Бойфренд из книг - К. С. Килл

ехал со мной! – отрезаю я.

Он отстегивает ремень и меняет положение, садясь под углом.

– Что там произошло? Что тебе сказал твой приятель?

Он произносит «приятель» с едкостью, глядя на меня. Кажется, намечается драма, но я слишком расстроена, чтобы обращать на это внимание. Единственное, что для меня сейчас важно, это убраться из Колумбуса.

Приложение в его телефоне трезвонит – его ждет поездка, а меня – катастрофа. Ему там совсем нечего делать.

– Знаешь что? Забей. Я бы так же быстро дошла пешком.

– Хватит!

Он остановил мою руку в тот момент, когда я открывала дверь, и наклонил голову так, чтобы видеть мои глаза.

– Расскажи. Я прекрасно видел, что что-то было не так каждый раз, когда ты ездила в Цинциннати. Я оставался в стороне, ожидая, что ты мне доверишься, но теперь у тебя больше нет причин молчать.

– Ты так думаешь?

– Я твой парень, это нормально, что я рядом с тобой.

Ух ты, ух ты, ух ты! Чего?

– Остановись и пару секунд подыши. Успокойся и объясни мне, что заставляет быть тебя такой странной.

– Мне не хочется говорить с тобой об этом, Донован.

– Так поступают пары, Кэрри.

Но что, черт возьми, он говорит?

– О чем ты говоришь? Ты и я, мы не…

Слова вырываются из-за стиснутых зубов. Он знает, что мне не нужен парень, мы просто… просто… он вызывает во мне короткое замыкание.

– Ты думаешь, если мы спим вместе, и я позволяю тебе целовать меня, это делает нас парой?

Его глаза расширяются и снова сужаются. Даже не осознаю, что именно я только что сказала, я просто хочу вырваться из жутких тисков, которые меня душат.

Отрывистый смех просочился из его сжатых губ.

– Нет, ну какой же я идиот. Я думал, что мы вместе, потому что мне нравится проводить с тобой время, и я чувствовал, что это взаимно. Просвети же меня, такого тупицу. Кто же мы, по-твоему?

Отвечаю в том же тоне.

– Я та, кто дает тебе дерьмовые советы, как быть хорошим парнем, при этом сама не верит во всю эту чушь.

– Ух ты! И это все? Тебе не кажется, что мы зашли немного дальше?

– Я перешла границы, это точно.

Мое тело действует само по себе. В голове полный хаос, такой же, как тот, который, должно быть, царил в маминой голове в моем возрасте. Отстегиваю ремень, хватаю сумку и выхожу из машины.

Ухожу, не понимая куда, просто хочу выйти к трассе.

Достаю телефон, чтобы заказать Uber, когда мою руку кто-то хватает.

– Какого черта ты делаешь?

– Иду на автовокзал, – машинально произношу я.

Беру себя в руки и продолжаю идти быстрым шагом. Донован обгоняет меня и тормозит передо мной, чтобы не дать сделать новый шаг.

– Пусти меня!

– Нет, пока ты не объяснишь мне, почему ты все портишь.

– У меня есть дела, если ты вдруг не понял!

– Ну да, точно, я не понял.

– У меня срочное семейное дело, Донован! – яростно выплевываю я.

– И я хочу тебе помочь! Так это и должно работать: ты помогла мне, и я отвечу тебе взаимностью!

– Мне не нужна твоя помощь, и вся эта история мне уже надоела! Когда у тебя наладится с сестрой, мы прекратим этот маскарад!

– Понимаю, ты расстроена, но не говори ерунды. Взгляни на нас, черт возьми! Почему ты ведешь себя так, будто между нами ничего не было? В самом начале это могло быть просто глупостью, но не заставляй меня думать, что ничего не поменялось!

Это неправда. Моя мать всегда обуза, а я такая же.

– Тебе удалось сбить меня с пути, можешь гордиться собой. Теперь тебе не составит труда соблазнить любую девушку из универа.

– Мне плевать на других девушек, они меня не интересуют. Я хочу быть только с тобой, Кэрри Волински, прошло много дней с тех пор, как я это осознал. Я просто ждал, когда ты это поймешь.

Он в гневе, но единственное, о чем я думаю, – это то, как легко парни обнажают свою душу. Чувствую угрозу. Я бы никогда с ним не заговорила, если бы он так настойчиво не попросил о помощи. Оглядываясь назад, теперь уже не могу понять, что на меня тогда нашло, но знаю, чем рискую, если продолжу в том же духе.

– Когда я пойму что? Мы слишком долго играли в это, я даже не знаю, кто ты на самом деле. Ты используешь то, что я извлекаю из своих книг, и я уже не могу отличить подделку от реальности.

Я много ему наговорила за эти пять минут, но кажется, зашла далеко. – Слишком далеко, – донесся до меня тихий голос.

– Ты издеваешься надо мной? С тобой мне лучше, чем с кем бы то ни было. Зачем ты так, черт возьми? Я ведь не прошу тебя выйти за меня и родить троих детей!

– Мне не нужен парень! Ты мне не нужен!

Поправочка: вот теперь точно точка невозврата.

– Ах!

До этого он успел сказать миллион вещей, но теперь это простое «Ах» эффективнее всего остального. Он холодно отходит, освобождая мне путь, обхожу его, не прислушиваясь к тому, что бушует внутри. Оставляю его позади и бегу на главную улицу, приказывая своим эмоциям сосредоточиться на главном. Похоже, это работает, теперь в моей голове пустота.

Следующие три часа пролетают незаметно. И вот уже Грейсон встречает меня на автобусной остановке, но я едва слышу, что он мне рассказывает. Он еще не заглушил двигатель, а я уже стою на тротуаре перед своим домом.

Подхожу ко входной двери. Она открыта, и запах гари проникает в мои ноздри. Перепрыгиваю через сумки, нога натыкается на стопку листовок, но за последние два года у меня уже выработались рефлексы: миную косяк, в котором раньше располагалась дверь в гостиную, хочется закричать, но из моего рта вырывается только сдавленный писк. Все хуже, чем я полагала. Хуже, чем все, что она могла сделать до сих пор. Не говоря уже о черных пятнах на задней стене.

– Я не знала, что ты придешь.

Голос матери заставляет выбросить из головы ужас увиденного. Она сидит на диване, прижав колени к груди. Не могу ничего сказать, просто смотрю. Она выглядит как сумасшедшая посреди сотворенного ею хаоса. Откуда все это? Я ведь не так уж давно здесь была. Целая куча банок, картонных коробок, пластиковых ящиков и мусора… Хочется закричать, убежать отсюда и никогда больше не приходить.

– Что ты наделала? – с трудом формулирую я, оборачиваясь вокруг.

– Я не знаю, что…

– Что ты наделала? – повторяю я так громко, что она вздрагивает.

Она заходится в рыданиях, но сейчас у меня больше нет сострадания. Она измотала всю мою душу, она похоронила ее под этим самым хламом.

– Это должно прекратиться.

– Кэрри, я…

– Это невозможно! – снова прерываю я. – Ты опасна!

– Это из-за свечи, – пытается защититься она.

– Нет, мама! Вот это дерьмо и загорелось!

С силой ударяю