что сказал Капитан.

«Я получил две сотни долларов».

– У Докери нашли двести долларов, – сказала Бет, похоже, прочитав мысли сестры. – Мейс, это плохо выглядит.

– Я по-прежнему не думаю, что он это сделал. Я хочу сказать, посмотри, сколько там других следов. Ключ, который Диана послала Рою. Этот Андрэ Уоткинс. Парень в его квартире. Люди, которые охотились за мной. Как все это связано с убийством Толливер?

– Ты по-прежнему думаешь, что тут есть связь? Согласна, что-то странное творится вокруг Толливер и вас. Но, возможно, Докери убил ее случайно, под влиянием момента, а все остальное – совсем другая история.

– Я так и знала, что ты это скажешь.

– Почему?

– Потому что это… гребаная логика!

– Приношу свои извинения за приверженность гребаной логике.

– Послушай, Докери сказал, что полиция нашла его тележку; значит, она пропала. Кто угодно мог подбросить туда эти вещи. И прочие следы на месте преступления – тоже.

– Давай не будем забывать о сперме в вагине убитой. Или Кингман собирается заявить, что она тоже подброшена?

– Поверь, я уловила мысль.

– А как фирма Кингмана относится к тому, что он собирается защищать парня, обвиняемого в убийстве одного из партнеров?

– Наверное, не очень хорошо.

– Тогда зачем Кингман этим занимается?

Мейс раздраженно посмотрела на нее.

– Почему бы тебе не назвать его Роем?

– Я зову по именам только своих друзей, за исключением Моны. И делаю это только потому, что знаю – она терпеть не может своего имени.

– Он делает это потому, что верит в невиновность Докери. Как и я.

Несколько шагов спустя Бет сказала:

– Ты ни разу не задумалась, как мужик вроде Докери смог проскользнуть в здание незамеченным? Мне кажется, что ему помогли изнутри.

– О чем ты говоришь?

– Возможно, твой друг-юрист решил представлять Докери потому, что его грызет совесть. Он помог мужику забраться в здание, потом у Докери совсем съехала крыша, и он убил Толливер, а теперь Кингман встрял, чтобы замести следы.

– То есть ты считаешь, что на самом деле Рой верит в вину Докери?

– Мейс, большинство людей, обвиненных в преступлении, виновны. Ты и сама это знаешь.

– А знаешь, старшая сестрица, что я тебе скажу?

– Что?

– Я не была виновна.

– А здесь можно курить? – спросил Капитан.

– Нет, в этом здании не курят, – ответил Рой, делая несколько заметок.

– Эй, а еще не пора есть?

– Скоро.

– Я голодный.

– Я знаю… О’кей, ты вошел туда в пятницу вскоре после шести и спрятался в кладовке у лестницы на первом этаже. Потом около восьми поднялся на четвертый этаж и устроился там на выходные. В какое время ты ушел утром в понедельник?

– Я не помню.

– Лу, ты должен постараться вспомнить.

Похоже, Капитан растерялся, услышав свое настоящее имя, и Рой добавил:

– У нас отношения «адвокат-клиент», и мне нужно начинать звать тебя настоящим именем.

– Но вот что я тебе скажу: эти чертовы «Твинки» все равно были лежалыми. Чего они так суетятся?

Рой провел рукой по волосам и задумался, отчего при таком стрессе они до сих пор не выпали.

– Суета не из-за «Твинки». Они обвиняют тебя в убийстве. – Он указал ручкой на Капитана. – Лу, если до тебя не доходят другие идеи, пожалуйста, пусть до тебя дойдет эта.

– Я никого не убивал. Я бы такое помнил.

– Прошу тебя, не делай подобных заявлений перед посторонними. И улики свидетельствуют об обратном: ты изнасиловал и убил ее.