Рыба фугу по-русски - Светлана Богданова

— Это Кензо Флауэр. Вчера Катенька также благоухала. Очень модные и популярные духи. У них достаточно стойкий и немного приторный запах, но лично мне они нравятся, — Голубев проявил глубокие познания в дамской парфюмерии.

Они вышли из лифта. Ангелина не стала звонить в квартиру и открыла дверь ключами.

Нижний замок был не заперт. Значит, дверь захлопнули снаружи.

— Катенька, девочка моя, — позвал Голубев, перешагивая порог квартиры.

— Катя ушла, — сообщила ему Ангелина, задыхаясь от концентрированного аромата духов, заполнивших прихожую. — Она что, весь флакон на себя опрокинула?! — хозяйка, не переобуваясь, прошагала на кухню, отпечатывая на линолеуме следы от кроссовок, и отворила форточку.

Голубев снял обувь и сразу же вляпался в какую-то лужу.

— Ой! Тут что-то пролито? Кажется духи?

— Стойте, Илья Андреевич! — предупредила Ангелина. — Вдруг она разбила бутылку, не пораньте ногу осколком! Сейчас я дам тапочки Анатолия.

— Она оставила свои вещи! — радостно воскликнул Голубев, заглядывая в комнату. — Значит, она вернется! А куда это она так спешила? — в его голосе прозвучали нотки ревности, когда он увидел разбросанные по креслу вещи. — Как вы думаете, Ангелина Станиславовна, уж не Шурик ли Боровиковский выманил ее на свидание?

— Чем она вас так зацепила, Илья Андреевич? — у Ангелины взыграло самолюбие. — В ней же нет ничего особенного! Но и Боровиковский, и вы с ума по ней сходите… Он тоже готов был принять ее назад с распростертыми объятьями…

— Дурной тон — хвалить одну женщину перед другой женщиной! А я все же джентльмен, Ангелина Станиславовна… — издалека начал Голубев.

— Да ладно, не извиняйтесь, я дама современная, ко всему привыкла!

— Вот! — поймал ее на слове Голубев. — Вот здесь и зарыта собака! Вы — слишком современная, независимая и самодостаточная, а Катя — неземное эфемерное создание, нуждающееся в опеке и покровительстве…

— Это точно! — согласилась Ангелина. — Она заваривает кашу, а расхлебывают ее другие!.. Если бы в тот злополучный вечер, когда она свалилась на меня как снег на голову, я догадалась, чем обернется мне мое гостеприимство и легкомыслие, я бы исчезла, испарилась, растворилась, но наши бы пути-дорожки не пересеклись!

— Не сердитесь на нее, Ангелина Станиславовна, — заступился за Катю Голубев. — Она, бедняжка, и так извелась из-за того, что стеснила вас и связала своим присутствием по рукам и ногам…

Ангелина вошла в комнату и сгребла Катины вещи в кучу.

— Вот вы, Илья Андреевич, за нее заступаетесь, а она, однако, ушла и не сочла нужным оповестить нас… Могла бы и записку черкнуть… — Ангелина подняла с кресла заваленный одеждой телефонный аппарат и обнаружила под ним исписанный листок. — А вот и послание!

«Дорогая Ангелина Станиславовна! — писала Катя прыгающими буквами. — Саша все-таки нашелся! Мне необходимо с ним объясниться. Он попросил, чтобы Стелла привезла меня на переговоры в дом отца Константина. Извините за беспорядок, я очень торопилась. По возвращении все уберу! Катя».

— А мне она ничего не просила передать? — деликатно осведомился изменившийся в лице Голубев.

Вместо ответа Ангелина передала ему записку.

— Саша — это пропавший сын Шурика Боровиковского? — краснея от ревности поинтересовался Илья Андреевич.

— Да… — рассеяно отозвалась Ангелина. — Погодите, Илья Андреевич… Что-то тут не сходится? Если бы Саша нашелся, Стелла бы, в первую очередь, оповестила об этом мужа… Но пока я была в офисе Боровиковского, она ему не звонила. А пока добиралась до дома… — Ангелина присела перед АО Ном, прокручивая на табло принятые вызовы. — Вот! — она нашла то, что искала, — номер Стеллы. Она разговаривала с Катей из дома. Время звонка — двенадцать часов двадцать две минуты… Я встретилась с Боровиковским ровно в двенадцать, а покинула его кабинет в час дня… Следовательно…

— Катенька в ловушке! — Голубев из красного стал белее белого. — И я должен ее спасти! — экстремальный джентльмен ринулся к двери, на ходу впихивая ноги в ботинки, а руки — в рукава пальто. — Ангелина Станиславовна, милая, быстрее! — торопил хозяйку Голубев. — У меня плохое предчувствие!

— Я сейчас! — крикнула ему Ангелина и, вспомнив об украденной дискете, включила компьютер. — Спускайтесь во двор, заводите машину, я бегу следом за вами! — Компьютер загрузился, и она вставила в него дискету.

— Введите пароль, — потребовала программа защиты, и на экране появились шесть звездочек.

— Пароль, пароль… — бормотала Ангелина. — Если бы я знала этот дурацкий пароль? Шесть звездочек могут означать дату рождения… Здесь я полный профан! Какую-либо другую знаменательную дату? И здесь я бессильна! Имя любимого человека? Поди разберись, кого, на самом деле, обожал Боровиковский… Сына? Может быть? Но в слове Саша четыре буквы, а Шуриком он называл себя… А что, если свое имя Боровиковский зашифровал в пароле? Маловероятно, ко попробовать надо, — Ангелина набрала на экране слово Шурик.

Буквы заморгали ядовито-красным цветом. Под введенным ею именем появилось сообщение о том, что пароль неправильный…

— Елки-палки! — бранилась Ангелина. — В слове Стелла — тоже шесть букв? Боровиковский — мужик с юмором, может, он пошутил, зашифровав в пароле имя опротивевшей ему жены?

Но и Стелла не устроила привередливую программу, снова замигавшую режущим глаза светом.

— Это должно быть тайной! — осенило Ангелину. — А тайной была его «девичья» фамилия… — Клячко — отстучала она на клавиатуре компьютера. — Фиг вам! — прокомментировала Ангелина новый отказ программы.

С улицы громко сигналил Илья Андреевич, подогнав к парадной свою «ауди».

— Эврика! — подпрыгнула Ангелина, подстегнутая нетерпеливо гудящим Голубевым. — Это слово — Лариса! Имя первой романтической любви Боровиковского, гордой, красивой и роковой… — С затаенным дыханием и высунутым от усердия языком Ангелина набрала последний пароль.

Программа отсемафорила зеленым светом, и на экране монитора появился список документов, сведенный в двенадцать разных папок, озаглавленных по календарным месяцам…

— Если я правильно поняла, — Ангелина навела мышь на папку «декабрь», — этот документ будет пустой… Да! Верно! Эх, жаль нет времени, чтобы во всем разобраться!

Голубев торопил, сигналя что есть мочи. Ангелина вынула дискету, выключила компьютер, взяла свою набитую бумагами сумку, выбежала в прихожую, вляпавшись в пролитые на полу духи, и благоухая французским ароматом, обулась в кроссовки. Нет-нет… Эта обувь не подходит, нужно надеть что-нибудь другое, более удобное…

Ангелина скинула кроссовки со скользкой подошвой и извлекла из недр шкафа ботинки на толстом ребристом протекторе армейского вида: разношенные, устойчивые и надежные как скала. Прихватив с вешалки куртку, она полностью экипировалась для предстоящих ей и Голубеву военных действий.