Бессердечный принц - Эшли Джейд

– Какого хрена? Коул уже бросил мяч, зачем Томми к нему полез?

Я не знала всей техники игры или кто что должен делать, но одно я поняла точно – этот удар был очень жестким. Противник или нет, Томми не должен радоваться такому.

Только если он не сделал это нарочно, на что, собственно, и намекнул Оукли.

Я схватилась за живот, наблюдая, как медики выбегают на поле.

– С ним же все будет в по…

Мое сердце заколотилось еще сильнее, едва я увидела, как Джейс перелетел через ограждение со скоростью света и направился на поле.

– Вот дерьмо.

Оукли побежал вниз по лестнице, а я понеслась за ним так быстро, как только могла. Люди на трибунах закричали, когда Джейс направился прямиком к Томми, но я уже перестала вслушиваться.

Мы с Оукли ускорили шаг, забежали туда, однако было слишком поздно. Томми уже лежал на земле, а Джейс сидел на нем. ДаСильва пытался вырваться, но Джейс держал его железной хваткой. Мы едва ступили на поле, как я услышала хруст костей, а Томми дико завопил. Через секунду группа парней в униформе «Викингов» окружила их, загораживая нам обзор. Снова послышался крик Томми.

– Вы двое, прочь с поля! – рявкнул кто-то на нас, когда Коула увозили на машине скорой помощи.

– Отпустите меня, – рычал Джейс на игроков, удерживающих его.

У него почти шла пена изо рта, словно у дикого животного. Темные глаза были прикованы к Томми, который корчился на траве, выкрикивая что-то бессвязное о своей ноге и запястье.

– Я с ним еще не закончил.

От его садистского взгляда у меня по спине пробежали мурашки.

– Полиция заберет его отсюда, – заявил кто-то, прежде чем медики бросились к Томми.

Как по сигналу, я услышала вой сирен где-то вдалеке.

– Черт.

Оукли достал свой телефон, когда нас начали выпроваживать с поля.

– Кому ты звонишь?

Мое сердце билось с бешеной скоростью. Я просто хотела выбежать туда и защитить Джейса, но двое полицейских надели на него наручники и потащили прочь.

– Привет, пап, – сказал Оукли в трубку. – Можешь приехать сейчас в полицейский участок? Это срочно.

Я смотрела в окно автобуса, и у меня завибрировал телефон. Я тут же взяла трубку, надеясь услышать хорошие новости. Последнее, что сообщил мне Оукли, это то, что они оставили Коула на ночь. Когда я спросила, насколько серьезные у него травмы, брат ответил, что не знает. Врачи все еще проводили тесты.

– Привет, – ответила я. – Есть новости?

– Да, – сказал Оукли. – Сотрясение мозга… тяжелое. Но они все же выпишут его сегодня, чуть позже.

Я вздохнула с облегчением и сразу же подумала, что, как только договорим, нужно отправить сообщение Сойер о последних новостях.

Бедняжка полночи не спала. Молилась.

– Слава богу.

– Ага, – хохотнул Оук. – Хотя не могу сказать того же о придурке Томми. Ходят слухи, будто Джейс так его отмутузил, что кусок дерьма пробудет в больнице пару недель… как минимум.

– Он это заслужил, – произнесла я, и тут меня вдруг осенила ужасающая мысль.

После того как Джейс избил Томми до полусмерти за то, что тот покалечил его брата, его уволокли с поля в наручниках. И, судя по тяжести травм Томми, Джейса ждали очень серьезные обвинения.

– А что с Джейсом?

– Я же сказал тебе, – начал Оукли. – Мой отец позаботился об этом. Иногда он, конечно, ведет себя как придурок, но он действительно лучший адвокат в штате. Джейса освободили вчера, поздно вечером. Он в больнице, если хочешь заскочить, навестить его. – Я не могу, – сказала я, когда автобус подъехал к станции. – Я… э-э-э… У меня есть дело.

– Что это за дело?

– Неважно. Я расскажу тебе попозже, вечером.

– Эм… хорошо, – смущенно сказал Оукли. – Если я тебе понадоблюсь, позвони.

– Позвоню. Спасибо за последние новости о Коуле. Я правда рада, что с ним все в порядке.

– Я тоже, – сказал он. – Напугал меня до чертиков. Я больше никогда в жизни не пойду на его игру. – Ты ни в чем не виноват. Это все Томми.

Вчера ДаСильва не просто пересек черту, он переехал ее бульдозером. Мне было стыдно, что я когда-то испытывала к нему симпатию.

– Ну да. Мне никогда не нравился этот гребаный засранец, – сказал Оукли. – О, черт. Мне пора. Медсестры странно на меня смотрят и спрашивают, родственник ли я.

Я повесила сумочку на плечо и вышла из автобуса. – Поговорим позже.

– Эй, остыньте, дамочка. Коул – мой брат от другой матери! – крикнул Оукли, прежде чем повесить трубку.

Я вытерла вспотевшие ладони о джинсы, когда дверь открылась и судебный пристав вывел моего отца.

В общем и целом, он выглядел не слишком ужасно: под глазами образовались мешки, слегка похудел, оранжевый костюм смотрелся на нем кошмарно, но его глаза засветились от радости, когда он увидел меня.

Моих губ коснулась печальная улыбка. Отец сел со своей стороны и потянулся к телефону. Я взяла трубку телефона на моей стороне.

– Ты хорошо выглядишь.

Его улыбка растянулась чуть ли не до ушей.

– Я хотел сказать тебе то же самое. – Он указал на свою голову. – А где синий цвет?

– Это противоречило дресс-коду Академии, поэтому мне пришлось от него избавиться.

Он кивнул.

– Как дела? Кристал сказала мне, ты все еще учишься на пятерки и нашла себе подругу.

– Сойер, – сообщила я ему. – И да, она потрясающая. Мне повезло, что она у меня есть.

В уголках глаз отца появились морщинки от улыбки. – Смотри-ка, у вас обеих мужские имена.

Я не могла удержаться от смеха. Единственное, что было общего у моих родителей, кроме любви, – это их музыкальный вкус. В частности, их любимый артист – Боб Дилан.

Папа хотел назвать меня Бобом, и ему было неважно, мальчик я или нет, но, к счастью, мама настояла на Дилан.

– Ну да. – Я оглянулась вокруг. Здесь было не так много посетителей. – Как ты здесь поживаешь?

– Я в порядке. Еда, правда, отвратительная, и выпускают они нас только на час в день, но могло быть и хуже. – Он посмотрел себе под ноги. – Иногда бывает одиноко.

У меня что-то екнуло внутри, и я уже собиралась пообещать навестить его снова, но тут он заявил:

– Саванна часто навещала меня в последнее время, так сказать… не давала упасть духом.

Меня словно окунули в чан с ледяной водой.

– Я думала, она хотела развестись.

Искренняя улыбка озарила отцовское лицо.