Мой Рагнарек - Макс Фрай

Заодно я позволил себе закрыть глаза и с наслаждением сосредоточиться на одном-единственном ощущении: прикосновении моего затылка и левого уха к теплому плечу Афины. К моему величайшему восхищению, она не предпринимала никаких попыток прекратить это безобразие.

— Как вы здесь оказались, ребята? — Я быстро приходил в себя: во мне уже проснулось любопытство. — И как вам удалось прогнать этих тварей? По-моему, они самые могущественные существа во Вселенной — разве нет?

— Мои руны гораздо сильнее. — Гордо сообщил Один. — Видел бы ты, как они корчились, когда здесь появились мы с Палладой! Они бежали от нас, как проворные зайцы. — И великодушно добавил:

— Но если бы не твоя помощь, моя магия оказалась бы бесполезной. Поэтому мы сразу отправились выручать тебя, когда твой удивительный раб пришел к нам за помощью.

— «Раб»? Какой такой «раб»? — Удивился я.

— Призрачный сладкоречивый великан. — Пояснила Афина. — Он появился на моей амбе, перепугал моих Любимцев, заворожил Хранителей… Скажи ему, что я очень на него сердита!

— А, Джинн! Теперь ясно, куда он подевался… Понял, что ничем мне не поможет и рванул за подмогой — какой молодец! — Улыбнулся я. — И вы так сразу согласились прийти мне на помощь? — Я повернул голову и внимательно посмотрел на Афину:

— Как ты-то решилась? Ты ведь знаешь, кто я такой.

Может быть, эти голодные индейские боги собирались оказать вам величайшую услугу…

— Тебе не понять. — Надменно сказала она. — Мы с Одином привыкли платить по счетам.

Неблагодарный быстро теряет удачу, знаешь ли… Ты помог нам, мы помогли тебе.

Теперь мы в расчете и можем больше не церемониться друг с другом. — Пока Афина ораторствовала, моя голова по-прежнему лежала на ее плече, и она не предпринимала никаких попыток положить конец этому безобразию — ее слова самым восхитительным образом расходились с делом, и это превращало меня в совершенно счастливое существо — быстро же я оклемался!

— Я тоже знаю, кто ты. — Неожиданно сообщил мне Один. К моему величайшему удивлению, он говорил спокойно и даже вполне дружелюбно. — Я развязал язык Гекате — это оказалось не слишком сложно! Конечно, я мог бы догадаться и раньше, но что происходит с отпущенной нам мудростью, когда наше время подходит к концу…

— И ты знаешь? — Я окончательно перестал что-либо понимать. — Но почему, в таком случае?…

— Ты любопытен, как женщина. — Усмехнулся Один. — Другой на твоем месте перестал бы интересоваться даже собственным именем — после такой-то переделки! — а тебя по-прежнему занимают чужие дела… Сколько раз ты только что умер?

— Много. — Я на мгновение задумался и решительно помотал головой:

— Я не считал, знаешь ли…

— Когда я принес себя в жертву и побывал за чертой — всего один раз! — я переменился так, что серебряные зеркала, перед которыми я стоял прежде, отказывались отражать мое лицо, а тебе все как об стену горохом! — Удивленно заметил он.

— И все-таки, почему? — Упрямо спросил я.

— Потому что было бы глупо продолжать считать тебя настоящим врагом. — Один пожал плечами — как мне показалось, довольно снисходительно. — Я больше не думаю, что ты — Сурт из Муспелльсхайма, и я совершенно уверен, что ты — не Локи: его бы я узнал в любом обличьи… Безумная ведьма Вельва ни единым словом не упомянула тебя в своем пророчестве, и это дарит мне великую надежду! Ты не умеешь ненавидеть и быть неистовым… думаю, ты и сражаться-то толком не умеешь!

— Не умею! — Гордо подтвердил я. Потом вспомнил свои подвиги у храма Сетха, решил, что прибедняться все-таки не стоит и честно добавил:

— Разве что, просто уничтожать все, что под руку подвернется — иногда, под настроение…

— Уверен, что ты действительно вполне способен разрушить то, что осталось от этого прекрасного мира — скорее всего, случайно, или нечаянно, или просто «под настроение», как ты сам выразился. — Серьезно кивнул Один. И насмешливо добавил:

— А иногда твоего могущества не хватает даже на то, чтобы сохранить собственную жизнь — как это случилось сегодня… Ты — не воин, ты — гость, любопытный вечный скиталец вроде дружка Паллады, Улисса, и совсем не случайно ты назвал себя Гестом в нашу первую встречу… Одним словом, ты не враг нам. Правда, ты и не друг — ни нам, и вообще никому.

Так, наваждение. Афина с самого начала была права, а я ей не верил… Но ты помог нам, когда это требовалось, и ты не хочешь нашей гибели. О таком противнике можно только мечтать! Если тебя не будет, найдется кто-то другой, чтобы возглавить твою армию. Думаю, это будет Лодур, как и предсказывала Вельва, и тогда все пойдет как по-писаному… Я думал всю ночь и понял, что нам следует дорожить твоей жизнью.

— Хорошая идея. — Хмыкнул я. — Вот уж не надеялся, что она может прийти тебе в голову…

— Ты же сам вспомнил, что одно из моих имен — Отец Мудрости. — Снисходительно заметил Один.

— При чем тут мудрость… — Вздохнул я.

— Ты не рассуждай, а лучше скажи, что ты теперь собираешься делать! — Потребовала Афина. — Что, ты все равно будешь вести свою кошмарную толпу к месту Последней Битвы? А потом мы будем сражаться? Но это бессмысленно! Нам вроде бы нечего делить… И учти: мы спасли твою жизнь не для того, чтобы ты погасил солнце своим огненным мечом — до сегодняшнего дня Игг упорно утверждал, что именно это ты и намерен проделать… Смотри, не вздумай! — Она здорово завелась, и я не на шутку опасался, что сейчас эта прекрасная богиня просто набьет мне морду — так, для профилактики.

— Да нет у меня никакого огненного меча. — Устало сказал я. — И не было никогда.

Надеюсь, что и не будет — нужен он мне, как шило в заднице! А что касается как ты выражаешься «кошмарной толпы»… Разумеется, я поведу их дальше! Я каким-то образом вернул этих людей к жизни, заставил подняться из могил, они дышат в одном ритме со мной, и их дыхание замирает, когда я на время их покидаю, так что теперь я должен оставаться с ними. Я за них отвечаю, так уж вышло… Да я и сам не хочу их бросать, если честно! Один дело говорит: если я уйду, вместо меня тут же появится кто-то другой. Я — не герой и не воин, как справедливо заметил Один, и вообще — не бог весть что, к тому же я не слишком любил своих коллег по роду человеческому, когда все мы были живы… но пока я остаюсь с этими людьми, у них есть хоть какой-то шанс победить в Последней Битве — не вас, конечно…

— А кого? — Изумленно спросила Афина.

— Не знаю. — Вздохнул я. — Может быть, свою человеческую судьбу, которая обрекла их родиться «мертвыми духом»… У некоторых это уже получается, и еще как!

— Не о них речь. — Нетерпеливо перебил меня Один. — Нам с Палладой нет дела до этих людей. Нам вообще нет дела до людей, можешь мне поверить…

Послушай, я предлагаю тебе соглашение. Эти могущественные твари, которые убивали тебя — хорошие охотники, и теперь они не оставят тебя в покое. Тебе нужна защита, и я могу помочь.