Бывшие в прошлом - Евгения Грозд

взгляда, скривилась.

— Меня или их? — и ткнула пальцем на груди.

— У них тоже имя есть? — продолжил её стёб.

— Ага, Чип и Дейл, — фыркнула она и туже запахнула ворот платья, что совсем меня не устроило.

— Даже так? Мне бы помощь не помешала, — нагло шагнул ближе, нависнув над ней.

Взор горничной с дерзкого мгновенно стал чуть испуганный, но она не сдвинулась с места и не оттолкнула. Мягко коснулся бархатной щеки, что мгновенно налилась пунцом.

— Ты ответишь на вопрос? — посмотрел так, как обычно смотрел на своих любовниц, которые попадались в мои сети.

— Соня, — дрогнула голосом горничная.

— Красивое имя…

Спустил руку ниже, слегка пленя её шею. Наклонился максимально близко и пробно поцеловал в уголок рта. Почувствовал дрожь в девичьем теле, распознав в этом благоприятный для себя знак. Осмелел и впился в губы. Соня пискнула, слегка отталкивая, но через пару секунд обмякла, отвечая на мою наглость. Притянул к себе, вдыхая новый для себя аромат — клубника. Свежий, летний и полный новой энергии, той, что мне вдруг до одури стала необходима. Губы уже гуляли по тонкой шее, стремясь ниже. Толкнулся пахом вперёд, чувствуя, как внутри разгорается подзабытое пламя. Я её хотел. Вот так бессовестно и прямо в своём кабинете. Плевать, что женат на женщине, которой не нужен. Толкнул к столу, продолжая страстно целовать. Пальцы скользнули под подол платья, ища доступ как самому желанному.

— Нет! — выпалила между поцелуями Соня и в податливом теле ощутилась заметная сталь. — Вячеслав Сергеевич… Я не могу.

Отчаяние охватило изнывающую желанием душу и второй волной ещё большей ласки попробовал уговорить. Горничная застонала, явно сгорая в моих объятиях, но всё же нашла в себе силы и оттолкнула, отбежав на безопасное расстояние.

— Я пойду, — в голосе различил оскорблённость.

Смотрел, как собирает пылесос и прочую рабочую утварь, и в груди наконец кольнула совесть.

— Прости… Нашло вдруг, — виновато потёр затылок. — Не обижайся, пожалуйста. Прими, как комплимент. Ты довольно красивая девушка.

Соня, подозрительно косясь на меня, кивнула. Прихватив бутылку со стола, ушёл с ней в кресло, снова тупо уставившись в окно. Что творю, идиот? Решил отыграться на несмышлёной девчонке? На хрена ей старик вроде меня?

— Вячеслав Сергеевич, — тихо позвала она. — Всё наладится. Вот увидите. Вам бы с Евгенией Викторовной поменять что-то в быту. В медовый месяц или ребёночка запланировать…

От её слов вдруг стало смешно. Ребёнка? Зачем плодить несчастных?

— Сколько тебе лет? — усмешка коснулась моего лица.

Соня робко потупила взор.

— Девятнадцать.

Выходит, угадал, совсем молодая и глупая.

— Здорово. Ещё всё впереди у тебя. Главное, не совершай глупостей на фоне любви. Не поклоняйся этой заразе, как мы все здесь это сделали. Иди, я хочу быть один.

Девушка покорно спохватилась и поспешила вон со своим скарбом.

Однако, наш разговор на этом не завершился. Я бы забыл о ней, но Соня не позволяла этого сделать, каждый вечер попадаясь мне на глаза. Постоянная милая улыбочка. Вопросы о моём самочувствие. Справлялась не нужно ли мне чего, а также уборка в кабинете, как по часам. Девчонка всё время кружила по близости, чем откровенно говоря начинала подбешивать.

Сегодня вернулся домой в том же пассивном состоянии, как обычно разместившись с алкоголем в гостиной. Смотрел на диван, невольно вспоминая, как на нём пару месяцев назад умирал папа. "Счёт на секунды", говорил тогда хирург. И Леся умоляла не ждать Скорую, а везти отца самим. А если она оказалась права? Мы потеряли драгоценное время. И вот теперь его нет, а дом превратился в обитель раненных душ.

— Вячеслав Сергеевич, добрый вечер, — послышался сбоку чуть опостылевший голосок Сони.

— Здравствуй, — терпеливо кивнул я, отпив из стакана.

— Вам будет что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо, можешь идти, — ответил тоном, не терпящим возражений.

— Тогда доброй ночи, — и девушка расстроенно удалилась.

— Доброй, — буркнул себе под нос, чувствуя в душе странную незавершённость.

Выпив стакан крепкого, пошатываясь поплёлся в супружескую. Женя сидела в кресле, читая книгу, и подняв на меня взор, покачала головой.

— Ты каждый день пьёшь, а обещал тогда, что никогда не прикоснёшься к спиртному.

— Тогда и ты обещала быть моей женой, а сама едва не сбежала с Вольных прямо из-под венца. Мы все наобещали с три короба, но ни один не выполнил. Вольных всё также волочится за тобой, а ты и рада.

— Между мной и Львом давным-давно ничего нет, — отчеканила Женя. — Хватит попрекать меня этим.

— Тогда прекращай любезничать с ним каждый день!

— У меня с ним общий ребёнок! Мы воспитываем его вместе, если ты не заметил?

— Я заметил, — и со психом пнул пуфик, стоявший прямо на пути. Женя вздрогнула, слегка струхнув. — А ещё я заметил, что мы тут одна большая греческая семья. Дети общие, кровати общие, скоро меняться партнёрами в постели начнём.

— Ты больной, — брезгливо процедила жена и, встав с кресла, направилась прочь из комнаты.

Поймал за локоть, дернув обратно.

— Больной, — согласился я. — Твоих рук дело, родная. Куда намылилась?

— К сыну, — рявкнула она и вырвала руку, массируя след от моей хватки.

— Да, всё верно. Точно по графику. Косте пора спать, а это значит, что оба голубка придут к своему отпрыску пожелать сладких снов. Настоящая идиллия.

— Завидуешь? — процедила супруга. — Что мешает завести свою такую же идиллию? Развлечёшься… — и скрылась за дверью.

— Сука! — крикнул в гневе и влупил кулаком в стену, содрав кожу на костяшках.

Выкинуть тебя на хрен на улицу и дело с концом, но… Почему не могу? Словно какая-то зависимость, как от алкоголя. Она нужна мне. Нужен её запах, голос, тело и просто присутствие. Страх потерять отчего-то становится с каждым днём сильнее, и я всё агрессивнее старался удержать птицу в клетке.

Упал на кровать, глядя в плывущий потолок. Как вернуть себя прежнего? Не думать о ней ежесекундно? Не представлять её с ним рядом… Уничтожить источник преткновения? Искоренить его из её души и сердца? А может более результативно? Прикрыл веки, усмиряя негативные эмоции. Тише… Ещё тише. Спи! Вернулся в сущее, широко распахнув веки. В комнате полумрак и звенящая тишина. По ходу проспал прилично.

— Женя? — позвал я и не получил ответа.

На подлокотнике кресла покоился шёлковый пеньюар. Решительно поднялся с постели, накручивая в голове неприятные картинки. Она с Вольных? Решила, что сплю и развлекается в стенах дома? Спешил сперва в детскую. Костя мирно и тихо спал под плавным свечением ночника. Кинулся дальше по коридору к супружеской Вольных. На стук ответа не последовало, поэтому ворвался сам. Темно. Щелкнул выключателем. Никого.