Селфи на фоне дракона - Кристина Юраш

– Не вопрос! – радостно заявила я, решительным шагом направляясь к цветному шатру с надписью: «Великий прорицатель».

Стоило только перешагнуть порог палатки, как я увидела кучу грамот, которые показались мне очень знакомыми… Самая большая грамота «Укротителю и победителю дракона» висела прямо по центру. Я собиралась уже уйти, как вдруг страшный голос меня спросил:

– Кто посмел нарушить покой великого прорицателя?

– Годвин, ты, что ли? – поинтересовалась я, чувствуя, что этот деятельный старичок меня окончательно доконает.

– Присаживайся на стул! – скомандовал голос. – Я расскажу тебе всю правду о твоем прошлом, назову твое имя и скажу, какое проклятие висит на тебе!

– Я тебе сама об этом рассказывала, так что не считается! Ты лучше мне про будущее что-нибудь расскажи! – взбодрилась я, присаживаясь в кресло поудобнее.

– Будущее твое туманно, но я вижу две фигуры. Белая и черная. От тебя ничего не зависит. Тебя ждут неожиданный сюрприз и страшное предательство, подкрепленное еще более ужасной ложью… – заутробным голосом вещал Годвин. – Смерть хочет вонзить в тебя свои когти…

– Отлично! Я это знаю, а что по поводу моего выигрыша на Империовидении? – поинтересовалась я.

– Ты проиграешь все, что у тебя есть, но выиграешь намного больше… – заявил Годвин.

– Вау! Слышишь, Андоримэль, мне тут проигрыш пророчат! – усмехнулась я, подпихивая эльфа в бок.

– Знаешь, чтобы проиграть на этом конкурсе, выступая от имени императора, нужно очень сильно постараться… – глубокомысленно заметил эльф. – Пойдем в другую палатку.

День медленно клонился к закату, а мы обошли все палатки провидцев, целителей, колдунов и ведьм всех мастей. Исходя из полученной астральным путем информации по поводу моего прошлого, можно с уверенностью предположить, что я мать-одиночка четверых детей, с ипотекой, которую можно снять при помощи убийства ни в чем не повинной курицы. На мне висят венец безбрачия и оковы безденежья. Дополняет все это очень мощный сглаз от завистников (конечно, у многодетной матери-одиночки с ипотекой завистников хоть отбавляй!), а еще какая-то темная женщина с дурным глазом в полночь закопала черного кота под лестницей моего дома и рассыпала зерна, а страшный мужчина каждый день молится богам о моей смерти. Это мое прошлое и настоящее. Теперь немного о будущем. Мне пророчат успехи в карьере (если я в трилуние обезглавлю черного ягненка топором палача), успехи в личной жизни (если я зарою свою, простите, какашку под третьим деревом на рассвете, прочитав сорок раз какую-то мантру), богатство (если я раздам милостыню тысяче нищих, куплю черный платок, заверну в него черную иглу и принесу на кладбище и оставлю на могиле с моим именем), необычайное везенье (если мне удастся оторвать кусочек одежды у самого везучего человека, сшить из нее трусы и каждый вечер натираться кошачьим пометом). В итоге, чтобы нормально жить дальше, мне придется перебить всю живность в округе, мазаться любой какашкой, которую удастся найти, и регулярно гулять по кладбищу, в надежде, что кого-то с редким здесь именем Серафима, прикопают там раньше меня.

Вдоволь насмеявшись над мутновидящими и целлюлителями, мы с эльфом отправились домой. Точнее, он проводил меня до дома, а сам решил в кои-то веки переночевать у себя.

– Помни, завтра генеральная репетиция! Послезавтра – конкурс! И если в этот раз ты снова захочешь отлынивать – пеняй на себя! – заявил мой учитель.

Я кивнула, понимая, что даже генеральная репетиция не спасет моих зрителей и слушателей от ужаса, поэтому впервые ушла спать с чистой совестью.

Утром я проснулась полная решимости победить. Мой поросячий задор заставил одеться как можно быстрее и спуститься вниз, чтобы получить свой завтрак. Пока я ела, чувствовала, что после эльфийской пищи мой желудок сворачивается в трубочку и сжимается в комочек от наслаждения нормальной едой. Слуга принес письма, а я краем глаза прочитала, что одно из них адресуется мне. Я схватила его, распечатала и…

Вы когда-нибудь получали письма с угрозами? Я, например, нет. Это у меня впервые.

Я порежу тебя на части, скормлю свиньям и буду долго глумиться над твоими останками…

А дальше шла картинка, нарисованная от руки, со всеми кровавыми подробностями, которая и являлась инструкцией по моему расчленению. Все было сделано в классике жанра. Буквы были вырезаны из газеты «Вечерняя империя» и приклеены, я так понимаю, на чьи-то сопли. Почему сопли? Да потому, что я нигде не видела клея в продаже. Я сразу представила Фредди Крюгера, который бережно вырезает буквы из газеты своими руками-крюками и клеит письмо с угрозами, как первоклассник аппликацию.

– Вы это видели? – спросила я, бледнея от столь неожиданного сюрприза. – Это же кошмар какой-то! Брр-р-р…

– Да ладно… Это всего лишь какой-то сумасшедший фанат, который не знает, как ему выразить свою любовь… – махнул рукой Джио. – Я, например, коллекционирую такие письма. Хочешь покажу?

Я кивнула, холодея от ужаса.

Джио попросил слугу принести его письма, чтобы показать всю глубину «любви и обожания». Я быстренько пробежала глазами парочку писем. Особенно меня впечатлили рисунки с колом и отрубанием рук и ног. Были и откровенные рисунки с каннибальским уклоном с подписями: «Я тебя съем». Это меня успокоило. Коллекцию писем унесли.

– Сегодня мы будем репетировать в Имперском театре оперы и балета. Там и будет проходить Империовидение, – сказал Джио, жуя булочку. – Декорации туда отвезли, пони сейчас туда направляется, а после завтрака туда направимся и мы…

И мы направились. Прямо у входа стояло несколько ларьков по продаже билетов. Спекулянты всех мастей требовали купить билет на событие года немедленно, ибо билетов уже нет, но только для нас и только за десять золотых найдется билет на галерку.

Основная касса была расположена прямо в коридоре, украшенном резными колоннами и зеркалами.

– А билеты кто брать будет? – спросила женщина с синдромом вахтера. – Вход без билетов строго воспрещен!

– Мы участники, а не зрители! – отмахнулся эльф, проходя в зал.

– Ну и что? – возмутилась вахтерша. – Это не освобождает вас от покупки билета!

– Не обращайте внимания, – махнул рукой Джио. – Здесь даже уборщицы покупают билет для того, чтобы прибраться!

И мы невозмутимо прошли мимо орущей вахтерши-билетерши в телогрейке. Поднявшись по огромной лестнице, мы попали в роскошный зал, украшенный огромной люстрой и гобеленами. Помимо обычного зрительного зала, по размерам превосходящего футбольное поле, по бокам располагались ложи, украшенные гербами их владельцев. Императорская ложа находилось слева от сцены, на которой свободно – и главное, что незаметно – могло пастись стадо бегемотов в тени двух огромных слонов.

– Ничего себе! – произнесла я, глядя на огромную люстру, которая на свету переливалась хрустальными бликами. Даже моя тушка терялась на столь огромной сцене, где уже были расставлены какие-то кристаллы. – Это что еще за выставка полудрагоценных камней? – спросила я, прикасаясь к одному из них.