Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев

В 12.30 КНП 2-й роты был обстрелян из АГС-17, в результате обстрела получил осколочные ранения рядовой, который немедленно был эвакуирован.

C 13.00 до 16.00 по кварталам Старопромысловского района, укрепленного в инженерном отношении, наносила БШУ авиация. Подразделения полка проводили инженерное совершенствование позиций.

16 января. В 7.00 из базового центра подвижный КП начал движение на КП отметка 274,4. В 7.30 на НП командир полка уточнил задачи на каждый период работы. В 8.00 командир полка прибыл на уточнение задачи к командующему ОГ «Запад». В ходе уточнения были конкретно определены периоды огневого поражения противника и порядок ведения огня по плановым целям. С 9.00 до 9.45 проводились мероприятия по уточнению системы огня.

В 10.00 началась огневая подготовка огня и ведение огня средствами прямой наводки по целям Старопромысловского района. С 11.00 началась тренировка штурма по взятию Старопромысловского района. Практически отрабатывались вопросы взаимодействия с первым штурмовым отрядом внутренних войск.

Из дневника Алексея Горшкова:

15.01.2000 г. Стоим на окраине г. Грозного, впереди Старые Промыслы. «Чехи» обстреливают постоянно, ни днем, ни ночью нет покоя. Только и смотри, чтобы из каких-нибудь развалин или заводских построек не прилетела пуля. Бронежилеты снимаем, только когда ложимся спать. Полностью не раздеваемся (снимаем лишь сапоги и бушлаты), автомат кладем заряженным рядом, чтобы был под рукой.

19.01.2000 г. Сегодня поминали солдата из 2-го взвода нашей роты, гвардии рядового Селезнева. Девять дней назад при зачистке домов нарвались на засаду. Отходили с боем. Селезень остался прикрывать нас, а сам… У него оставалось всего 4 патрона в рожке. Через два часа боя мы смогли вытащить его труп. Около него было 4 отстрелянных гильзы. «Чеховская» пуля попала в угол кирпича рядом с ним, когда Селезень стал отползать к нам. Она от удара разлетелась на мелкие кусочки. Осколок камня пробил Селезню висок… Жаль, а завтра, 20.01, он должен был бы уехать домой на дембель…

Так погиб гвардии рядовой Селезнев…

«Вот и сходили на мародерку…»

Сергей Серебренников, стрелок 2-го взвода 3-й мотострелковой роты, гвардии рядовой:

– В районе Катаямы мы, пять человек, пошли искать поесть, и, когда подходили к самому большому особняку на улице, женщина-чеченка, прятавшаяся в подвале собственного дома, окликнула нас: «Куда вы идете! Там полный дом боевиков – утром пришли». Мы постояли, подумали… Они утром пришли, сейчас время – после обеда. Подошли мы, шеренгой, уже почти вплотную к дому – метров сорок оставалось. «Скорее всего, боевики ушли…» – думаем. Но как не посмотреть дом: может быть, что-то там припрятали. Как на партсобрании, подняли руки – «Кто «за»? Кто «против»?». «Против» из пятерых никого, конечно, не было.

Проверили оружие, магазины разделили поровну, а то у кого-то было два, у кого-то шесть. По четыре магазина вышло на каждого. Чеченка причитала до последнего, чтобы не ходили. Я стою и думаю: «За особняк переживает, чтобы не разграбили». Когда она поняла, что нас уже не остановить, побежала в свой подвал, согнувшись в три погибели.

Выходим из-за стены то ли бани, то ли кухни, за которой прятались, и вот он дом, прямо перед нами. Шеренгой и двинулись к дому. «Чехи», наверное, охренели от наглости или хотели нас прямо в дом запустить. Когда до дома оставалось метров двадцать, я в оконном проеме увидел тело с башкой, как у быка, – пытается незаметно одним глазком посмотреть на нас. И понеслось… Успели отпрыгнуть за стену сарая. Постреляли по окнам, поменяли магазины. В ответ – тишина. Двое наших, обогнув сарай, побежали к дому, точнее – к открытым железным воротам гаража, за которыми, как оказалось, прятался «чех». На звук приближающихся шагов он делает один выстрел из АКМ, прямо через ворота, и попадает Генке-контрактнику из Тамбова в живот. Второй контрактник дает очередь по воротам, из-за них вываливается араб в натовской форме. А Гена, согнувшись и потеряв автомат, развернулся и побежал в обратном направлении, через соседний двор к нам в тыл, пока не упал без сил. Араба втащили в гараж, стали делить, кто и что с него снимет себе на трофей. Тут вспомнили, что Гена лежит где-то сзади! Начали по одному отступать. У половины из нас патронов уже вообще не было. Их первыми послали, прикрывая. Один отстрелялся – выбегает, второй тут же начинает. Главное, не дать им свои бычьи головы вытащить.

Я последним выбегал, сам себя прикрывая на ходу, пока автомат не заглох – пружину заклинило в магазине. Поворачиваюсь на «финишную прямую» и вижу: пацаны топчутся на пустыре, меня ждут. Как только с ними поравнялся, стартанули всей толпой, до укрытия метров пятнадцать оставалось. Тут земля под нами вскипела… От ударов пуль о землю даже выстрелов не слышно было. Помню, что даже успел подумать: «Семь-шестьдесят две бьет…» Струи песка выше головы взлетали. Слева в два ряда лежали доски, за них пацаны занырнули. Я справа упал, оказалось – за сортир из фанеры. Здесь когда-то экскаватор траншею вырыл метра два длиной, и в начале ее этот сортир стоит. Думаю: «Спрыгнуть в траншею, она как раз окоп стоя, а толку-то, патронов нет, да и дерьма куча лежит».

Селезень – Женька Селезнев, замкомвзвода, сделал перекличку: «Все целы?» Я головой киваю. От дома с арабами меня только сортир загораживает.

У нас одна «Муха» была, не помню, кто ее с собой взял, она легкая, не мешает. Правда, толку от нее мало, но тут она помогла. Селезень кричит мне: «Беги за «бэхой»! «Гену надо было на чем-то вывозить, до расположения взвода километра четыре, мы не допрем его, да и не дадут нам уйти, если пойдем медленно.

Я лежу за сортиром, между нами и арабами метров пятнадцать открытого пространства. С одной «Мухой» нам всем не перебежать, а у меня сзади стена, за которую нас чеченка успела затащить. На счет «три» – выстрел по дому «Мухой», и я, через сетку-рабицу перепрыгнув, оказываюсь за стеной. За ней же и Гена лежит, смотрю – живой. На ходу за плечо его тронул: «Дождись!» – и побежал по улице за помощью. Гена после госпиталя специально в Чечню вернулся, узнать, живой я или нет. Бегу по улице, по лицу последние патроны из разгрузки с заклинившего магазина вылетают, а за спиной у меня с правой стороны заборы шиферные осыпаются. Я слышал, что шифер трещит, думал, что это танкисты с сопки начали нас прикрывать, даже не оборачивался. Гена потом рассказал, что когда он лежал и смотрел, как я бегу и шифер за мной на улицу вылетает, думал: «Если не добежит – всем конец…»

Добежав до конца улицы, увидел, что человек пять ходят по поперечной улице. Прижавшись к забору, начал их рассматривать. Вроде силуэты знакомые, да и не будут «чехи» посреди улицы стоять, тем более что наверху наши танкисты стоят. Шел вдоль забора, без патронов, с надеждой в крайнем случае в ближайший двор занырнуть. Вижу, что узнали они меня, а я никак не пойму, глаза слезятся – песком забиты. Это были пацаны из первого взвода вместе со своим командиром, да еще и с Серегой Жилой, механом моей «бэхи». Тоже на мародерке лазили по крайним домам, да еще и «бэха» у них стоит за углом.