Выше только любовь - Эмма Скотт

– Дэвид, нет! – Джулиан сжал зубы. Его плечо прострелила боль. Ладонь Дэвида выскальзывала из его хватки.

– Я не могу, – крикнул Дэвид. – Не могу быть просто твоим другом. Я пытался… шесть лет пытался.

– Мы найдем того, кто тебе поможет, – пообещал Джулиан. Он съезжал к краю утеса, пытаясь ногами зацепиться за камни. Услышал позади себя возглас, а потом руки Натали схватили его за ногу и потянули. Он стал медленнее двигаться к краю, но ладонь Дэвида все равно выскальзывала из пальцев.

– Дэвид, – пробормотал Джулиан сквозь сжатые зубы, – держись… подтягивайся.

– Нет, – произнес Дэвид. Вода кипела и бурлила внизу, словно голодная акула. – Тебе придется отпустить меня, Джулиан, потому что я не могу. Не могу отпустить…

Джулиан держался из последних сил, но все равно рука Дэвида выскользнула. Сильное давление на плечо исчезло. Джулиан почувствовал пустоту в ладони и услышал рев волн внизу. Он медленно встал на четвереньки и выглянул за край. Однако не увидел ничего, кроме пенистой воды и острых камней. «Мне жаль, Дэвид. Мне очень жаль…»

Его схватили мягкие руки и уверенно потянули прочь от края. Натали.

Она встала на колени рядом с ним. Ветер хлестал ее, трепал волосы. Джулиан увидел кровь, черную в ночи, на ее щеке от пореза над глазом. Он поднял дрожащую руку к ее лицу и бережно прикоснулся к ней. Почувствовал тепло и мягкость, отчего из горла вырвался сдавленный всхлип.

– Натали…

– Поверить не могу, что ты здесь, – произнесла она, осторожно прижимая руки к его груди, словно в попытке убедиться, что он настоящий. – Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

Он обхватил ее руками и крепко обнял.

– Я сделал это с тобой. Нужно было слушать, нужно было верить тебе. Ты никогда ему не доверяла. Никогда.

Натали покачала головой.

– Ты не мог знать, насколько все плохо. Он был твоим другом. Но, боже, Джулиан, – она содрогнулась у него на груди, – он убил Маршалла. Его и…

У Джулиана сжалось в груди.

– Что? Нет, Маршалл не умер.

– Он… нет? – Натали подняла на него взгляд. – Ты уверен? Нет, он сказал мне… Дэвид сказал, что убил его.

Джулиан взял ее лицо в ладони, глядя прямо в глаза.

– Посмотри на меня. Дэвид ранил Маршалла, но с ним все в порядке. Он в больнице вместе с Либерти, и все с ним будет хорошо.

Натали обмякла на его груди, а он ничего не делал, просто очень долго держал ее в своих объятиях.

Офицер набросил на плечи Натали одеяло. Она покинула объятия Джулиана только для того, чтобы натянуть колючее шерстяное покрывало, а потом снова опустила голову ему на плечо. Другой офицер предложил одеяло и Джулиану, но тот отказался. Они сидели на скамье возле парковки наверху, у начала тропы. Вокруг бегали человек десять полицейских и тихо переговаривались. Пространство вокруг подсвечивали фары их автомобилей. «Скорая помощь» также добавила свои мерцающие огни к темноте ночи, которая медленно превращалась в день. За спиной девушки, внизу, другие офицеры бродили по лабиринту и делали фотографии, ожидая, когда медэксперт достанет тело Дэвида из воды.

– Нам нужно получить предварительную информацию, – сказал офицер Вальдес, – пока медики вас осмотрят.

У офицера Вальдеса было доброе лицо и теплая улыбка. Он первым нашел их, первым позвонил Нико и сообщил, что все хорошо, первым объяснил, что Джесси Тейт рассказал отряду полицейских в клубе «Орбита», что нужно отправить сюда подмогу.

– Полное имя, указанное в вашем свидетельстве о рождении? – поинтересовался Вальдес у Джулиана, пока медик протирал его подбородок и наклеивал пластыри на рассеченную кожу.

– Джулиан Рафаэль Мелендес Мендон Ковач.

«Вот и большое открытие, – подумала Натали. – Только в полицейском докладе, а не пресс-релизе».

Ручка офицера Вальдеса зависла над блокнотом.

– Эм, а можно попросить произнести по буквам?

* * *

В больнице врачи осмотрели покрытую синяками голову Натали и провели обычный тест, чтобы проверить, нет ли сотрясения. Джулиану наложили шесть швов под подбородком и еще восемь на лбу, а потом им наконец разрешили навестить Маршалла.

С перебинтованной головой, он еще не отошел от обезболивающих, но улыбнулся при виде Натали и Джулиана. Либерти сидела, сгорбившись на стуле рядом с его кроватью, и покусывала манжету старого свитера.

Натали осторожно обняла Маршалла, заливая его больничную рубашку слезами, а потом они с Либерти бросились друг к другу, обнимаясь и плача.

– Черт побери, – только и могла сказать Либерти, повторяя это снова и снова.

Джулиан стоял у кровати Маршалла и не мог подобрать слова.

– Не надо. Ничего страшного, – проговорил Маршалл. Невнятно из-за действия обезболивающих. – Просто продуманный ход, чтобы попасть в твою следующую книгу.

Они оставались возле Маршалла, пока их не выгнала медсестра, чтобы пациент мог отдохнуть. Она напомнила друзьям, что уже шестой час утра. Либерти не собиралась уезжать, потому обняла Натали и попрощалась.

– Расскажешь мне, что случилось. Но не сегодня и не завтра. Однажды.

– Расскажу. Люблю тебя, Либ.

– Люблю тебя, Нат. – Либерти вытерла глаза и повернулась к Джулиану: – Иди сюда. – Они обнялись, и Джулиан поцеловал девушку в щеку, прошептав «Спасибо!» ей на ухо. Она отмахнулась и вернулась на свое место на стуле.

Джулиан и Маршалл пожали руки. На лице первого отразилась боль, когда он снова увидел белые бинты Маршалла.

– Не переживай, – успокоил его тот, еле ворочая слегка заплетающимся языком. – Я готов сделать это снова… ради нее. – Он сонно подмигнул Натали. – А она для меня, и ты для нее, и один за всех, и мы просто четыре чертовых мушкетера.

– Правда, – закатила глаза Либерти, – и д’Артаньян сегодня ночью принял слишком много обезболивающего.

Натали наклонилась и поцеловала Маршалла в щеку. Ей так много хотелось ему сказать, но с губ сорвалось только:

– Люблю тебя.

– Люблю тебя. Люблю всех, – произнес он, засыпая. – Люблю всех.

* * *

Детектив Свонсон, проницательная женщина, возглавляющая расследование этого дела, разрешила Джулиану и Натали отправиться домой и отдыхать все утро.

– Это будет долгий день и много заявлений, – предупредила она, – так что будьте готовы, придется много говорить.

– Я не могу здесь оставаться, – призналась Натали, когда они с Джулианом приехали к ней домой. Воспоминания о приставленном к голове пистолете Дэвида витали в ее квартире. – Сомневаюсь, что могу продолжать здесь жить. И кабинет Дэвида у тебя дома… – Она поежилась, и Джулиан мрачно кивнул.