Анархия - Меган Девос

– Медведица, будь со мною терпелива.

Он слегка повернулся. Я видела нависшие брови и полную беззащитность на лице. Чувствовалось, что его голова по-прежнему разрывается от мыслей, а слова приоткрывали лишь частичку бури, бушующей внутри.

– Конечно, Геркулес, – сказала я.

Грейс

Спина Хейдена упиралась мне в грудь. Я прижималась губами к его лопатке, а он держал мою руку в своей. Меня захлестывали облегчение и радость. Я таяла от его слов. Он еще не снял все заградительные барьеры, но я чувствовала: он снова потихоньку впускает меня в свою жизнь. Маска жесткости на его лице покрывалась трещинами. Эти трещины ширились, обнажая беззащитность, которую он так усердно пытался скрыть.

Другой рукой я обхватила талию Хейдена и теперь крепко обнимала его сзади. Моя щека прижималась к его теплой шершавой спине. Когда пальцы Хейдена плавно скользнули по костяшкам моих, вверх побежала жаркая искра.

– Хейден?

Я говорила, не отрывая губ от его спины, и потому его имя прозвучало тише и мягче. Мышцы его живота напряглись.

– Чего?

– Когда я говорила, что не рада быть здесь… я так совсем не думала.

Увидеть бы сейчас его лицо!

Неожиданно Хейден сжал и осторожно снял с талии мои руки. Его длинные ноги качнулись, а сам он повернулся ко мне лицом. Он вытянул ноги, взяв мои бедра в «ножницы». Теперь я сидела у него между коленями. Мои скрещенные колени покоились на его бедрах, а сам он опирался на локти, чуть откинувшись назад.

– Не думала? – переспросил он.

Мне было трудно разгадать выражение его лица. Прищурившись, Хейден внимательно смотрел на меня и немного хмурился.

– Нет. Я… конечно, я скучаю по дому и по… отцу. – (Теперь он знал, по кому именно.) – И даже по брату, – добавила я и поморщилась.

Хейден нахмурился сильнее. Казалось, мои слова его обескуражили, но в ответ он не произнес ни слова.

– Но быть здесь, с тобой… это совсем иное состояние. Я чувствую себя… свободной.

Я говорила правду. Здесь я была такой, какая есть. Здесь я не ощущала давящей необходимости соответствовать ожиданиям, которые возлагались на меня как на дочь Селта. Наконец-то я могла свободно принимать решения, основанные на собственных желаниях, без оглядки на мнение отца и брата. Кому-то такая свобода показалась бы призрачной – ведь я по-прежнему оставалась пленницей Блэкуинга. И тем не менее я чувствовала, что свободна.

– Свободной, – задумчиво повторил Хейден, и его лицо стало менее хмурым.

Он взглянул на мои руки, застывшие у него на бедрах, но я так и не поняла, принимает он или отвергает эти прикосновения.

– Учитывая обстоятельства, в каких я нахожусь, это звучит довольно иронично. – Я усмехнулась и вздохнула.

И опять Хейден не торопился отвечать. Помнится, он признавался в неумении говорить. Я и сама не отличалась красноречием. Под его пристальным взглядом я чувствовала себя вывернутой наизнанку и такой же беззащитной.

– Да, иронично, – наконец ответил он, улыбнувшись одними губами.

Его состояние изменилось всего на чуть-чуть, но у меня застучало в висках.

– Я не должна была так говорить. Я жутко разозлилась, и как-то само вырвалось… Я так не думала и хочу, чтобы ты это знал.

Боже, что я несу? Какая-то бессвязная болтовня. Мысли лихорадочно мелькали. Было трудно хоть как-то упорядочить их поток. Я набрала в легкие побольше воздуха и сказала главное:

– И я хочу извиниться за вчерашнее.

Хейден все так же пристально смотрел на меня:

– Утром я было подумал, что ты сбежала.

– Ну да. На бревно у костра, – осторожно напомнила я.

Мои пальцы самовольно заскользили по его бедру. Кожа Хейдена жглась даже сквозь ткань.

– Понятно. Но когда я проснулся, а тебя в палатке не было, я подумал, что ты решила удрать, – с оттенком грусти признался он. – Я был очень сердит на тебя, и все равно мне не хотелось, чтобы ты исчезала. Мне без тебя… грустно.

От этого признания у меня внутри все замерло. Я и обрадовалась, что Хейдену не хотелось расставаться со мной, и огорчилась, прочувствовав на себе его утреннее состояние.

– Хейден, я не собираюсь убегать отсюда, – тихо сказала я.

Слова, которые я не решилась произнести, застряли на зубах: «Хейден, я не собираюсь убегать от тебя».

– А я не хочу, чтобы ты убегала.

К моему удивлению, Хейден наклонился вперед и протянул руку к моим волосам. Ладонь другой уперлась мне в подбородок возле шеи. Мне не хватало воздуха на ответ. Сердце колотилось. Его ударам вторило биение пульса, отчего я слышала только голос Хейдена. Его лицо находилось совсем рядом, а цепкий взгляд мешал связно думать. Нас разделяло несколько дюймов.

– Грейс, я даже не знаю, как это назвать, но я… это чувствую. Ничего похожего я прежде не чувствовал.

Его голос звучал низко, глубоко и опасно для моего весьма хрупкого состояния.

– Хейден, я тоже это чувствую, – прошептала я. – Ты… для меня что-то значишь.

На его губах опять появилась призрачная улыбка. Наверное, он не ждал от меня таких слов.

– Что-то значу, – повторил Хейден.

Я заметила, как часто он повторяет мои слова.

– Ты понимаешь, о чем я, – покраснев, добавила я. – Ты действительно… что-то значишь для меня.

И опять изумление на его лице. Боже, как отвратительно я умела объяснять.

– Ты тоже для меня что-то значишь, Грейс.

Хейден погладил меня по щеке, потом нежно взял мое лицо в ладони. Я едва успела вдохнуть, а потом его губы припечатались к моим.

Казалось, происходящее наращивало попытки меня разрушить. Я едва могла поверить, что Хейден испытывает схожие чувства. Меня необъяснимо тянуло к нему вопреки всем доводам разума, требовавшим остановиться. Сколько всего смешалось во мне! Я считала Хейдена слишком хорошим для нынешнего мира. Это порождало неукротимое желание разделить весь груз ответственности, который он тащил на своих плечах. Я хотела стать для него опорой, человеком, способным поддержать его в самую трудную минуту. Наконец, мне хотелось помочь ему осознать свои потрясающие достоинства. Меня просто убивало, что Хейден не понимал, каков он на самом деле.

Сердце отчаянно колотилось. Я в который раз удивлялась идеальному совпадению наших губ. Хейден целовал меня, продолжая держать мое лицо в ладонях. А мои руки уперлись в его голую грудь.

Я наклонилась и еще плотнее прижалась к Хейдену. Не заметила, как обвила его ногами, упираясь коленями ему в бедра. Наш поцелуй был чувственным, нежным и затяжным, разительно отличаясь от последнего поцелуя накануне событий. Подумать только: вчера мы стремительно приближались к точке невозврата.