Эксперимент не удался - Теодора Игнатова

не отвечает. Что с ней не так? Ощущение тревоги расползается по внутренностям. Где её живая активная мама, диктаторша и непоседа, что всегда спешит и указывает.

— Вы тратите моё время. Перейдём к делу и мы поехали.

— Чем тебе не нравится идея управлять одним из сети магазинов. Это будет работать на тебя, реклама на всю сеть...

— Не надо мне тут рассказывать о преимуществах. Магазин под моим именем уже мой и это обсуждению не подлежит. Он один единственный и никакой сети не существует. У меня свой ассортимент, у вас свой. Мам, ты разговаривать не умеешь? Это вроде твои магазины или я ошибаюсь? Ему они нахрен не сдались, почему он разговаривает за тебя?

— Мои.

— Ну так вот я тебе лично предъявляю свои требования. Сети своих магазинов придумай новое название, и мои фото без моего согласия запрещаю использовать. Что, он тебе новые вывески не оплатит? — кивает головой на отца. — Модель для фотосессии не оплатит? Он же на всё готов.

— Алекса, это же наши магазины.

— Поздно, мам, ты об этом вспомнила. Никаких наших нет, есть мой и твои. Больше я ничего обсуждать не собираюсь.

Андрей слышит точку в разговоре и бросает салфетку на стол, запив водой салат отодвигает тарелку.

В голове проскальзывает удивление. Он поесть пришёл или вести переговоры на её стороне, что-то не понимает.

— Алекса, сядь, мы не договорились, — меняется в лице Артемьев. — Ты с матерью воевать собралась?

— Не указывай мне, что делать. Ты кто?! Не надо только говорить, я твой отец. То что ты когда-то, по ошибке, обрюхатил мою мать не делает тебя отцом. А ей смотрю абсолютно всё равно каков будет исход разговора.

Но сама села обратно на стул.

— Мама, смени название и убери мои фото, чтобы я их в твоих магазинах никогда не видела. Да, это принцип.

— Неужели ты до сих пор злишься на меня, за то, что рассорил тебя с этим хмырём. Пойми меня, я не хочу чтобы моя дочь встречалась со шлюхой, тратила время на тех кто никогда не сможет ценить её.

Встрепенувшись Алекса так ничего и не ответила. Посмотрела в глаза, так похожие на её собственные. Он говорит её словами, как она. Что можно возразить, если считает точно так же. Богдан никогда не будет её ценить, для него всегда будет одна из. Сердце болезненно сжалось, сдержала эмоции и заговорила совершенно спокойным голосом:

— От своих требований отступать не намерена.

— Хорошо, — соглашается Екатерина.

Алексе хочется закричать на неё. Да что с тобой?

— Чего вы хотели, когда решили проучить меня? Предложили магазин, я взяла. Думали потоплю? А вы спасёте его и скажете, какая ты...

— Алекса... — попыталась Екатерина возразить.

— Мам, хватит театра! Алекса, Алекса, Алекса! Хватит, — перевела дыхание и повернулась к отцу. — Закажи ей брендировку и забудем все об этом разговоре.

Встала и ещё раз внимательно осмотрев мать направилась к выходу. Внутри потряхивает. Уимберг за спиной не отстаёт ни на шаг. Ты то во что играешь Андрюша? Как достало это всё!

Без разговоров на которые она и не настроена отвёз к дому Нестеровых. По внешнему виду доволен чему-то. Причин знать не хочет, совсем сейчас не до этого.

В кабинете Павла, нашла старый телефон Димки с разбитым, но рабочим дисплеем и вставила сим карту. Придётся временно попользоваться и таким, дома конечно ещё валяется и её старый, что однажды уже пригодился.

Дом давно уже спал, погрузившись в темноту, а она как не пыталась не уснула. Проигнорила звонок Грановского, пристанет же, что с голосом и ткнёт снова обещанием. Не слышала, не видела, не знала, так и скажет.

Спустившись вниз, слышит, как на кухне что-то громыхнуло. Свет горит. Неужели этот снова чем-нибудь швыряется. Но только, что альфы у ворот не было. Ой, Алекса, не фантазируй, ночь давно, что он тут забыл в такое время. Ну, а чужие свет не включают. Хмыкнув направилась посмотреть. Нестеров младший спиной к ней копался в морозилке, перебирая продукты.

— Ты что там потерял? Готовить решил научиться? — ухмыляется сложив руки на груди.

— Лёд где? — рычит злобно.

Брови девчонки мигом взлетели на лоб.

— В самом низу.

Достал пакет со льдинками и запрокинув голову приложил к переносице. Зажмурившись сел повернувшись к ней. Алекса даже присвистнула. Потрёпаная футболка залита кровью, бровь рассечённая, губа опухшая, с носа кровь хлещет.

— Твою мать... — кинулась за аптечкой, что видела в кабинете, когда мобильный искала.

Смастерила тампоны из бинта затыкая Димке нос.

— Не лезь, я сам, — рычал Нестеров.

— Закрой рот и сиди молча, — в том же тоне на него Алекса.

Отобрала лёд и стянула через голову футболку. Димка застонал ухватившись за рёбра с правой стороны. Явно синяки там завтра будут. Кровоподтёки не хилые.

— Случаем не с дружком своим...

— С Богданом мне делить нечего, кроме тебя. А тебя мы больше не делим. Этот ублюдок должен был получить, за то, что сделал с нами.

— Мне не спрашивать о ком ты?

— Лекс, иди спать, — отмахнулся раздражённо.

— Не пойду я никуда! Хватит указывать, что мне делать! Достали уже! — швырнула полотенце, которым только, что вытирала руки.

Достала из шкафа бутылку коньяку. Нестеров подскочил, отобрал и спрятал обратно.

— Пить мы не будем!

— А что будем?

— Спать пойдём.

— Что-то не спится.

— Не смотри на меня так. Дурак я, поехал к Романец морду набить.

— И что? Тебе набили?

— Что это! Что хотел, то и сделал.

Подробностей не спешил рассказывать, но вдруг встрепенулся.

— Кстати, по поводу твоей мамы. Завтра Рома приедет, сказал сразу с тобой поговорить хочет. Ты просила узнать, что и как у неё сейчас.

— Да, да, я вообще-то помню. Там что-то не так?

—