Человек с фасеточными глазами - У Мин-и

– Дай мне немного времени, – сказала она.

Хафáй была занята тем, что делала кофе салама жителям селения и туристам, вместе с Умáв рассказывала путешественникам всякие истории об амúс и бунун. Умав наслаждалась жизнью и с каждым днем становилась все больше похожей на молодую девушку. Она отрастила челку, собрала волосы и затянула резинкой, обнажив на мочках ушей родинки.

Вот так они и провели зиму.

А как только наступила весна, Детлефу с Сарой пришлось уехать, потому что Детлефу предстояло читать лекции в университете на родине. Однажды вечером они сидели все вместе, разговаривали, и Хафáй предложила Детлефу и Саре съездить с ними на юг, прежде чем они уедут.

– Было бы жаль, если бы Сара никогда не увидела южное побережье.

План составили быстро: они решили ехать на двух машинах, за рулем должны были быть Дахý и Анý. Алису тоже пригласили, но она, конечно, придумала предлог и отказалась ехать с ними.

– Просо созреет, когда придет время, – так Хафáй утешала Дахý.

Когда машина подъехала к въезду в деревню, Дахý опустил окно и сказал по-бунунски старику, сидевшему на обочине дороги:

– Микуа диханин? (Какая погода сегодня?)

– На худанан. (Будет дождь.)

На самом деле, уже с прошлого года дожди шли непрерывно, гораздо чаще, чем предсказывали синоптики. Дождь теперь, казалось, был единственной погодой, будь то моросящий дождь, случайный слепой дождик или послеполуденный ливень, а то и внезапные затяжные ливни, совершенно непредсказуемые. Весь остров будто жил в постоянном ожидании потопа. Частые наводнения, оползни и последовавший за ними экономический спад продолжались более года, а явка на выборах в конце прошлого года составила менее пятидесяти процентов. Островитяне больше не верили, что какой-либо политик сможет вывести их из этого тупика.

– Разве может одна рыба-грязевик вывести целую ораву грязевиков из болота? – написал как-то друг Алисы, пессимистичный М. в письме в редакцию одной газеты, которое потом было опубликовано.

Однажды на рассвете Алиса наконец-то закончила править текст. Она написала два художественных произведения: один роман и один рассказ. Ателей уже смутно понимал, что значит «вымысел». Это было похоже на то, как на острове Гэзи-Гэзи он воображал, что у каждого из непонятных предметов есть какая-нибудь своя история. Когда Алиса сказала Ателею, что закончила писать, он спросил: – Как это называется?

– Длинный или короткий?

– Длинный.

– «Человек с фасеточными глазами».

– А короткий?

– Тоже «Человек с фасеточными глазами».

В тот день после обеда Ателей настоял на том, чтобы пойти с Алисой куда-нибудь. Алиса поначалу была очень удивлена и крайне встревожена, потому что она все еще боялась, что Ателей попадет в беду, если его увидят другие люди. Когда они почти были у берега, Ателей повел Алису в рощу справа, где не было видно никакой тропинки. Первоначально эта роща находилась на склоне, но после недавних катаклизмов она оказалась на удивление близко к береговой линии. На краю рощи валялся разнообразный мусор, который не был (и, возможно, никогда не будет) убран. Ателею было что показать ей: он поднял то, что выглядело как огромный кусок брезента.

Это была лодка.

Оказывается, все это время Ателей тайком спускался ночью, пока Алиса спала, приходил сюда и строил лодку. Правда, на этот раз это была не талавака, а лодка, собранная из нескольких видов древесины и найденного на побережье мусора. Алисе показалось, что конструкция корпуса чем-то напоминает традиционные балангаи народа тао[28]с Орхидеевого острова, каноэ с высоко загнутыми кверху носом и кормой, только сверху был еще и дождевой навес. Ателей объяснил:

– Я видел такую лодку в книжке. Я научился и сделал.

Как мог этот юноша, стоящий перед ней, смастерить настоящую лодку из досок с помощью всего лишь пары простейших инструментов и нескольких картинок из книги?

– Я умею смотреть книжки. – И это была правда. Ателей просмотрел немало книг, научившись этому еще на острове Гэзи-Гэзи, хотя он никогда не знал никаких букв или иероглифов, но у него был свой подход к чтению.

Алиса надеялась, что Ателей останется, но он не дал определенного ответа. Алиса понимала, что он полон решимости уйти.

– Я слышал голос Расулы. Их было двое. Каждый вечер, – сказал Ателей. – Но в последнее время остался только один. Ваювайцам… место им в море. Я… должен найти Расулу.

Тяжелыми шагами они молча направились обратно к охотничьей хижине. В эту ночь они оба не могли заснуть. К утру Алиса приготовила вещи, которые, по ее мнению, понадобились бы в плавании Ателею, – целых два чемодана. Ателей улыбнулся и переложил все самое необходимое в один чемодан. Он попросил у Алисы ручек и карандашей.

– Если я скоро умру, мой дух может никогда не уйти. Если я проживу долго… я могу… рисовать картинки на моей коже. – Он стянул зеленое поло, купленное ему Алисой, и она увидела на его груди, на руках, на животе, даже на тех частях спины, куда можно было дотянуться руками, – везде были изображены истории из их совместной жизни на острове. Вот Охаё, вот река впадает в море дождливым днем, вот горные птицы, даже Тото. Он нарисовал крошечную фигурку Тото на огромном, необъятном утесе, простиравшемся от его бедер до лопаток. Алиса не могла понять, как ему это удалось.

Алиса не могла удержаться. Она протянула руку и погладила его смуглое молодое тело, которое готовилось во второй раз идти навстречу гибели. Наконец, у нее из глаз хлынули слезы, как потоки воды в нескончаемый сезон дождей.

Дахý вел машину, направляясь на юг вместе с Анý, Детлефом и Сарой, Хафáй и Умáв. По дороге они видели море, затопившее скалистую прибрежную полосу; море, вынудившее жителей целого селения переселиться вглубь острова. Это напоминало инспекционную поездку, ведь из разных мест они наблюдали за Тихим океаном. Они стали свидетелями того, как великий океан выбросил обратно весь мусор, который люди сбрасывали в него; как горы опять заваливали землей и камнями углубления, которые люди вырыли в горах, чтобы построить дороги, полагая, что дороги здесь будут всегда.

Дахý собирался свернуть на окружное шоссе, проложенное местным правительством семь или восемь лет назад. Местные политики обосновывали необходимость строительства нового шоссе тем, что это улучшит транспортное сообщение с отдаленными районами и поможет завершить кольцевую дорогу вокруг острова. Позже оказалось, что дорога была построена специально для того, чтобы удобнее было транспортировать ядерные отходы в небольшую южную деревеньку для захоронения. Это не имело абсолютно никакого отношения к тому, чтобы сделать жизнь местных жителей более удобной.