Если настигнет проклятие - Ирина Ирсс

Щёки опаляет теплом. Совсем-совсем неправильная реакция в данной ситуации, но Алек помогает забыться. Ненадолго, возможно даже слишком короткое время, чтобы его заметить, но всё же это вселяет понимание, что рядом с ним всё будет не так плохо, как чувствует сейчас себя моё сердце… Немного смутившаяся, отхожу от Алека и направляюсь в сторону кровати под его неотрывно следящий за мной взгляд, минуя и обходя части разбитого телефона. Мне никогда ещё не было настолько дурно и паршиво, но я изо-всех сил держусь, понимая, что и для Алека не всё так просто, как он это выражает. И ровно также понимая, что это самое лучшее, что я могу сделать для своих родителей.

Пропасть, собственно, даже и не зная куда, кажется странным, ненормальным и совсем безрассудным. Но это лучше, чем оказаться в руках Ордена. Они ещё более безрассуднее, и чем старательнее они меня пытаются заполучить, тем меня это больше пугает, особенно понимая, что границ для них не существует. Остаётся лишь надеяться, что они действительно не найдут меня никогда.

Глава 13

Никогда бы не подумала, что дорогу можно сравнить с бесконечностью: длинная, прямая, иногда сворачивающая вправо и влево, или совершающая кольцо, но одно в ней всё же неизменно – у неё нет ни конца, ни края.

Мы всё едем и едем, проезжая всевозможные города и посёлки, о наличие которых раньше даже не знала. В салоне стоит полная тишина, хотя нас находится в нём четверо. Не знаю, какие именно причины на самом деле заставили Несс с Дамьяном ехать с нами, но мне она сказала, что ни за что в жизни не упустила бы возможности оказаться в том месте, куда мы направлялись. Я не стала уточнять, что именно это за место. И не потому, что мне совсем неинтересно. Некая враждебная ненависть, вызванная внутренней тоской и болью, не даёт увидеть в нашей поездке что-то хорошее. Я прекрасно понимаю, что виновато не место, не Алек или ещё кто-либо, кто сидит сейчас в этой машине. Кроме меня самой, или же обстоятельств, связанных непосредственно со мной, вынудивших не только меня, но и Алека покинуть наш город.

Хотя по нему тоже не скажешь, что он ненавидит это место, как я. Он рад, как и Несс с Дамьяном, отправиться туда. Однако, есть что-то такое тревожное в глубине его глаз, которые иногда поглядывают на меня через зеркало заднего вида. И это наконец не связано со мной. Алек будто готовиться к чему-то волнующему. Странно видеть его таким озабоченным и уязвимым, когда дело не касается гибридов и Ордена. И мне, признаться, радостно видеть его таким человечным, каким я редко могла его наблюдать раньше.

Спустя несколько часов тишины, поездка становится более нервирующей. Несс уснула ещё в самом начале пути и до сих пор не просыпалась. Я завидовала ей, пытаясь весь последний час безуспешно занять удобное положение и тоже уснуть, чтобы отвлечься от мыслей. Меня не покидает чувство вины за оставленных в неведении родителей. Мне даже не хватает смелости предположить, что именно они себе надумают, поняв, что я бесследно пропала. Хотя правда – не лучше. Но я отчаянно молилась, чтобы мама сочла исчезновение за бунтарский побег в честь протеста. Так было бы менее больно, зная, что я всё ещё жива. Но сама мысль, что я вообще причиняю родителям боль, терзала меня как голодный зверь, нещадно потрошащий все мои внутренности.

Тоска разрывала грудь, я снова чувствовала что-то недостающее, беспокоящее и скоблящее моё нутро даже тогда, когда только начинала парить на задворках своего сознания. А затем я слышу приглушённые голоса Алека и Дамьяна, понимая, что всё-таки смогла заснуть. В основном пустые фразы, которые ничего конкретного из себя не представляют, потому я не спешу открывать глаза. Просто позволяю укачивающему движению машины оставлять мой разум подальше от реальности. Но толком ничего не выходит.

Я всё думаю и думаю, совершенно не замечая ни времени, ни всё тех же разговоров Алека и Дамьяна, пока редкий, отдающий желтизной свет, набрасывающийся на мои закрытые веки, не начинает всё чаще нарушать собой темноту в моих мыслях. Неохотно я приоткрываю глаза, замечая странное, переливающееся мерцания.

Снег.

Открываю глаза полностью и отрываю голову от сидения. Поверить не могу, что в действительности вижу снег – вот, что кажется самым подлинным сном. Останавливаю мысль ущипнуть себя; даже если это сон, уверена, что желаю в нём задержаться.

Мы по-прежнему едем, но эта дорога узкая, имеющая всего две полосы и совершенно пустая. И если бы не высокие фонарные столбы, выстроенные в ряд, то она была бы ещё и жутко тёмной из-за плотно-растущих деревьев, похожих на беспросветные и высокие стены по обе стороны от неё. Дорога ведёт вверх, туда, где виднеются мириады огней, подмигивающих с подножья и возвышенностей белоснежных выглядящих чересчур сурово гор.

У меня перехватывает дыхание, увиденное производит на меня непостижимо завораживающий эффект.

Не так уж и много требуется времени, чтобы осознать, что это место, затмевающее своим великолепием всё плохое, – горнолыжный курорт. К тому же, горы повсюду, создается впечатление, что не машина движется в их направлении, а они неумолимо надвигаются на нас, захватывая своим могуществом всё открытое пространство.

Поворачиваюсь и вижу, что Несс так и спит. Мне хочется разбудить её просто для того, чтобы кто-то сейчас восхищался вместе со мной, хотя она и так уже всё это видела, и теперь я понимаю её стремление оказаться здесь. Через секунду я ощущаю на себе взгляд и перевожу свой, чтобы встретить глядящие на меня через зеркало заднего вида глаза Алека. В их уголках образовались едва заметные морщинки от его улыбки на губах, которая сейчас, к сожалению, скрыта от меня. Но этого хватает, чтобы лёд начал оттаивать в моей груди. Улыбаюсь в ответ, мне не составляет труда выглядеть восхищённой. Особенно вновь устремляя свой взгляд к заснеженным Великанам.

Это место похоже на прекрасную новогоднюю открытку, ту самую, при виде которой замирает сердце, и хочется отдать все до единого, чтобы переместиться прямо в нее.

Но чуть позже я понимаю, что поспешила отдать своё сердце виду на горы. Когда машина сворачивает направо и открывается новой вид, мое сердце буквально начинает волноваться от переполняемого его восхищения.

Мне хочется фотографировать, научиться рисовать, сделать всё, что только возможно, чтобы запечатлеть в памяти этот момент навсегда. Запечатлеть свои эмоции и чувства.

Дорога уходит вниз. Моё трепещущее волнение вновь нарастает. Там, в небольшом углубление, расположились домики, сколоченные вместе так, словно это место небольшая сказочная деревушка. Приблизительно их тут от двадцати до тридцати по количеству. Несколько из них высокие, хоть и всего лишь трёхэтажные, похожие на многоквартирные дома в миниатюре. Ещё два из них просто длинные и двухэтажные, с высокими створчатыми окнами. А между ними одно единственное одноэтажное строение, полностью окутанное нитями белых гирляндных фонариков. Возле него растет высокая ель, также наряженная растяжкой гирлянды, на которой разноцветные огоньки танцуют и переливаются волнами.

– Приехали, – сладко лепечет голос Несс, в котором очень легко распознать улыбку.