Своенравный подарок - Кира Стрельникова

— Бери вон бутыль с вином и пошли, — заявил он, направившись к выходу из кухни. — Совместим приятное с полезным и поужинаем в купальнях.

Предложение пришлось Тони по нраву — почему бы нет? Подхватив наполовину пустую оплетённую бутылку, она поспешила за мужем, повесив перед ним в воздухе уже привычные огненные шарики. Помня указание монаха, они прошли через дверь около лестницы, и длинный коридор привёл их в довольно просторное помещение, заполненное паром и странным запахом, щекотавшим ноздри. И здесь было не в пример теплее, чем в остальном доме, к радости Тони. В помещении в середине располагался бассейн, занимая почти всё пространство, но как выяснила Антония, чуть дальше имелся проход в небольшие купальни без дверей, где тоже находились бассейны, только меньше размерами, и там ещё стояли скамьи, чтобы складывать вещи. Глаза Тони загорелись при виде исходившей паром воды, она даже про поздний ужин на время позабыла, так захотелось окунуться в бассейн и наконец почувствовать себя чистой. Кусок мыла, который она купила ещё в Реннаре, девушка захватила с собой, и быстро раздевшись, с восторженным писком спрыгнула в бассейн, оказавшийся для неё довольно глубоким — почти по шею. Вверху в углу имелся носик стока, а прямо из стены напротив в каменную чашу выбивался ручеёк, и таким образом, вода очищалась сама после помывки.

Температура оказалась даже не тёплой, а горячей, на взгляд Антонии, но она только жмурилась от удовольствия, намыливаясь и совсем позабыв про супруга, увлёкшись помывкой.

— Давай, я, — раздался за её спиной негромкий голос, и Тони чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Волос коснулись его широкие ладони, пальцы удивительно нежно и бережно для такого крупного мужчины перебрали влажные пряди, и Антония замерла, дыша через раз. Сердце забилось тяжело и неровно, она всей кожей ощущала близость Ива, слышала и его дыхание. Уставившись в тёмную воду, она стояла смирно, позволяя мужу медленно намыливать её волосы. И отчего-то это действие казалось Антонии гораздо интимнее, чем даже самые смелые его ласки.

— У тебя красивые волосы, — пробормотал Ив. — Мне нравится прикасаться к ним, — его пальцы мягко помассировали Тони макушку, и она, прикусив губу и прикрыв глаза, чуть откинула голову, прерывисто вздохнув.

Конечно, не изысканный витиеватый придворный комплимент, но Ив говорил искренне, и это дорогого стоило. Закончив с её волосами, герцог скользнул ладонями по плечам Тони, стирая капельки, и она, качнувшись назад, прислонилась к его груди — в коленках появилась слабость, и возникла настоятельная необходимость в опоре. Большой и надёжной, как её супруг. Рука Ива тут же обвилась вокруг Антонии, прижимая крепче, и они на несколько мгновений замерли, впитывая необычное ощущение единения, близости, охватившее их. Тишину нарушал только тихий звук падающих капель и их дыхание, а ещё — суматошный стук сердец. И что-то такое возникло сейчас между ними, пока не любовь — слишком мало времени прошло для такого серьёзного чувства, но уже и не чужие, связанные только лишь брачными метками и плотским влечением. Антония чуть повернула голову и потёрлась щекой об грудь Ива, её пальчики легли на предплечье мужа. Вдруг охватила дрожь от непонятных эмоций, требовавших выхода, и когда Ранкур зашевелился, потянув куда-то за собой назад, Тони была рада и такому нарушению звенящей, волнующей тишины.

Оказывается, около бортика тянулась каменная скамья под водой, на которую Ив и опустился, устроив Тони на коленях. Она же, извернувшись, села к нему лицом, внимательно всмотревшись в неожиданно серьёзные глаза мужа, сейчас похожие на вечернее небо, на котором затерялись несколько искорок-звёзд. А потом изрекла:

— А мы есть прямо здесь будем?

Ив моргнул, на его лице мелькнуло озадаченное выражение, а потом он расхохотался, откинув голову и удерживая Тони за талию. Она обиженно поджала губы и стукнула его кулачком в плечо.

— Что смешного? — возмущённо спросила она, нахмурив брови.

— Ничего, — отсмеявшись, ответил Ив с широкой ухмылкой. — Ты порой такая забавная, Огонёчек, — добавил он и, приподнявшись, придвинул поднос с едой к краю бассейна. — Ешь, только в воду не роняй.

Она закатила глаза и фыркнула, без всякого стеснения устроившись верхом на коленях супруга — так было удобнее.

— Не имею привычки мусорить там, где не надо, — отозвалась Тони и потянулась к еде на подносе.

Дальше было весёлое кормление супруга сооружённым бутербродом, поскольку ему было не слишком удобно поворачиваться к подносу с Антонией на коленях — слезать она категорически отказалась. От сводов помещения то и дело отражался звонкий смех девушки, плеск воды, создавая причудливое эхо, и Тони сама не поняла, как так получилось, что когда поднос почти опустел, а оставшееся вино в бутылке тоже закончилось, она первая поцеловала Ива. Немного неуверенно, и в прикосновении её губ было больше нежности, чем страсти, и Ранкур замер, боясь спугнуть порыв супруги. Он придерживал её за талию, тихонько поглаживая гладкую кожу под водой, и изо всех сил сдерживал взбурлившее желание, отвечая на поцелуй ласково и осторожно. Сейчас торопиться не хотелось, а хотелось воспользоваться этими мгновениями отдыха как можно полнее, растянуть их. Ив позволил ладоням Тони блуждать по своему телу, изучая рельеф, дотрагиваясь, спускаясь всё ниже, и при этом она не отрывалась от его губ, продлевая бесконечно сладкий поцелуй с лёгким привкусом вина.

Сегодня всё было немножко не так, как обычно: Ив предоставил Огонёчку быть главной, усмиряя желание схватить в охапку и перехватить инициативу, как всегда бывало. Он решил попробовать не только поменяться ролями, но и вдруг захотелось сделать ей приятное. Подарить нежность. Новое, необычное желание заставило его замереть с гулко колотящимся сердцем, и именно этот момент Тони выбрала, чтобы легко пробежаться под водой пальчиками по его уже давно напряжённому члену. Ив резко выдохнул ей в губы, кровь застучала в висках, и он, на мгновение отстранившись, потерялся в бездонных озёрах глаз супруги. Казалось, они таинственно мерцают в густом полумраке купальни, а задумчивая улыбка Огонёчка стала загадочной и предвкушающей. Опустив ресницы, она обхватила твёрдую плоть и чуть сжала, и Ранкур тихо зашипел от избытка эмоций, вцепившись в край скамьи — собственные инстинкты сошли с ума и требовали немедленного удовлетворения.

— Огонёчек… — прохрипел он и замолчал, чуть не подавившись вдохом — Антония приподнялась и медленно опустилась.

Сразу стало так хорошо, так правильно ощущать, как мышцы горячего лона мягко сжались вокруг его ствола.

— Ив… — прошептала Тони ему в губы и сделала плавное движение бёдрами, снова закрыв ему рот поцелуем, только уже гораздо увереннее.

Да, они не торопились. И Антония в этот раз была главной, выбирая сама и ритм, и скорость, с какой двигаться. Она смотрела ему в глаза, завораживая улыбкой, не давала отвести взгляд, да Ив и сам не хотел закрывать глаза, всё крепче сжимая тонкую талию и чувствуя, что сердце сейчас выскочит через уши и упорхнёт птицей из купальни. Страсть не бурлила, угрожая выплеснуться через край, затопить с головой, она медленно растекалась по венам густым, горячим сиропом, закручиваясь в тугую спираль внизу живота. А эта юная искусительница со взглядом и улыбкой сирены только растягивала мучительно-сладкое ожидание, то замедляясь, то совсем замирая, то постепенно ускоряясь и заставляя Ива тихонько рычать сквозь зубы. Как же быстро Огонёчек училась, и сколько искренности было в её чувствах и эмоциях…