Нибелунги - Ольга Крючкова

Кримхильда вскипела, гордость её была уязвлена:

– В таком случае жена вассала проследует за любовницей вассала! Я всё знаю, Брунхильда! – парировала золовка.

Брунхильда отнюдь не ожидала такого оскорбления и уже пожалела, что сама спровоцировала Кримхильду. Однако оскорбление было нанесено в присутствии свиты и потому она решила пожаловаться мужу.

Гунтар вскипел, узнав, что Брунхильда была любовницей Зигфрида, и вызвал зятя к себе. Однако Зигфрид поклялся, что между ним и Брунхильдой никогда не было любовной связи. Вероятно, женщины повздорили и Кримхильда решила оскорбить гордую и заносчивую Брунхильду. Гунтар задумался: к чему весь этот скандал? Он недоумевал, ибо Брунхильда хотела увидеться с золовкой. В конце концов, он решил, что это очередная уловка его неукротимой жены, она, мол, решила поквитаться с Кримхильдой за какую-то старую обиду. На том Гунтар и успокоился.

Не успел Зигфрид покинуть покои короля, как Брунхильда поспешила к мужу и потребовала от него наказать Зигфрида и Кримхильду. Тот лишь рассмеялся в ответ, посоветовав жене умерить свой гнев и ненависть. Уж он-то знал её дурной нрав. И что только заставило его жениться на этой фурии?! Увы, он был слишком романтичен в молодости. Теперь же он не знал, как избавиться от жены. Ему всё чаще приходили мысли заточить её в отдалённый монастырь.

В последние годы Хаген был любовником королевы Брунхильды. Королева решила использовать его для достижения своих целей. Однажды, нежась в объятиях любовника, она сказала:

– Как ты считаешь, ведь Гизельхар достоин большего… Не так ли?

Хаген хмыкнул.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что время идёт. А он так и не стал королём. И вряд ли станет, ведь у Гунтара есть законный наследник трона.

– Значит, принцу ничего не светит! И ему придётся смириться со своей долей, – резонно заметил Хаген.

– Конечно, если мы не поможем ему. Думаю, что ему не претит стать регентом Фризии… Как ты считаешь?

Хаген отстранился от королевы.

– Ты что, предлагаешь убить Зигфрида?

– Да! Именно это я и предлагаю. Тем самым мы проложим Гизельхару путь к короне Фризии. С малолетним сыном Зигфрида всякое может случиться…

– Но Гунтар благоволит к своему зятю… – снова возразил Хаген.

– Ну и пусть… Он ещё ничего не знает о моих замыслах. Намекни королю, что знаешь о моей давней связи с Зигфридом. Пусть сомнения и гнев обуяют его. Тогда и предложи избавиться от Зигфрида. Ты – верный букеларий короля и он прислушается к твоему мнению. А я намекну о короне Фризии Гизельхару. Мы избавимся от Зигфрида его руками. Раз мечтает быть королём, пусть не чурается «грязной работы».

Разумеется, Хаген сделал всё, что велела королева. Он был послушной игрушкой в её руках. Выбрав момент, во время застолья с королём, Хаген прикинулся пьяным и выболтал всё, что знал о связи королевы и вассала. Кровавая пелена заслонила глаза Гунтара. Он решил во чтобы то ни стало поквитаться с зятем.

Брунхильда также времени даром не теряла. Она поделилась своими планами с Гизельхаром, искусно играя на его самолюбии и невоплощённых амбициях. К тому же она не преминула заметить, что давняя зазноба Гизельхара, Сибилла, овдовела и мечтает вторично выйти замуж. Обделённый судьбой принц воспринял слова королевы с энтузиазмом. И тотчас поспешил к королю.

Гунтар внимательно выслушал брата.

– Зигфрид повинен в измене и лжи! – вынес он свой приговор. – Ты станешь регентом Фризии. А мальчишку отправим в дальний мужской монастырь. Путь замаливает грехи своего родителя! Кримхильду выдам замуж за одного из сопредельных королей! Она ещё молода и хороша собой.

Гизельхар ликовал: наконец-то он получит корону, пусть даже вассала.

– Нужно выбрать лишь подходящий момент! И избавиться от фриза!

* * *

Ранней весной 247 года эры Цезаря франки нарушили границы Бургундии. Зигфрид вызвался помочь своему швагеру[106], ибо прибыл с дружиной в пятьдесят человек. Кримхильду томили дурные предчувствия, намедни она видела страшный сон. Она предприняла тщетную попытку отговорить мужа от участия в походе. Но тот резонно заметил:

– Я ещё молод! И жажду добычи и военной славы! Не скрою, я тоскую по прежним временам…

Кримхильда взмолилась:

– Тогда обещай мне быть благоразумным и вернуться живым!

Зигфрид пристально взглянул на жену и привлёк её к себе.

– Неужели ты ещё любишь меня?

– Да… Я всегда тебя любила…

Ночь накануне похода Кримхильда и Зигфрид провели вместе.

…Гизельхар возглавил войско бургундов. Оно подошло к Аква-Метакке, когда там уже царило полное разорение. Франки разграбили всю округу. Гизельхар прекрасно знал, что недалеко от города находится латифундия овдовевшей Сибиллы. Он отправил за ней Зигфрида и нескольких его людей.

Гизельхар получил донесение разведки: число врагов невелико. Вероятно, один из приграничных франкских вождей решил обогатиться за счёт военной добычи. И сейчас направляется в Клавдию-Агриппину. Гизельхар поспешил вслед за врагом.

Тем временем десяток наёмников, облачённых в одежды франков, нанятых Гизельхаром, устроили засаду на дороге, по которой Зигфрид должен доставить Сибиллу в военную ставку.

* * *

Зигфрид и его люди достигли латифундии. Некогда процветающее поместье теперь представляло печальное зрелище. Деревянные строения, окружавшие каменную стену латифундии, были сожжены налётчиками. Ворота выломаны…

Фризы миновали ворота и оказались во внутреннем дворе виллы. Зигфрид спешился и осмотрелся. Двор был усеян трупами мужчин, пытавшихся защитить свою госпожу и её имущество. Женщин, вероятнее всего, угнали в плен. Погода стояла тёплая, тела уже начали разлагаться, распространяя удушливый смрад.

– Боюсь, что Сибилла либо мертва, либо её захватили франки… – с печалью в голосе произнёс Зигфрид. Из его памяти всплыл образ юной камеристки. Сердце его сжалось от боли: Кримхильда была так привязана к ней. – Тем не менее следует обыскать дом!

Фризы вошли в атриум: всюду виднелись следы грабежа. Зигфрид проследовал в спальню: там было перевёрнуто всё вверх дном. Франки изрядно поживились. «А что, если Сибилла спряталась в винном погребе?» – подумал король фризов.

…Двери погреба были отворены настежь. Несколько бочек опустошены, вероятно, франки, обмывали богатую добычу. Зигфрид спустился по ступенькам.

– Сибилла! – позвал он, не надеясь услышать ответа. – Сибилла! Это я – Зигфрид.

До слуха фриза донеслись невнятные звуки, исходившие из-за огромной бочки, стоявшей в самом дальнем углу.

Он из предосторожности обнажил меч и снова позвал: