Возвращение корабля-призрака - Брайан Джейкс

— С-с-во-боден!

Граф Винсент Брегон Веронский сидел в беседке посреди своего ухоженного сада. Хотя день уже клонился к вечеру, на нём всё ещё были ночная рубашка и халат. Граф постарел, вид у него был несчастный. Небольшой жук медленно ползал по его ступне, обутой в сандалию, а по подоконнику раскрытого окна беседки с важным видом смело расхаживала сорока. Старик не замечал ни жука, ни птицы, он с горечью смотрел на клумбы вдоль усыпанных гравием дорожек, цветы на них уже увядали. Его мысли были далеко. А сорока наконец заметила жука и уже приготовилась слететь с подоконника и схватить его, но тут её спугнули чьи-то шаги. Птица улетела, продлив таким образом короткую жизнь жука.

* * *

В беседку решительно вошла кухарка Матильда: гневно фыркнув, она поставила на столик возле своего господина поднос с едой и напитками.

— Так и сидите здесь, словно пугало?

Вытерев глаза рукавом халата, граф устало ответил:

— Уходи, женщина, оставь меня одного!

Но Матильда и не собиралась уходить. Она продолжала настаивать:

— Слышите, как шумит ярмарка? Я слышу. Почему бы вам не надеть что-нибудь приличное и не пойти туда? Вам это будет полезно. Лето почти кончилось, а вы сидите тут сиднем с утра до вечера, день за днём, словно старая статуя.

Граф вздохнул, разглядывая жука, который, выбиваясь из сил, старался сползти с его большого пальца на землю.

— Дала бы ты, Матильда, отдохнуть своему языку. Как мне жить — моё дело. Ступай к себе на кухню.

Матильда даже бровью не повела и упрямо постучала по подносу.

— Съешьте хоть что-нибудь, а то ведь в скелет превратитесь. Вы даже не притронулись к завтраку, который я приготовила вам утром, а уж до чего он был вкусный! А теперь я принесла вам куриный бульон с ячменной крупой и луком пореем. Попробуйте, больше я вас ни о чём не прошу, только попробуйте, и я сразу уйду.

Граф отвернулся от строгого взгляда кухарки.

— Унеси все это. Я не голоден. Пожалуйста, отдай еду кому-нибудь из слуг. Не могу я на всё это смотреть.

Верная Матильда опустилась на колени возле его кресла, голос у неё стал мягче.

— Что с вами, Винсент, что вас так мучает? Граф снова вытер глаза рукавом.

— Я — старый дурак, даже ещё хуже — легкомысленный старый дурак. Как я мог послать трёх молодых людей и собаку на верную смерть?

Матильда резко встала и вся напряглась.

— Ну вот! Снова вы за своё! Разрешите сказать вам вот что, сэр. Это вовсе не ваша вина. Они ушли добровольно. И чего вы убиваетесь — цыганка и бродяги. Не вернулись, говорите? Ну и что? Если хотите знать, может, они даже примкнули к Разанам. Они и сами тем же миром мазаны — одного поля ягоды!

Глаза старика гневно блеснули. Показав пальцем в сторону большого дома, он резко проговорил:

— Уходи, старая грубиянка! Прекрати сквернословить, убирайся!

Матильда, рассердившись, направилась к дому.

— Ладно, — громко проговорила она в сердцах. — Свой долг перед Брегонами я выполнила. Скоро наш граф доведёт себя голодовкой до могилы, будет у нас мёртвый граф, а что станется тогда с Вероном? Эти Разаны в ту же минуту примчатся сюда и приберут все к рукам. Попомните моё слово.

Граф заговорил, не то чтобы отвечая ей, а скорее рассуждая вслух:

— Зачем Господь выбирает в правители дураков? Я тешил себя надеждой, что Адамо жив, жив, хотя прошло столько лет. А эта прелестная молодая девушка, эти славные юноши и их собака… все они расстались с жизнью только по прихоти глупого старика. О Боже, прости меня за то, что я сделал!

На ступеньки беседки поднялся Герас — кузнец графа и его конюший. Взяв сильной рукой старика под локоть, он мягко поставил его на ноги.

— Вам пора уйти в дом, сэр. Разрешите кому-нибудь отнести туда еду? Этот суп, похоже, ещё не остыл, и вы с удовольствием его там отведаете.

Покачав головой, граф позволил увести себя.

— Делайте что хотите с таким дураком, как я. Отведите меня в спальню, Герас. Я устал.

* * *

Заканчивался последний день ярмарки, и народ уже стал разъезжаться, ведь предстоял долгий путь домой. Сидя в двухколёсной тележке, влекомой неуклюжим быком, какой-то фермер с женой и дочерью — девочкой-подростком — направлялся к воротам в городской стене. У ворот им пришлось задержаться. Они не могли проехать из-за ссоры, разыгравшейся между двумя молодыми, только что назначенными стражами и какими-то пятью людьми, желавшими войти в город. Фермер терпеливо ждал, держа в руках вожжи, а спор за воротами затягивался.

— Пять сантимов! — звенел голос Кэрей. — Это же грабёж средь бела дня! В последний раз, когда мы приходили сюда, было всего по два сантима с человека и один за собаку. Пойдите приведите графа, он будет рад пропустить нас бесплатно.

Тот из двух стражников, что был повыше ростом, сам — беглый фермерский сын, рассмеялся девушке в лицо.

— Ха-ха-ха! Вы что, близкие друзья графа? Слушай, девушка, мы недавно здесь служим, но мозги у нас в порядке. Цены за вход на ярмарку выросли, а как иначе, сержант мог повысить нам жалованье?

Ему ответила Арнела, в её голосе звучала угроза:

— Придержи язык, мальчишка, а не то узнаешь, какая у меня тяжёлая рука! Где твой сержант? Живо за ним, надеюсь, он поймёт, что делать.

Второй страж был не только ниже ростом, но и младше своего товарища, однако держался серьёзно и вежливо.

— Мадам, сержант сейчас обедает на кухне большого дома. Вам придётся подождать, когда он вернётся, ни один из нас не имеет права покидать пост. Если вы заплатите нам за вход, то я уверен, что потом он с удовольствием во всём разберётся. Простите нас, но если мы пропустим вас бесплатно, это будет стоить нам места, понимаете, мадам?

— Хорошо, сколько мы должны заплатить? — вмешалась в разговор Кэрей.

Высокий стражник снова стал считать:

— Значит, так. По пять сантимов с каждой леди и по пять с мужчин и ещё за одну э… персону. Получается двадцать сантимов. Прошу — вас…

— Где ты научился считать? — презрительно рассмеялась Кэрей.

Страж продолжал, делая вид, что не слышит её:

— Скажем, три за собаку и по сантиму за каждую козу, когда их пересчитаем.

— Хватит этих глупостей! Пропусти нас! У нас дело к графу. Отойди в сторону.

Стражники скрестили пики, закрыв проход. Арнела погрозила пальцем высокому стражу.

— Хочешь, чтобы я отняла у вас пики, завязала их вам на шеях и отшлёпала вас как следует?

Из ворот вышла жена фермера и внимательно присмотрелась к спорящим. Потом достала деньги из кошелька и протянула их стражникам.