Месть предателя - Фридрих Незнанский

– Велиев слушает, дорогой. Прости, с кем имею честь?

Он говорил по-русски чисто, просто форма построения фразы сразу указывала на Восток. Там любят цветистость, велеречивость и, даже посылая к черту, говорят: дорогой.

– Мы с вами, к сожалению, лично не знакомы, поэтому представление отнимет у вас много дорогого времени, а в этом нет никакой необходимости, уважаемый Мансур Самедович. Я думаю, вам будет вполне достаточно, если я скажу, что являюсь вашим искренним доброжелателем…

Такую постановку вопроса можно было расценивать как угодно, главное – не перегнуть палку, чтоб собеседник не потерял к тебе интереса. Поэтому сразу быка за рога.

– Вспомните, пожалуйста, вам нигде не встречалась такая фамилия – Халябов? А зовут Рюриком Самуиловичем. Он подвизается в шоу-бизнесе. Утверждает, что раскручивает молодые таланты. Не помните?

– Наверно, слышал, дорогой, – не очень охотно отозвался Велиев. – Но какое отношение ко мне…

– Самое прямое, Мансур Самедович. У вас в «Золотой рыбке» замечательно поет Стелла Рогатина. Об этом известно далеко за пределами вашего великолепного ресторана, можете мне поверить. Так вот этот Рюрик совершенно определенно положил глаз на госпожу Рогатину и собирается предпринять целый ряд усилий, чтобы отнять ее у вас. Талант сегодня не только сам по себе дорого стоит, но и обязан приносить хороший доход тому, кто им владеет. Я имею в виду не певицу, а ее доброжелательного хозяина. Не так ли?

– Ты определенно прав, дорогой. Но откуда тебе все это известно? Извини, но я хотел бы знать, с кем разговариваю.

– Вы считаете, что если узнаете мою фамилию, то ваше доверие к сказанному увеличится? – наивно удивился Денис.

– Опять ты прав, дорогой. Но…

– Давайте не будем тратиться на мелочи. Тем более что Стелла в настоящий момент уже подъезжает к вам. Мне кажется, что, если бы вы сами задали ей прямой вопрос, она не стала бы лукавить и ставить вас в затруднительное положение.

– И что ты советуешь, дорогой?

– Для начала немного всыпать, чтоб ей было неповадно срывать собственные выступления. Хотя она здесь, в общем, не виновата. Это ей специально подстроил Рюрик. Но тем не менее. А потом посожалеть о том, что она хочет принять важное для себя решение, не посоветовавшись предварительно с мудрым и уважающим ее человеком. То есть с вами. Если же она спросит, откуда вам это известно, вы можете сказать ей что угодно, начиная с того, что слухами земля полнится. Уверен, она будет поражена вашей прозорливостью.

– Ты уверен, дорогой? – уже с подозрением спросил Велиев.

– Однозначно, Мансур Самедович. Но учтите, пожалуйста, уважаемый, что окончательного решения ни она, ни этот Рюрик еще не приняли и, если ее ответ ему будет отрицательным, Стелле может грозить определенная опасность. Мне примерно известно, какие круги представляет Халябов, и я знаю, что там очень не любят, когда «золотая рыбка» соскальзывает с крючка. Понимаете? Уже сейчас Стелла вынуждена пользоваться личной охраной. А что будет дальше, известно одному Аллаху.

– Ты все знаешь, дорогой?

– Далеко не все, но многое.

– У тебя зуб… против этого Халябова?

– У меня, уважаемый Мансур Самедович, вообще зуб на жуликов. И Рюрик Самуилович далеко не безгрешен. Тем более когда решил переманить Стеллу, даже не поставив вас в известность.

Денис блефовал. Халябов с Велиевым вполне могли быть знакомы. Но Денисова истина заключалась в том, что ни в каком случае Мансур не пригласил бы Рюрика взяться за «раскрутку» Стеллы. Братья Велиевы, владевшие сетью ресторанов и других увеселительных заведений, даже собственным турагентством, при нужде могли бы и сами заняться этим прибыльным для себя делом. Варяг тут не нужен. Тем более варяг, пусть даже в самой малой степени связанный с бывшими чекистами.

– Хорошо, – подвел итог своим размышлениям Велиев. – Я хочу тебе верить, дорогой. Но чем я обязан тебе, скажи.

– Однажды мы познакомимся, и тогда я с огромным удовольствием выпью с вами настоящего бакинского чая. Из знаменитых ваших «тюльпанчиков». Всего наилучшего, Мансур Самедович.

Денис отключился, не дожидаясь ответа, и тут же набрал номер мобильного телефона Татьяны. Он попросил ее известить Стеллу о сути ее предстоящего разговора с шефом, который уже ждет. Сказал, что отвечать. И еще о том, чтобы она ни словом не обмолвилась об агентстве «Глория». А охрана ей организована лично Юрием Петровичем Гордеевым.

Татьяна ответила, что все поняла и проинструктирует подопечную. Они уже подъезжали к Тургеневской площади, в районе которой и находилась «Золотая рыбка».

Вечером Стелла с искренним изумлением повествовала Гордееву о состоявшемся разговоре с шефом, ради которого он и вызвал ее посреди дня. Задолго до начала ее работы.

Хоть она и была готова к такому разговору – Татьяна предупредила ее о возможных вариантах и посоветовала реагировать на все упреки, которые несомненно будут высказаны директором, искренне, – Мансур поразил ее знанием таких деталей, в курсе которых мог быть весьма узкий круг лиц. Стелла вдруг в упор уставилась на Гордеева и спросила с большим подозрением в голосе:

– Слушай-ка, дорогой, а все это уж не твоих ли рук дело?

– Я от тебя слышу впервые, – честно ответил Юрий, и Стелла поверила ему.

Но сам Юрий Петрович, отметив, что получена информация из уст Татьяны, а затем, вспомнив дневную реплику Дениса насчет еще не созревшей его мыслишки по поводу Стеллы, едва не продал себя машинальной улыбкой, которую постарался тут же погасить. Стелла, занятая своими мыслями, не уловила этого.

– Ты понимаешь, – вернулась она к рассказу, – он выказал такое искреннее огорчение по поводу моего возможного ухода из-под его «отеческого крыла» – он так и сказал, – что мне стало стыдно. А еще он очень огорчался вот по какому поводу. Спросил: может быть, мой талант не устраивает та оплата, которую он имеет? Талант, разумеется. Но в таком случае я должна была давно обратиться прямо к нему, к Мансуру, и мгновенно решить этот важный вопрос. Я клялась всеми святыми, что и не мыслила покинуть его самовольно. Я просто хотела узнать об условиях, которые готов был, пока на словах, предложить Халябов, чтобы затем прийти к нему, Мансуру, и попросить отеческого совета. Кажется, это у меня здорово получилось. Я думаю, что он также увидел, что все произнесенное мной сказано без подготовки. То есть на полном голубом глазу, как мы говорим. И вот тут случилось совершенно уже невероятное. Я не знала, что Велиевы – это целая семья, которая держит в Москве ресторанный бизнес. Ну не заходила раньше речь об этом, вот я и не интересовалась. Да и потом, я как-то не привыкла считать деньги в чужом кармане. Словом, у старшего брата Мансура есть еще, оказывается, собственное туристическое агентство. Имеется даже собственный теплоход, который совершает постоянные круизы по Средиземному морю – юг Европы и арабский Восток. Так вот, мой дорогой, я получила предложение хоть прямо завтра отправиться со своими ребятами в этот круиз, где буду заниматься тем же самым, чем занималась в ресторане. То есть петь для богатеньких буратин. Но только уже не наших, постсоветских, а для иностранцев, которые обожают путешествовать на наших судах. И дешевле, и сервис, кстати, не хуже. Как ты на это посмотришь?