Так было. Размышления о минувшем - Анастас Микоян

Наконец план во всех деталях был готов. В это время Сталин приехал в Сочи на отдых. Я поехал к нему, желая уговорить его выслушать товарищей, которые подготовили мероприятия. Он заинтересовался. Уборевич, сменивший Ворошилова на посту командующего округом, Евдокимов и я информировали его о полной готовности к выполнению плана разоружения Чечни.

Сталин выслушал внимательно и одобрил наши мероприятия. Через 5 или 6 дней Уборевич и Евдокимов должны были приступить к выполнению задания. Они въехали в Грозный, чтобы оттуда руководить операцией, а я – в Пятигорск, поближе к Грозному, приберегая свой авторитет на случай необходимого вмешательства, если начнутся осложнения. Все шло хорошо – движение войск проходило по плану, население было спокойно.

Наступил день начала операции. В один и тот же час представители органов безопасности вызвали к себе председателей Советов и других ответственных лиц и предъявили им требование в суточный срок сдать положенное количество оружия. Холодное оружие не предполагалось к изъятию.

В большинстве сел дело прошло удачно. Но в Урус-Мартане предъявили сотню винтовок и сказали: «Все!» Дали им еще 24 часа для сдачи оружия и пригрозили, если не сдадут, село будет обстреляно. На следующий день сдали еще несколько сотен винтовок. На наши возражения чеченцы ответили, что больше у них оружия нет, и навстречу войскам выставили женщин. Они хорошо знали, что по женщинам войска стрелять не будут. Мы дали указание ограничиться изъятым оружием. Где-то в горах такой случай повторился, но все кончилось без кровопролития.

Во время этой операции Евдокимов преследовал цель поймать имама Гоцинского. С начала Октябрьской революции он возглавил борьбу против советской власти в Чечне и Дагестане и объявил себя имамом Кавказа. Он был связан с турецкими, затем с английскими агентами, имел вооруженный отряд. Гоцинский скрывался в горах, меняя места своего расположения, и, чтобы поймать его, чекисты пригласили к себе из сел, где он мог скрываться, стариков и, объявив их заложниками, предупредили, что если они не скажут, где находится Гоцинский, то разрушат села артиллерией, а их арестуют и предадут суду. Целые сутки уговаривали стариков, но все было безрезультатно. Тогда в этот район прислали самолет. Они страшно боялись самолета. Только после того, как по селу выпустили несколько снарядов с тем, чтобы без разрушения домов жители почувствовали его силу, старики сказали, в каком ущелье скрывается Гоцинский. Там его и нашли.

Всего в ходе операции было изъято более 30 тыс. винтовок, более 10 пулеметов. Конечно, какое-то количество винтовок оставалось у чеченцев, но основная масса была изъята. Эта операция коренным образом очистила воздух Чечни. Активные сторонники советской власти стали смелее себя вести. Бывшие контрреволюционные элементы склонили головы и притихли. Это была блестящая операция без всякого кровопролития. Войска вернулись спокойно в свои казармы.

В октябре 1922 г. состоялся очередной пленум ЦК партии. Одним из важных вопросов, обсуждавшихся на нем, был вопрос о монополии внешней торговли.

6 октября в отсутствие Ленина на пленуме обсуждался вопрос «О режиме внешней торговли». Главным докладчиком, как ни странно, был не нарком внешней торговли Красин, а нарком финансов Сокольников. Он и поддержавший его заместитель наркома внешней торговли Фрумкин заняли ликвидаторскую позицию по вопросу о монополии внешней торговли.

Пленум принял решение, которое по сравнению с решением Августовского пленума ЦК уходило еще дальше в сторону от монополии внешней торговли. В нем предусматривалось немедленное (хотя и с оговоркой «временно») предоставление свободы ввоза и вывоза отдельных категорий товаров и открытие некоторых портов для свободной торговли с внешним миром. Предполагалось открытие портов питерского и новороссийского.

Ленин узнал об этом лишь 11 октября, после получения письма Красина, адресованного в ЦК, в котором тот обращал внимание на принципиальную ошибочность принятого пленумом решения.

Сразу по получении письма Красина Ленин вызвал его для беседы. На следующий день он беседовал по этому вопросу со Сталиным. После повторной беседы с Красиным он пишет проект письма в ЦК и дает для ознакомления Красину. 13 октября Ленин дополняет свое письмо и направляет секретарю ЦК Сталину. В тот же день оно было разослано членам ЦК вместе с «Тезисами Наркомвнешторга о монополии внешней торговли», представленными Красиным.

Ленин считал, что решение Октябрьского пленума ЦК лишь на первый взгляд носит характер частичной реформы, но на самом деле это есть срыв монополии внешней торговли. Он подчеркнул, что вообще такой серьезный политический вопрос, как монополия внешней торговли, даже если бы был тщательно подготовлен – а этого требует большевистский стиль работы, – не должен выноситься на пленум ЦК без предварительного рассмотрения в политбюро. Он предлагает «отложить это решение до следующего пленума».

16 октября опросным голосованием члены ЦК, находившиеся тогда в Москве, поддержали предложение Ленина.

Голосуя за настоятельное предложение Ленина об отсрочке решения до следующего пленума, Сталин в письменной форме высказал тогда свое мнение по существу вопроса о монополии внешней торговли: «Письмо тов. Ленина не разубедило меня в правильности решения пленума Цека от 6/Х о внешней торговле. Тем не менее, ввиду настоятельного предложения т. Ленина об отсрочке решения пленума Цека исполнением, я голосую за отсрочку с тем, чтобы вопрос был вновь поставлен на обсуждение следующего пленума с участием т. Ленина».

Создалось исключительно напряженное положение. Крайне редко, но бывало и раньше, что на какой-то момент Ленин оставался в ЦК в меньшинстве. Поэтому он готовился к острой и принципиальной борьбе. В случае неудачи на пленуме он готов был перенести этот вопрос на обсуждение и решение съезда партии – сдавать свои принципиальные позиции Ленин не собирался. «…Я буду воевать на пленуме за монополию, – писал он в те дни. – Это такой коренной вопрос, из-за которого безусловно можно и должно побороться на партийном съезде».

13 декабря 1922 г., за несколько дней до открытия пленума ЦК, Ленин пишет для него подробное, глубоко аргументированное письмо «О монополии внешней торговли». Под ударами неотразимой логики и убежденности Ленина «фронт» противников монополии внешней торговли начал давать трещины, а вскоре и вообще развалился.

Пленум ЦК 18 декабря принял решение о составлении особого списка всероссийских и областных хозяйственных органов, которым предоставлялось право выхода на внешний рынок. Но все внешнеторговые операции, совершаемые хозорганами, даже и входящими в этот особый список, должны были осуществляться под контролем Наркомвнешторга, которому предоставлялось право запрещения любой сделки. Ленин был вполне удовлетворен таким решением.

Подходил к концу 1922 г. Постепенно выбиралась из разрухи промышленность. Ее подъему способствовало то обстоятельство, что у нас в крае преобладала тогда не тяжелая, а легкая индустрия, которая, находясь вблизи от источников сырья, при хорошем урожае стала подниматься довольно быстро; исключение составляли лишь отдельные промышленные предприятия: Кавцинк под Владикавказом, цементные заводы в Новороссийске и некоторые металлообрабатывающие предприятия.